Придя в зал, Ульдер первым делом определил, где находится Аврора. Он ни секунды не сомневался, что девушка явиться смотреть на поединок. Заметив неподвижные фигуры императрицы и служанок, советник поспешил пересечь зал и подойти под самую галерею. Он церемонно раскланялся, сняв с головы огромный и причудливый головной убор - нечто среднее между тюрбаном и беретом. Вслед за ним то же самое проделала его свита - четверо молодых придворных в плащах, украшенных гербом Ульдера:
- Доброе утро, ваше величество! - громогласно поздоровался лорд, выпрямив спину и передав берет ближайшему молодому человеку. - Для меня большая честь видеть вас в столь ранний час здесь. Вам не безразлична моя судьба, судьба вашего советника?
- И ваша судьба - тоже, - сквозь зубы ответила Аврора, хрипло и раздраженно, сверкнула в лорда синими глазами без какого-либо теплого чувства. - Надеюсь, сэр, вас не удивит то, что судьба моего рыцаря меня волнует чуть больше, чем ваша? - хоть ситуация складывалась не так, как ей хотелось бы, но своей природной язвительности девушка терять не собиралась.
- Моя госпожа, я счастлив видеть, что вы никоим образом не разочаровываете меня, полностью подтверждая мои предположения, - ослепительно улыбнулся Ульдер, вновь кланяясь.
Аврора скрипнула зубами и хотела сказать что-нибудь резкое, но тут в копейный зал пожаловал Корт.
Быстро и легко, словно его раненые ноги в одну ночь перестали быть ранеными, он прошел по каменным плитам мимо свиты советника, не обращая ни малейшего внимания на их косые взгляды, поклонился Авроре (из-за этого на щеки девушки вернулся румянец), бархатным голосом сказал ей "доброе утро" и только после оборотился к Ульдеру.
- Нехорошая обувь, - произнес Шип, увидав модные башмаки противника. - Будет скользить. Это опасно. Не желаете переобуться? Я подожду.
Аврора не могла не улыбнуться, оруженосец Лют, стоявший чуть позади своего нового господина - тоже. А вот советника слова Шипа разозлили, и это было вполне предсказуемо.
- Смотрите, чтоб вам не помешало ваше облачение, - сдержав более грубые речи, ответил Ульдер. - На позицию!
Корт пожал плечами и сдернул с себя рукава, перебросил их Люту и выдернул из ножен один из мечей.
Лорд-советник ухмыльнулся:
- Против меня с таким? - и обнажил свой меч, что был чуть шире и почти в два раза длиннее оружия Шипа.
- Никогда не думайте про врага, что он слабее. Думайте, что вы равны, - заметил Корт. - Вы готовы? Я начинаю, - сообщил Шип и сделал первый выпад, стремительный, разведывательный…
* * *
Ульдер спасся от верной смерти, уклонившись в бок. От резкого движения, которое ему пришлось при этом сделать, неприятно хрупнуло нижнее левое ребро. Поднять для защиты руку с мечом лорд не успел. Лезвие оружия Корта лизнуло грудь советника, распоров нарядную куртку. А еще Ульдер поспел увидеть глаза Шипа - странно полуопущенные веки с густыми ресницами, но из-под них - внимательный взгляд, в котором не было и тени чего-либо, напоминающего злобу, гнев или ненависть. Холодный, безразличный взгляд убийцы…
Корт вернулся в прежнюю позицию. Чуть означил улыбку на губах - он разведал о реакции врага. И дал ей оценку - средне.
Ульдер же нахмурился и покрепче стиснул зубы - он тоже кое-что узнал о противнике: "Опасен и силен. Что бы там ни было с его ранами, а сейчас он вполне боеспособен…"
Шип не дал ему времени размышлять долго, вновь атаковал - рубанул противника по левому плечу, наискось. Пока Ульдер парировал сталь сталью, Корт выхватил второй клинок и обрушил его на правый бок лорда. У советника, перехватившего первый рубец, глаза сделались размером с добрые блюдца, потому что он понял - не успеет, погибнет, рассеченный надвое…
Но Корт остановил второй рубец, взрезав куртку противника и глубоко его ранив - Ульдер лишь ахнул, почувствовав смертоносный холод стали и ужасную боль в теле, почувствовав, как разбухает от страха сердце и замирают легкие, отказываясь дышать. Смерть смотрела на императорского советника волчьими глазами Шипа Корта, пронзительными, равнодушными, не мигая. И лорду захотелось жить. Очень-очень. Как тогда - у ручья Фис. Потому что вспомнились жена и ее мягкие руки, сын - лохматый и угрюмый недоросль, дочь - глазастая и шустрая девчонка…
Корт дернул рубец назад. Падая на камни пола, Ульдер увидел свою алую кровь на изогнутом лезвии клинка Шипа. Потом вновь заглянул в глаза Корта - тот наклонился к поверженному, чтоб спросить, вполголоса, так, будто интересовался "не хотите ли воды":
- Мне добить вас?
В копейном зале было тихо-тихо. Молчали все - свита Ульдера, юный Лют, Аврора на галерее. И не просто молчали - вздохнуть боялись. Словно легкое волнение воздуха могло подтолкнуть мечи Шипа к тому, чтоб вновь вонзиться в тело лорда, и на этот раз - со смертоносной миссией.
- Корт! Не надо! - осмелилась-таки на приказ Аврора, и все остальные вздрогнули, выдохнули, но Корт не опустил оружия. - Не надо. Ты победил. Ведь, правда? - она дернула за рукав Меку, толкнула в стальной локоть капитана Мартена, который тоже не мог оторвать взгляда от происходящего внизу, в зале. - Корт победил!
- Сэр Корт победил! - отозвался Лют, звонко и весело.
- Победил! Победил! - вслед за ним, сперва нестройно, но потом - громче и четче, повторили все, и рыцари Ульдера тоже.
Но Корт не двигался, не убирал рубцов, не мигал и с вопросом в глазах смотрел на лорда, который тоже будто в статую обратился, забыв о боли.
- Н-не надо, - выдавил из себя Ульдер, понимая, чего ждет противник.
Лорду, в самом деле, не хотелось умирать. Он не был готов. К такому вообще невозможно подготовиться… И сердце его, испуганно барабанившее где-то в голове, заработало быстро-быстро, вернулось в холодеющую грудь, а легкие с жадностью потянули в себя воздух, когда Корт прянул от него и убрал за спину страшные мечи.
- Присягайте госпоже Авроре, - сказал молодой человек. - Здесь и сейчас. И клянитесь своей кровью, своими детьми, лорд Ульдер.
Вновь тишина объяла зал.
Клятва детьми, клятва родной кровью, своим будущим, своим бессмертием считалась самой священной. И ее (это все знали) уже давно никто никому не приносил. Потому что слишком многого она стоила…
- Присягайте, - тихо, но твердо повторил победитель, прожигая взглядом белого, как полотно, советника.
И вновь вмешалась Аврора. Для этого она даже с галереи сбежала, теряя шаль и чуть слышно шурша легкими башмаками:
- Корт. Не надо, - тронула молодого человека за локоть. - С него довольно.
- Надо! - Корт дернул плечом.
- Это ужасная клятва, Корт, - Аврора сильней сжала свои пальцы на его руке. - Нельзя клясться детьми. Ты сам говорил: нельзя детей вмешивать в такие дела, нельзя делать их заложниками… Корт!
