Ознакомительная версия.
— Логика! — сказал профессор как бы самому себе. — Почему им в школе не преподают логику? В данном случае есть только три возможности: или Люси лжет, или она безумна, или она говорит правду. Итак: известно, что она не склонна ко лжи, и очевидно, что она не сумасшедшая. Вывод: до тех нор, пока не появятся какие-либо новые факты, следует полагать, что она говорит правду.
Сьюзен воззрилась на профессора, но по лицу его было видно, что он говорит совершенно серьезно.
— И все же, профессор, этого не может быть! — воскликнул Питер.
— Почему вы так полагаете, юноша? — спросил старик.
— Хотя бы потому, что каждый из нас должен был увидеть эту страну, если бы она там была. Я хочу сказать, мы залезали в шкаф, и там ничего такого не было, и даже Люси не спорила с этим.
— И что это доказывает? — спросил профессор.
— Да ведь если что-то где-то существует, оно существует всегда.
— Так-таки всегда? — прищурился профессор, и Питер не нашелся что ответить.
— А как быть со временем? — вступила Сьюзен. — Даже если бы было такое место, куда Люси могла уйти, у нее просто не хватило бы на это времени. Она выбежала из комнаты сразу вслед за нами — минуты не прошло. Она же говорит, что пробыла там несколько часов.
— Что как раз и подтверждает правдивость ее слов, — подхватил профессор. — Если в этом доме действительно есть дверь, ведущая в некий иной мир, и девочка вошла туда (а я должен сказать вам, что это очень странный дом, и даже я далеко не все о нем знаю), так вот, ничего нет удивительного в том, что где-то, в ином мире, течет иное, свое собственное время — я бы, во всяком случае, ничуть этому не удивился. И сколь долго вы ни пробыли бы там, в том мире, в нашем пройдет всего ничего. С другой стороны, я полагаю, что девица ее возраста никак не могла дойти до подобной идеи своим умом. И если бы она решила разыграть кого-то, она просидела бы в шкафу куда дольше, чтобы ее история выглядела правдоподобной.
— Профессор, вы и вправду считаете, что существуют другие миры? — спросил Питер. — Такие, чтобы прямо здесь, рядом, сделал шаг — и ты там?
— Это более чем вероятно, — отвечал профессор. Потом снял очки и, протирая их, пробормотал: — Интересно все-таки, чему их учат в школе?
— И что же нам делать? — спросила Сьюзен. Ей показалось, что разговор завел их куда-то не туда.
— Милая вы моя, — взгляд профессора вдруг стал пронзительным, — мне кажется, я придумал нечто такое, до чего еще никто не додумывался, и нам стоит попробовать…
— Попробовать что? — не поняла Сьюзен.
— Заниматься каждому своим делом, — откликнулся профессор.
На том разговор и завершился.
С этого дня все как будто наладилось. Питер присматривал за Эдмундом, чтобы тот больше не дразнил Люси, а сама Люси и все остальные старательно избегали разговоров о гардеробе — слишком уж он всем досадил. Время шло, и казалось, что приключения кончились. Однако это было не так.
Дом, в котором жил профессор и о котором он сам знал далеко не все, был такой старинный и такой знаменитый, что со всей страны приезжали люди, чтобы посмотреть на него. О таких домах говорится в путеводителях и даже в учебниках; об этом же доме рассказывали множество диковинных историй, и моя — не самая необычная из них. Иногда любопытные приезжали целой компанией. И если они просили разрешения осмотреть дом, профессор никогда не отказывал, а госпожа Макриди, домоправительница, водила гостей повсюду, рассказывая о картинах, рыцарских доспехах и редких книгах. Госпожа Макриди не любила детей и терпеть не могла, когда ей мешали излагать посетителям все, что она знает. Потому в первое же утро она сказала Питеру и Сьюзен (это было лишь одно из великого множества указаний):
— Запомните хорошенько: вы не должны путаться у меня под ногами, когда я провожу экскурсию.
— Очень надо целое утро бросать кошке под хвост, таскаясь по всему дому с толпой чудаков! — заметил Эдмунд; остальные молча с ним согласились.
Как ни странно, именно из-за очередной такой экскурсии приключения наших героев продолжились.
Прошло несколько дней. Однажды утром Питер и Эдмунд разглядывали рыцарские доспехи и решали важный вопрос: смогли бы они разобрать эту штуку на части, как вдруг в комнату с криком ворвались сестры:
— Спасайся, кто может! Сюда идет Макриди с целой шайкой.
— Ходу! — крикнул Питер, и все четверо бросились к двери в дальнем конце комнаты. Однако когда они, проскочив Зеленую комнату, оказались в библиотеке, голоса послышались впереди, и беглецы поняли, что домоправительница на сей раз повела посетителей черной лестницей, а не парадной. И тут началось: то ли сами они потеряли голову, то ли госпожа Макриди решила настигнуть их, то ли некое волшебство таким способом явило себя, чтобы загнать их в Нарнию, — куда бы они ни бежали, голоса следовали за ними. Наконец Сьюзен не выдержала:
— Да ну их совсем! Давайте спрячемся в каморке с гардеробом. Туда уж точно никто не заглянет.
И вот только они вошли в каморку, как в коридоре послышались голоса… потом что-то зашуршало за дверью… а потом они увидели, как поворачивается ручка.
— Скорее! — прошептал Питер. — Больше нам деваться некуда! — И распахнул зеркальную дверь. Все четверо втиснулись в шкаф и затаились в темноте, едва переводя дух. Питер удерживал дверь гардероба, чтобы она не открылась, но и не закрывал ее — уж он-то, как всякий разумный человек, помнил: не следует захлопывать себя в шкафу.
— Поскорей бы Макриди увела их куда подальше, — прошептала Сьюзен чуть погодя, — тут ужасно тесно.
— И воняет! — поддержал ее Эдмунд.
— Еще бы! Карманы у этих шуб набиты нафталином, — заметила Сьюзен, — чтобы моль не сожрала.
— Да еще в спину что-то уперлось, — сказал Питер.
— И холодно как-то, — продолжила Сьюзен.
— Вот, ты сказала, теперь и я чую — холодно! — согласился Питер. — Холодно, черт побери, и мокро. Да что же это такое? Как будто я уселся в лужу. И все мокрей и мокрей! — Он с трудом поднялся на ноги.
— Давайте вылезем отсюда, — предложил Эдмунд. — Они уже ушли.
— Ай-яй! — вдруг вскрикнула Сьюзен. И все хором спросили:
— Ты что?
— Да это же дерево! Я прислонилась к стенке, а это, оказывается, ствол дерева, — сказала Сьюзен. — А там, смотрите, там вроде свет!
— Великие боги! — вскричал Питер. — Точно! Вон еще одно… и еще. Тут всюду деревья. А эта мокрядь — это снег. Стало быть, мы-таки попали в твой лес, Лу!
И вот — уже никаких сомнений не осталось! — в глаза детям ударил яркий свет зимнего дня. Позади них на вешалках висели шубы, перед ними стояли оснеженные деревья.
Ознакомительная версия.
