Господи!!! Она притащила маленьких монстров! Веса с Ядвигой!
— Деточки! — ласково проворковала соседка, подталкивая детишек внутрь квартиры. — Будьте… ик!..друзьями… Я на похороны иду… Ик! А детишек не с кем оставить… Последите за ними! Всего до завтра! Ик! Ну я пошла…
И, пока я старательно пыталась вернуть себе дар речи, а попутно и вправляла выпавшую от удивления челюсть, Муля Егоровна бессовестно и самым постыдным образом слиняла! Разумеется, оставив деток на нас…
И вот они стоят… Два ужасных исчадия ада, бесы с многолетним стажем, неумолимые семилетние хакеры… Один рыжий в веснушках, другая — с черными короткими косичками, упорно лезущими вверх…
Я сглотнула подкативший к горлу жуткий крик ужаса и переглянулась с друзьями. Похоже, они не в меньшем ступоре, чем я… Но надо же что-то делать, а то Вес уже косится в сторону дорогущей китайской вазы, примеривается, наверное, с какой бы стороны ее толкнуть, чтобы она поэффектнее разбилась!
— Так… — я озадаченно почесала затылок. — Давайте-ка вы в комнату валяйте…И чтоб без пакостей, а то уши пообрываю!
— Избитый прием, детка! — поучительно заявил Вес. Нет! Вы подумайте! Как меня этот мелкий пакостник назвал?!
— Что-о-о?! Ща ка-а-а-ак…
— Да ладняк, мамаша, проц не грузи, перегреется, так потом новый не зафиндючишь! — стремительно наглел Вес, деловито осматриваясь вокруг. — Поцелуй меня с разбегу, я за деревом стою! Кстати, жрачки не найдется? Я ваще щас бы быка схавал!
Я с ехидненькой улыбочкой объявила, что быка он вполне может поискать на ферме, а здесь таковых не имеется, и выдворила пацана в зал. В холодильнике все равно пусто, а, признаться, и я бы от обеда тоже не отказалась, так что, наскоро собравшись, мы с Катькой отправились грабить магазин. Можно было бы, конечно, по-быстрому сварганить самим чего-то типа французского супа, у нас как раз осталась одна луковица… Правда, чахлая какая-то луковица, должна признаться. Как будто ее долго-долго держали на солнце, потом полили дождевой водичкой, попинали, после чего дня два использовали в качестве теннисного мячика. Да и не особо-то я готовить люблю. Лучше затариться готовыми салатами, тортами, йогуртами и прочей снедью в магазине.
Так вот, в магазине мы приобрели кучу нужных и ненужных продуктов, сложили все в корзину для покупок, потом долго смеялись над упаковщицей, которая в поте лица засовывала каждый продукт в отдельный пакет. Не менее долго мы хохотали, когда увидели друг друга: у каждой в руках было около дюжины мелких пакетов, и смотрелись мы с этими авоськами более чем смешно! Зато по крайней мере нам больше не грозила голодная смерть.
— Так! Харчей нахапались, теперь и домой могём шкандыбать! — радостно покрутила головой Лиса, тщательно выискивая глазами машины на дороге, которые были бы способны напасть и задавить. Малюсенькую «Оку» она упорно не желала брать в расчет, поэтому пошла прямо ей наперерез, наплевав на все правила дорожного движения. Мужик за рулем гнусно выругался, но на тормоза нажал. Оно и верно! Связываться с нашей Катькой — себе дороже, весь ее вид говорит «Не подходи ко мне, я обиделась!». Волосы цвета вороного крыла, чуть вздернутый нос, кожаный прикид… В-общем, помесь ведьмы и рокерши!
— Ага! Там же эти монстры! Я вот чего предлагаю — немного прогуляться по округе, перекусить мороженым, а Володька пускай там себе развлекает детишек, ему полезно!
— Во! Хорошая идея! Как это я сразу не догадалась?
Таким образом, мы, злорадствуя про себя, оставили Володю за няню, а сами с чистой совестью купили по мороженому и принялись изучать окрестности. И все бы хорошо, и добрались бы до дома без приключений на свою головушку, если бы не наша жалостливость ко всякого рода зверюшкам. Поэтому мы не смогли пройти мимо жалобно плачущего черно-белого котенка, беззащитно вжавшегося в остатки картонной коробки. Бедняга сидел в осколках битой бутылки, такой маленький…
— Скоты! — в сердцах сплюнула Катька. — Выбрасывают на улицу, как последний мусор! Их бы сюда, живыми бы не уползли! Ну смотри какой лапа! Давай его с собой возьмем, а?
— Кать… Слушай… По-моему тогда мы от тети моей живыми не уползем…
Катька отмахнулась:
— Ничё! Я его с собой в Москву возьму! Мои предки против не будут!
Я тяжко вздохнула. Если подруга что-то втемяшила себе в голову, так ее потом и с танком не переубедишь! Значит, спорить бесполезно… И я, добровольно вызвавшись, полезла в битое стекло и прочий кошмар.
И надо же было такому случиться, чтобы в этот самый момент Ник решил прогуляться по нашему маршруту! И, естественно, этот индюк не упустил возможности надо мной поиздеваться!
— Что? Записалась в бригаду спасения бездомных тварей? — нарочито вежливо полюбопытствовал он, спуская на нос черные очки.
Я медленно подняла голову вверх. Сегодня Ник был одет в синий костюм и здорово смахивал на интеллигентного петуха, в смысле расфуфыренный и серьезный, как петух на унитазе. Он небрежно подпирал стену и жаждал поиздеваться ну хоть над кем-нибудь! Знаю я такую породу! На ум почему-то пришла моя Белоснежка… Если эта лошадка хоть денек проживет без подстроенной кому-то пакости, то считает, что день прошел зря… Видимо, Ник из той же оперы сбежал.
— Ник, иди ты на фиг! — в точно таком же тоне отозвалась я и тут же порезалась. Черт! Вечно мне не везет! Выругавшись для приличия, я схватила коробку с котенком. Я вообще неплохо боль переношу, чаще всего вместо крика и визга я посылаю разнообразные проклятия сквозь плотно сжатые зубы, а иногда и вовсе не обращаю внимания на кровь. Подумаешь! Я в детстве столько дралась, что всевозможные боевые раны вошли в привычку. Вот и теперь я отнеслась к сочившейся крови на редкость спокойно, а коварный осколок был извлечен и с презрением выброшен. Ник испуганно замер. Ага! Крови боится! Или все-таки за меня испугался (от него, правда, дождешься…)?
— У вас столбняк, Ваше Омерзительное Высочество? — совсем не дружелюбно улыбнулась я на прощание. — Может, вызвать вам бригаду «Скорой помощи»? Так я с радостью вам помогу!
— Себе вызови! — сердито огрызнулся Ник. Ну что за товарищ, никакого сочувствия! Как таких земля носит? Но как-то же носит…
— Ник! Приятель! Давненько не встречались! — тяжело сопя, Катька пробивалась вперед сквозь буйные заросли крапивы, чтобы помочь мне. — Прямо со вчерашнего дня! Скажи, а это правда, что дважды два равняется пяти или у тебя был сдвиг по фазе?
Ага! Побледнел, красавчик! Ну как же он не любит, когда указывают на его ошибки! Зато чужие сам с удовольствием высмеивает…
— Если бы вы знали, кто я такой! — помпезно начал он свое восхваление. Ну, правильно! Сам не похвалишь себя, никто не похвалит! Щас он еще отставит ножку в сторону и торжественно объявит: «Трепещите и дрожите! Я — Гай Юлий Цезарь, великий и непобедимый! Меня крестил сам Папа Римский, короной одарила Клеопатра, и вообще, я с Наполеоном дружу, так что сматывайтесь-ка вы отсюда по-быстрому, пока Сталина не вызвал!»
