— Еще заверните это, а так же готова услышать предложения о скидках! — нахально улыбаюсь, дяденька торгаш нервно сглатывает. Да уж, как этот шнурок попал в гущу обычных пустышек-заготовок, не представляю. Но вещь незаконная, поскольку косточка представляет собой ребро нерожденного младенца. Страшный товар, гнусный, но крайне ценный. Заговоры на плоти и крови намного сильнее и прочнее обычных, а уж изготовление таких вещей карается так сурово, что напрочь отбивает желание этим заниматься. Не у всех, конечно. На черном рынке можно встретить и не такое, стоимость соответствующая, но вот посреди бела дня в лицензированной лавке! Скандал!
Удаляюсь из павильона с покупками и скидкой на половину предыдущей суммы, а торговец злобно косится вслед, но поделать ничего не может, еще легко отделался.
Окрыленная радостью от удачных покупок, протискиваюсь сквозь рыночную толпу. С основными делами на сегодня покончено, посему, можно поглазеть вокруг — интереностей море. В Азартном квартале развлечения понатыканы друг у дружки на голове, почти в буквальном смысле. Покупаю у девушки с лотком сладостей очередную тянучку и подхожу к группке людей, наблюдающих за икрой в наперстки. Всем ясно, что их дурят, но проделывают это настолько талантливо, что понять, в чем подвох, невозможно. Усмехнувшись, делаю попытку выбраться из толпы, когда понимаю, что что-то настораживает в окружающих. Незаметно оглядываюсь из-под ресниц — люди поглощены игрой, но чей-то взгляд не дает расслабиться, наблюдая за мной и при этом, что весьма неприятно, оставаясь незамеченным. Внезапно ощущение исчезает, как будто человек, буравивший меня взглядом, переключил свое внимание на что-то другое. Отправляю в ножны метательный кинжал, скользнувший из рукава при первых признаках опасности. Еще раз оглядываюсь, делая вид, что поправляю выбившуюся из прически каштановую прядь, и иду дальше.
Вернувшись на Ткацкую площадь, сворачиваю направо, в переулок, ведущий к выходу. На прилавке, предлагающем всевозможные шампуни, мыла, расчески и прочие мелочи для волос, вижу отличные гребни из серебра, которые прекрасно подойдут к моему новому платью. Жду, пока отоварятся две дородные купчихи, заслонившие от моих любопытных глаз весь лоток. Хмыррр! Опять ощущение взгляда в спину. Прикрыв глаза, начинаю плести поисковое заклятье. Как назло, негодяй снова отводит глаза. Может, это у меня паранойя? Вряд ли, обычные рассматривания собственной персоны не вызывают у меня желания хвататься за оружие: хвала Богам, могу различить враждебно настроенное созерцание и праздное любопытство. Делаю крошечный шажок вперед и сую руку в карман с деньгами, резко сжимая ладонь. Слышится хруст, рядом раздается болезненный стон.
— Ты идиот или как? — Моя рука застала в кармане чужую нахальную конечность, каковую, слегка поломав, я держала сейчас перед собой. Обладателем конечности оказался тощий пацаненок, лет пятнадцати, одетый в неприметные черные штаны и мешковатую рубашку. Мальчишка впился зубами в нижнюю губу, чтобы не орать, оттого, что я и не думала как-то аккуратнее обращаться с его сломанной рукой. Не рассчитала слегка, но будет воришке урок. — Магичку грабануть решил, двойка чумазая? Тебя в жабу сразу превратить или стражам сдать? Так в нашей стране таким как ты руки моментально поотрубают, если не знал!
— Пусти! — зашипел на меня сквозь зуб горе-расхититель чужого имущества.
— А ну говори быстро, пас меня еще с площади? — оттащила мальчишку в укромный закуток, где никто не помешает его расспросить или пришибить тихонько, при необходимости. — Мозгов надо поднабраться, прежде чем на промысел выходить! Я твой взгляд чувствовала, как будто ты им в меня гвозди заколачивал. Ты что, не можешь отличить обычного человека от того, кто тебе элементарно может шею намылить?
— Да пусти ж ты, Темное отродье! — воришка повышает голос, в котором уже звенят злые слезы. Он не боится привлечь внимание стражей, поскольку подворотня, в которую я его затащила, занята лишь мусорными баками и парочкой дремлющих на кучах отбросов собак. Отпускаю начинающую распухать руку, достаю из-за голенища нож.
— Раз уж все так удачно складывается, стражей звать не буду: отрежу тебе твои шаловливые ручонки и дело с концом! — кровожадно скалюсь в лицо перетрусившему подростку. По нему уже видно, что малый проклял тот миг, когда решил позариться на несколько золотых в моем кармане. Поздновато ты, малыш, разглядел во мне пластику хищника и характерные повадки человека, обращающегося на 'ты' с оружием.
— Слушай, отстань, а? — слегка цепенею от подобной наглости, а парень тем временем садится и баюкает на груди поврежденную руку. — Ну не понял я, что ты из Ночных охотников, обознался. Может замнем? Ты мне и так уже руку сломала, честное слово, я проникся и понял. — Меня начинает душить неуместный смех. Пацан не промах, а лучшая защита это нападение. Принял меня за наемную убийцу, хе-хе. Я, в принципе, этим тоже могу заработать на жизнь, нам в Академии каких только заданий не достается, но мелкое воровство и у Ночных охотников не в почете. С другой стороны, пачкать руки о бестолкового подростка лень, стражам сдать — искалечит правосудие на всю оставшуюся жизнь, гуманней прибить на месте. Достаю из кармана золотой, кидаю на колени мальчишке. Ну, как бы компенсация за телесные повреждения и материальная помощь одновременно, ага. Настроение сегодня хорошее, неизвестный наблюдатель оказался всего лишь мелким воришкой, так что можно и расщедриться.
— Возьмись за ум, балбес, и найди работу, а то таки без рук останешься. — Последний взгляд в расширившиеся от боли и удивления карие глаза воришки, поворачиваюсь и иду к выходу из замусоренного тупика.
Слышу за спиной сопение, слышу, как поднимается на ноги незадачливый грабитель, слышу, как перепрыгивает по краям мусорных баков на стену тупика и, почти свернув на людную улицу, слышу свист стали. Еле успеваю развернуться и выбросить вверх руку, поймав перед самым лицом тонкий стилет. Топот ног, мальчишка, засранец, скрылся по ту сторону стены со скоростью мысли, оставив в качестве трофея чуть не прошивший меня кинжал. Криво усмехаюсь, засовываю его за голенище в компанию к моему собственному ножу. Отомщу хулигану позже, если не забуду. А бросок был неплох, отмечаю про себя. Да и смелости не занимать — метнуть нож в спину предполагаемой наемной убийце. Делаю пометку в памяти при случае разобраться с малышом по свойски.
Пока я устраивала разбор полетов криминальной молодежи, купчихи, которые мешали купить расчудесные гребни, так и не смогли решить, что им надо. С удивлением увидела две знакомые здоровенные…хм…попы, торчащие из-за прилавка. Продавец в полуобморочном состоянии прислонился к стойке с шампунями. Делаю круглые глаза и сигналю бедолаге, показывая на вожделенные гребни. Пальцами показываю, что надо две штуки. Дяденька упаковывает покупку в мешочек из тонкой замши, а над прилавком звучит низкий грудной голос одной из женщин.
