В действительности имел место не худший случай – Реналдо оказался на совещании. Это давало определенные шансы, которыми я не преминул воспользоваться. Вызывающе взглянув на немолодую секретаршу, отнюдь не поражавшую внешними данными, но зато явно наделенную темпераментом айсберга, я поинтересовался, не будет ли она любезна немедленно передать своему шефу одно недлинное сообщение. Разумеется, барышня ответила, что будет, это ее работа, но… после того, как мистер Креон освободится. Не вдаваясь в споры, я просто произнес несколько керторианских слов, и это возымело эффект – она ничего не поняла, кроме того что это пароль или по меньшей мере нечто по-настоящему важное. После чего вопрос о подождать сам собой снялся, и было лишь предложено повторить каждое слово по возможности отчетливей… Признаться, в первый момент меня слегка смутило отсутствие в ее реакции и тени удивления, но потом я вспомнил, что наше инородное происхождение больше в Галактике не тайна, и уж конечно ближайшие сотрудники Креона прекрасно знают, кем является их шеф.
Перед уходом секретарша перебросила меня на линию ожидания, смотреть в полутемный экран было скучновато, и я пытался вообразить сценку, происходящую на Веге: вот секретарша бочком протискивается в кабинет, подкрадывается к сидящему во главе длиннющего стола Креону и, наклонившись, шепчет ему на ухо. Что дальше? Изменившись в лице, Реналдо вскакивает и мчится к двери или только устало машет рукой: потом, мол, потом… Я бы на его месте побежал, но это еще не повод для обобщений. Да и сможет ли секретарша передать непонятную тарабарщину – керторианский язык в силу несхожести был трудноват для восприятия носителям английского… Хотя, по мнению того же Креона, керторианский был не так уж необычен сравнительно других распространенных земных языков: французского, скажем, или испанского, так что для человека с развитым языковым чутьем…
Тут мои размышления прервались – очевидно, и с языковым чутьем, и с человеческими качествами все оказалось в порядке. Во всяком случае, внезапно возникшее передо мной округлившееся и порозовевшее лицо Креона спокойным было не назвать – я и рта не успел раскрыть, как он уже выпалил:
– Ну и ну! Поздравляю, старик, от всей души поздравляю! Рад, что ты еще коптишь небо, как тут иногда говорят.
– Откуда ты узнал, что звоню именно я? – Его слова настолько озадачили, что я даже забыл поздороваться.
– Да я уж сразу понял… – беззаботно затараторил Реналдо, но, взглянув на меня, резко остановился и переспросил:
– Откуда, говоришь? Сейчас подумаем. Смотри: ты попросил передать следующее: «Герцог, не будете ли вы любезны уделить минутку старому другу», так? Я верно понял ужасное произношение своей секретарши?
– Верно.
– Ну а кто мог назваться моим старым другом? Не Принц же, в самом деле… Только Бренн или ты. Но барон Лаган, – Реналдо шутливо пожал плечами, – так никогда бы не сказал. Он хамло.
– Да, пожалуй, – я попытался улыбнуться дружелюбно, но получилось, по-моему, хмуровато.
– Тяжело тебе, видать, пришлось, – без обычного легкомыслия констатировал Реналдо.
– Подозрительность бьет через край? – полуутвердительно бросил я, и он усмехнулся. – Если я понял правильно, то слухи о моей участи до тебя еще не доносились?
– Почти. А какова она была?
Не самый легкий вопрос, как вы понимаете. Я постарался быть лаконичным и выделил главное:
– Вольфар Рег мертв.
– Но это не ново… – Реналдо оборвал себя на полуслове. – Или все-таки новость?
Я медленно кивнул, и Креон откинулся на спинку кресла, почти интуитивным движением ослабляя узел галстука…
– Черт, ненавижу эти удавки… Послушай, ведь ерунда какая-то получается? Или нет? Или я начинаю понимать?.. – Едва ли вопросы были обращены ко мне, поэтому я молчал, исподволь изучая Реналдо: он неплохо выглядел, достаточно естественно себя вел, но отчего-то мне казалось, что в глубине души он испытывает легкое беспокойство, чувствует себя не в своей тарелке, что ли…
Наконец череда вопросов, задаваемых исключительно себе, прервалась.
– Ранье, может, ты все-таки объяснишь, что происходило? А то мои предположения все больше дичают…
– По удивительному совпадению я собирался сказать то же самое.
– Еще скажи, что ты вообще-то за этим со мной и связался, – в тон ответил Реналдо. – Но кому-то ведь надо начинать?.. Хорошо, в роли кого-то побуду я – мне думать не надо.
Я проглотил шпильку, и он приступил:
– Итак, вернемся к моменту, когда мы болтали в последний раз. Несмотря на мое тогдашнее… гм… угнетенное со – стояние, разговор меня заинтересовал и заставил призадуматься. Правда, размышлял я, уж извини, в основном о себе – все мы законченные эгоисты, да? – и своей безопасности, но результаты могут быть тебе полезны… Выйдя из лежачего состояния, я сделал то, что должен был сделать с самого начала – используя все существующие на Веге спецслужбы, отследил каждый шаг Вольфара на своей планете с точностью до минуты. Конечно, за давностью времени это оказалось трудновато, но в целом моим исследованиям сопутствовал успех – я разобрался, кем и как была организована авария моего флаера, обнаружил и других людей, подкупленных Вольфаром. Надо отдать должное, действовал он с размахом, добрался даже до правительства… Разумеется, все счета я закрыл. – Реналдо чуть помолчал с приторно-скорбным выражением лица, а затем живо продолжил:
– Потом произошло известное выступление Принца…
– Погоди, так ты узнал что-нибудь интересное о Вольфаре?
– А-а… – он хитро прищурился. – Значит, история еще не окончилась. Так я и подумал!
– Ну и? – мрачно бросил я – нечего ловить меня на попытке скрыть то, из чего я вовсе не собирался делать тайну…
– Узнал. Особенно обольщаться нечем, но все же… Понимаешь, располагая приблизительной платежной ведомостью Вольфара, я был попросту изумлен цифрой, значившейся в графе «итог». Оказывается, только на Веге Прайм наш дохлый – как приятно знать это наверняка! – друг потратил на подкуп и прочую похабень более шестидесяти миллионов! А ведь подобную деятельность он проводил на нескольких планетах.
– Да, любопытно… – Креон, похоже, оказался первым, кто об этом задумался.
– Вот-вот! По моим прикидкам, кампания целиком обошлась Вольфару в триста-четыреста миллионов. По нашим с тобой меркам, это не такие уж заметные деньги, – «нашим с тобой» здесь было чистой вежливостью, – но у Вольфара не было большого личного состояния.
– Почему ты так уверен? . – Потому, что я знаю размер всех крупных состояний Галактики. Это, между прочим, моя работа.
Я собирался предположить, что Вольфар растратил казенные, но потом прикусил язык: во-первых, пришлось бы рассказывать Реналдо про «Бантам», а во-вторых, наверняка упомянутая сумма составляла несколько годовых бюджетов небольшой научно-исследовательской станции…
