«Белая топь» медленно разлилась от меня до мохрга, покрыв определенное пространство льдом.
– Ну, попробуй теперь вызвать свою травку!– бросила я трупу, хотя тот меня и не понимал.
Он и, правда, попытался, что-то сделать, а когда не получилось, решил действовать врукопашную. Но я не зря применила «Топь» с каждым шагом ноги мохрга уходили все глубже и глубже вниз. Подождав, когда лед дойдет мертвецу до середины икр, я опустилась на одно колено и, положив руки на снежный покров, подхватила остатки плетения, вливая новое заклинание. Лед треснул. Слоями, один перекрывая другой, он стал запаковывать мертвяка, «Мерзлый саркофаг» получился что надо!
– Лисса, по возможности, не стреляй больше в этого огненными стрелами,– попросила я, но она и не думала. Все внимание эльфийки было поглощено последним мохргом, с которым, кстати, должна была расправиться Ирис.
Что-то мне не нравятся доносимые звуки. Повернувшись, я смогла убедиться, что ситуация вот-вот окончательно выйдет из-под контроля. Весь бой держался на бедном Прыгунке, что было странно, так как животные обычно не любят и боятся нежити. Он скакал вокруг мохрга и, нападав, валил на землю. Но мертвяку все было по боку, он снова вставал и пробовал нападать. Вокруг них с истерическим ревом металась Ирис, приговаривая:
– Кипарис, не надо!.. Опомнись! Кипарис, это же я… Ирис! Вспомни меня!!! Лисса нервно дергала арбалет следом за мохргом, но не стреляла.
– Я не могу!– повернулась она ко мне чуть не плача.– Боюсь задеть либо Прыгунка, либо Ирис.
Долго это продолжаться не могло, я подбежала к друидке и развернув к себе лицом, схватила за грудки и как следует тряхнула.
– Ирис, это уже не твой друг! Посмотри на меня… Это – не Кипарис! Его бессмертная душа, которую вы почитаете, уже рядом с Великой Прародительницей, это только тело! Считай, что кто-то… надел одежду Кипариса, чтобы подобраться к тебе.
– На меня смотрит лицо моего друга,– прошептала та.
– Нет!– тряхнула я ее еще раз:– Это маска, просто маска! А под маской враг, который хочет твоей смерти… Просто одежда… Просто маска… Она зажмурила глаза и покрепче сжала посох.
– Я сейчас, дайте мне пять минут…– жалобно попросила друидка.
– Нет у тебя пяти минут,– жестко оборвала ее я, видя, как очередной ползун добрался-таки до Прыгунка.– Надо сделать выбор между мертвым другом и живым. Ирис распахнула глаза, глядя куда-то сквозь меня, и выдохнула:
– Отойди. Сними заклинание с Мака.
– Надеюсь, ты знаешь что делаешь, подруга?– нахмурилась я, отодвигаясь к Лиссе и выполняя просьбу друидки.
– О, великая Земля, дающая жизнь, прими же сыновей твоих, желающих вернуть твой дар, обратно в лоно свое…– зашептала та,– … даруй им покой, даруй им свободу от бренных оков, пусть их потерянные души найдут приют в чертогах Великой Прародительницы…
Мохрги застыли и начали погружаться в землю как в морскую пучину, повернувшись, я заметила, что и тело, упокоенное мною, тоже «тонет». Впервые вижу, чтобы слова ритуальной молитвы творили такое… А-а-а, тут не только молитва, веянья Силы и, конечно, живая природа, которая дает друидам дополнительную мощь.
«Волны» земли последний раз шевельнулись и застыли. Ирис несколько раз махнула посохом и выкрикнула:
– Печать, сомкнись!..– почувствовался еще один толчок Силы, и все стихло. Друидка повалилась на землю, уткнувшись в нее лицом:
– Простите меня, мальчики,– услышали мы.– У меня не было выхода…-Она опять заплакала, горько со всхлипами, с надрывом произнося:– Слишком высокая цена за прогул занятий… За несчастный бочонок с вином… Даже за соблазненную девчонку… Слишком высокая расплата…
Лисса подошла, опустилась рядом на колени и начала поглаживать ее по спине, тоже всхлипывая.
Я стояла недалеко от них и не плакала. Разглядывая только что найденный мною предмет, могла только злиться.
Вдруг Ирис издала яростный вопль и несколько раз ударила кулаками по земле. Потом вскочила, схватила посох и заметалась по поляне.
– Где ты, тварь?!!.. Покажись!!! Ну… где же ты, сволочь?!! Чего прячешься?!!– Сила просто клубилась около нее. Поднялся ветер, верхушки деревьев раскачивались из стороны в сторону и, как мне кажется, стонали,– Выходи, гад… некромант драный!!! Положу, ублюдка… на части порву!..
Лисса испуганно глядела на меня, ожидая помощи. Но что я могла сделать… Мне слишком хорошо известны эти стадии: скорбь, ярость, отчаянье… пустота… Надо бы оставить ее, чтобы смогла выплеснуть свое горе, но уж слишком Силой плещет, привлечет ненужное внимание.
– Ирис…– я начала бегать за друидкой, пытаясь поймать. Схватив за плечо, потянула, разворачивая к себе лицом, она не двинулась,– Ирис, это сделал не некромант.
– А кто?– сверкнула та глазами:– Кто еще мог сделать из них зомби?
– Это были не зомби, а мохрги… Не перебивай меня, пожалуйста. Мохрг – это воскрешенный мертвец, который сохранил все свойства и способности живого: мечник будет также хорошо фехтовать, стрелок – стрелять, маг – колдовать. Такого очень сложно сотворить и способны на это только настоящие некроманты, имеющие такой дар…
– Это не дар, а проклятье,– злобно бросила девушка.
– У каждого свое мнение на этот счет,– не стала я спорить,– но речь идет не об этом. Вот, что мною было найдено, это выпало из тела, которое… м-м-м, прости за прямоту, рубила.
– Что это?– спросила Ирис, вертя в руках мою находку. Лисса тоже встала и подошла к нам.
– Эта мерзость называется «Костыль труповода». Знаете, что это такое?… Ну да, действительно, откуда? Это темный артефакт изготовляется, для создания высших форм нежити. С его помощью, не имея способностей некроманта, можно поднять мертвеца, в данном случае мохрга. Не так давно я встречалась с аналогичной гадостью, «Уздечка» называется, только там пытались заменить способности ментального мага.
– Ты намекаешь, что здесь орудует какой-то сумасшедший маг, окончательно потерявший совесть?– спросила эльфийка, с отвращением разглядывая длинную узкую кость, испещренную рунами.
– И мне, кажется, я знаю кто?– зло усмехнулась я, вспоминая колдуна с посохом-амулетом.
– Кто?– вцепилась в меня друидка,– Где его найти?
– Имени не помню, мне его называли один раз, и я не придала тогда этому значения. А где найти не знаю… Прости, мне бы хотелось тебе помочь…
Она устало выдохнула и пошла освобождать Прыгунка, все еще бившегося в путах.
– Прости, малыш,– наклоняясь к питомцу, сказала Ирис.
Вокруг все было тихо, даже ветер утих, но мне это место перестало казаться уютным.
