Мир идет на дно. А он торчит здесь. И может только лежать на спине и думать о жизни.
Та страна с минами была настоящей дырой, бедной и отсталой. Она даже не сумела оторвать ему ноги, так что ему повезло. С другой стороны шрапнель перебила позвонки на спине, и он никогда не сможет ходить, так что повезло, но не слишком. Его тут же отправили домой, повезло. Но жена немедленно бросила его, невезуха. Сын, Гален, спрыгнул с катушек и впал в кому. Невезуха. Гален проснулся. Повезло. Проснулся еще более сумасшедшим. Невезуха.
И тут все в жизни Питера пошло наперекосяк. Оказалось, что сын совсем не сошел с ума, но умер. Типа того. Тело вроде ходит по земле, но внутри живет злой дух, волшебник из Темных Веков по имени Азраил де Грей.
А Гален никогда не был сумасшедшим. Его сын был солдатом в войне против уродов мумбо-юмбо, которые пришли из магической страны, какого-то ада, где живут твари, меняющие обличия, гниющие трупы и вообще дерьмо всех сортов, из-за которых седеют волосы на яйцах. Жуткая невезуха.
Конечно, он в общем-то рад, что все это его время его сын был в своем уме, но остальному миру было бы легче жить, если бы Гален просто страдал галлюцинациями, и все то, о чем он думал, оказалось бредом сумасшедшего.
Гален умер на посту. Смертью солдата. Наверняка он думал о том, что его старик считает сына чокнутым. Увы, у него не было возможности поговорить с ним, объяснить, что все не так.
И все только потому, что этот большой русский парень, Ворон Вранович, заключил сделку с Дьяволом и убил Галена, чтобы спасти жизнь своей малютки-жены. Венди, да, ее зовут Венди. Не повезло им обоим, потому что когда Питер сбежал оттуда, девчонка собиралась стать вдовой, а парень — трупом.
А ведь что-то задело его уже в тот момент, когда он впервые увидел этого русского. Хотя, что скрывать, русский ему понравился. Приятный парень. И какой мужик не убьет кого угодно ради своей жены? Если она у тебя есть. Но когда Питер сбежал оттуда…
Но кто вытащил его оттуда? Сам Питер никак не мог уйти. Потому что его сын был прав, черт побери, и магия действительно существует, и монстры вышли из моря и обрушились на старый дом. И Питер попал под перекрестный огонь со всех концов зловещего старого дома, в котором родился и вырос. Азраил де Грей вышел из ночного мира со взводом людей и армией ужасающих тварей.
Но, как отец всегда говорил ему, в доме было спрятано магическое оружие. Венди сумела призвать оружие, которое хранилось в доме со времен Короля Артура. В его руках оказался молот Мьёлльнир, и он сумел убить двух гигантов, Суртвитнира и этого, как его, Аргель-Бергеля. Или что-то в этом роде. Но молот оказался заколдован. Он всегда возвращался в руку того, кто его бросил, и удар парализовал правую руку. Эту проклятую штуку должен бросать бог-викинг или какой-нибудь психованный герой, но никак не сидящий на инвалидной коляске немолодой твердозадый морпех с двумя плохими ногами, которому пришла в голову блестящая мысль использовать оружие, о котором он ни хрена не знает.
И только полный идиот мог бросить его второй раз.
Так что черные шапки победили. Азраил де Грей захватил дом, а это означает — насколько Питер понимал это мумбо-юмбо — что теперь он правит миром.
Но есть кто-то еще хуже, чем этот Азраил, кто-то очень большой и очень плохой.
А Питера вынесли с корта. И, похоже, ему никогда не вернуться обратно. Руки и ноги неисправны. Мир скоро кончится. Страшная, страшная невезуха.
Если бы Питер сделал свое дело как следует, эх, если бы он сделал то, что надо было сделать, Азраил получил бы хороший удар молотом по спине, у него отнялись бы руки и ноги, он лежал бы на кровати и глядел на мир через трубочку.
Питер опять проиграл сражение в голове.
Должен быть какой-то способ использовать этот чертов молот богов правильно. Даже маленькому смертному. Если только он сумеет сообразить как. Если только этих гребанных тварей из ночных кошмаров можно остановить. Если только Ворон сумеет использовать кольцо, когда представится шанс.
Если, если, если… Чушь собачья. Хрень. Питер уже хотел бы сам слететь с катушек и избавиться от всего этого.
Бергельмир. Точно, второго великана завали Бергельмир.
С того места, где он лежал, Питер мог видеть серый тусклый кусок двери, часто остающейся открытой, и кусок желтовато-зелёной стены коридора за ней. Зачем вообще открывать и закрывать дверь? Питер не мог даже встать, и его похитители это прекрасно знали.
Обычно в коридоре стоял стражник.
В разные дни бывали разные люди, но всегда на их лицах было одно выражение: тупое, сонное, суровое.
Стражники никогда ничего не говорили, не смеялись, не суетились и не дымили; они стояли столб столбом, как королевские гвардейцы у Букингемского Дворца. Питер восхитился бы их военной дисциплиной, если бы это была военная дисциплина.
Быть может Питер мог бы их пожалеть, если бы не видел, что их воротнички застегнуты не пуговицами, а ведьмиными метками, форму которых он хорошо знал. Под чьим бы заклинанием не были эти люди сейчас, раньше они добровольно поклялись служить Варлоку.
Когда бы он не поворачивал голову (а он мог только поворачивать голову, и больше ничего), Питер видел камеру слежения, висящую на потолке над его кроватью. За ней маленький пыльный квадрат, забранный решеткой и увитый толстой проволокой: крошечное окно. Это окно стало единственным источником счастья. В иные дни он лежал часами, глядя в пыльный квадрат и надеясь увидеть отблеск ясного синего неба. И однажды, к своему невероятному восторгу, увидел пролетающую птицу.
Окно было развлечением. Если он уставал смотреть в него, то всегда мог повернуть голову и глядеть на стражника или на медицинское оборудование стоявшей рядом тележки.
Им не надо даже было кормить его: к его руке была приделана капельница, через которую шла еда. Он всегда был голоден, чертовски голоден, но жив. Из надетого на него подгузника в тележку шел катетер, который уносил все выделения. Над изголовьем кровати висела одна из тех маленьких бутылочек, которые иногда используют велосипедисты, с соломинкой и соской, через которую он мог пить.
Помимо всего прочего в тележку был встроен прибор для снятия ЭЭГ,[6] и они могли видеть волны мозга, возникающее во время быстрого сна — именно тогда, когда человеку что-то снится. Питер иногда развлекался, резко ударяя головой по подушке, чтобы проверить, может ли он сбросить маленькие металлические зажимы, касающиеся его черепа. Больше смотреть было не на что, за исключением рисунка мелом на стене, изображавшего чудовищного зверя, косматого и сгорбленного, с оскаленными клыками и выпущенными когтями, грызущего связывающие его цепи. Зверь чем-то походил на медведя, но с лапами гориллы и зубами тигра.
