«Воду и грязь», — подумала Вивиана, но вода, хлынувшая из ножен, сверкала и искрилась потоком крохотных алмазов. Когда последний из них исчез, девочка убрала меч в ножны.
— И еще одно, Вивиана, пожалуйста. Всего одно дело, дорогая подруга, и все твои задачи будут выполнены. Ты спасешь нас — и себя тоже. Себя, свою семью и все, что тебе дорого. Сосчитай до пяти и подними меч над водой. Пусть Артур возьмет его. На этом все.
Когда меч исчез, а с ним и озеро, Вивиана вышла из ведьминого круга. Вдали, прямо у нее на глазах, поднимались каменные стены, все выше и выше. Цветы расцветали у нее под ногами. Неподалеку журчал фонтан. Когда Вивиана подошла ближе, за фонтаном выросла большая белая башня, вознеся гордую главу над верхушками всех деревьев. Мгновение спустя вокруг башни закружили вороны — нет, эти черные птицы были слишком крупными для ворон.
Вивиана нашла его у фонтана; он сидел на мраморной скамье и смотрел на воду слезящимися глазами.
— Ты все так же молода, — раздался старческий надтреснутый голос, — а я стар. Артур спит. «His lacet Sepultus Inclitus Rex Arturius in Insula Avalonia».[1] Я же не смею уснуть, ненаглядная моя Вивиана. Пока что не смею, — Он хлопнул по скамье. — Присядь рядом со мной.
Вивиана села, стараясь держаться не слишком чопорно.
— Тебе не захочется целоваться со мной, — произнес старик.
— Ты ошибаешься, — прошептала Вивиана.
Но он явно не понял ее.
— Не бойся. Не бойся, милая, тебе не придется этого терпеть. Ни моих поцелуев, ни моих речей, если ты этого не захочешь. Ты не обязана слушать, но я должен говорить.
Вивиана кивнула.
— Из твоих уст я буду слушать все, Мерлин.
— Круглый стол раскололся. Артур возлежит со своей королевой, а его меньшие рыцари воюют между собой. Вскоре Камелот падет под напором язычников. Все пропало, — Старик вздохнул, — Кроме мечты. Мечта живет в надеждах пахарей и в историях, которые рассказывают у очага. Ей нельзя позволить умереть. Люди повсюду должны знать, что некогда существовало время правосудия, когда храбрецы преклоняли колено перед Богом, выступали против темного и злого мира и совершали правые поступки ради справедливости, рискуя при этом жизнью и владениями.
— Я знаю такого человека, — заметила Вивиана.
— Ты счастливица, — Трясущаяся рука старика отыскала ее ладонь и сжала, — Я должен ждать и смотреть, касаясь многих, хотя меня коснуться нельзя. Я должен следить, что бы огонь продолжал гореть, каким бы слабым и каким бы дымным он ни был.
Старик умолк, затем продолжил:
— Ты не должна оставаться со мной, о Владычица Озера. Ты не обязана этого делать, и я не стану тебя принуждать. Но я буду рад… я… хочу, милая леди… мне хотелось бы…
— Я исполню твое желание, — вмешалась Вивиана. — Я останусь.
* * *
Когда все закончилось, когда быстротечные годы взаимного счастья в конце концов утекли, маленькая женщина с прозрачными крыльями провела Вивиану обратно к роднику, в который девушка когда-то окунала бандану.
— Ты помогла спасти нас, — сказала маленькая женщина. — Мы всегда будем благодарны тебе.
Вивиана рассеянно кивнула.
— Как тебя зовут? Я уверена, что знала твое имя.
— Да, знала. Оно такое же, как у тебя. Я Вивьен.
— Да, точно.
— А помнишь, я тебе объяснила, что нас мало? Ты тогда ответила, что каждый раз, когда какой-нибудь ребенок говорит: «Я не верю в фей», — умирает фея.
— Это мои слова? — Вивиана улыбнулась.
— Да. И в некотором смысле так и есть, — Вивьен уселась на камень у озерца. — Мы — твое будущее, Вивиана, так же, как и будущее бриттов Артура, и всей семьи Мирддина — его потомков, потомков его брата и его сестры. Если бы во времена Артура люди перестали верить в прекрасное и претворять его в жизнь — мы бы сгинули. Мы бы становились все менее правдоподобными и в итоге угасли бы. Если люди твоего времени когда-либо разубедятся в нашем существовании — случится то же самое.
— Я подумаю над этим, — пообещала Вивиана. — А почему вы такие маленькие, и почему у вас крылья?
— Когда-то нас было больше, — продолжила Вивьен. Ее прозрачные крылья радостно приподнялись, — Настолько, что мы заполонили землю. Мы не хотели смерти растений и животных ради того, чтобы нам было просторнее, потому стали уменьшаться. Когда мы наконец сделались такого роста, как сейчас, мы поняли, что могли бы летать, если бы у нас были крылья. И обзавелись ими. Вот, видишь?
— Конечно. Летать — это так чудесно, правда?
Вивьен кивнула и поднялась в воздух; прозрачные крылья превратились в размытое пятно.
— Я парила однажды. Он превратил меня в белого голубя, — Вивиана глянула в озерцо на отражение своего морщинистого лица. — Наверное, сейчас из меня получился бы серый голубь.
Ответа не последовало. Маленькая Вивьен с прозрачными крылышками исчезла.
Вивиана вздохнула, еще раз изучила свое отражение и устремила взгляд на тонкие синие вены на тыльной стороне руки. Она заговорила сама с собой — иногда за ней такое водилось:
— Пожалуй, мне лет шестьдесят. Или больше… Годы не должны были оставить на мне отпечаток, но вот же, однако… я чувствую…
— Прекрасно выглядишь, золотце.
— Никогда!
— Кто ж еще? Надеюсь, ты не имела в виду, что никогда больше не желаешь меня видеть? От меня так просто не избавиться.
Вивиана пристально посмотрела на птицу, потом кивнула.
— «И сидит, сидит с тех пор там, над дверью, черный Ворон, с бюста бледного Паллады не исчезнет никуда». Да, мы это читали в школе.
Никогда качнул головой.
— Мило, правда?
— Не рассматривала в таком ключе, но, пожалуй, да. То, чего я не понимала, та часть, которой я не понимала вообще, — это не тот ворон. Это ты, Никогда. Ты — волшебное животное. Я отправила его домой, к матери, я отвела его…
Вивиана заплакала.
Никогда терпеливо дождался, пока она вытрет глаза.
— Ты вернула его. И правильно, золотце. Ты знала, что так нужно, и ты это сделала. Тут не о чем плакать.
— Он ушел, и эта маленькая женщина — тоже. Значит, никаких волшебных животных больше не будет. Никаких, и тебя тоже.
— Я пришел кое-чему тебя научить, — Никогда склонил голову набок и уставился на Вивиану блестящим глазом, — Только не задаром. Как насчет твоих красивых часов?
— Этих? — Вивиана взглянула на розовые наручные часы. Двадцать семь минут первого. — Они стоят. Они уже много лет стоят. Сама не знаю, зачем я их сегодня надела.
— Неважно, — отмахнулся Никогда. — Я их хочу.
— Так бери. — Вивиана сняла часы и протянула ворону. — Ты ответишь на мои вопросы? В уплату за них?
