Ознакомительная версия.
– Думаешь, спасено, Бранко?
Прежде чем ответить, волох долго и внимательно смотрел ему в глаза. Затем твердо сказал:
– Ты, я, все мы сделали дело, ради которого провидение собрало нас здесь…
«Ох, если бы только одно провидение»… – с горестной усмешкой подумал Всеволод.
– Ты, я, все мы справились со своим предназначением, – продолжал Бранко, словно не замечая слабой улыбки на бледных губах собеседника. – После нас придут другие. Обязательно придут…
«Ведомые своей или чужой волей, а, Бранко? А то ведь Олекса и Бернгард – не единственные Черные Князья, осевшие в этом мире».
– Им и предстоит хранить границу миров в дальнейшем…
«И все-таки кому – им? Людям? Темным Властителям?»
– Ну а нам…
Вой – знакомый, леденящий душу, алчущий, жаждущий – прервал вдохновенную речь Бранко на полуслове. Вой доносился со стороны плато, со стороны берега. И вой приближался.
– Иду-у-ут! – крикнул кто-то из-за поворота тесной расщелины. Кажется, это был Конрад.
– К бою-у-у! – а это уже Сагаадай.
Еще несколько встревоженных голосов. Три? Четыре? Возможно – с полдюжины, и уж, во всяком случае, меньше десятка. Смешно… Принимать бой с такими силами…
– …Нам остается умереть на этой границе, – спокойно и торжественно закончил недоговоренную фразу Бранко.
Конечно, остается умереть. Раз нет иного выхода.
– Я буду биться вместе со всеми.
Всеволод попытался подняться. Не вышло. Левый локоть, на который он оперся, предательски подломился. Слабость! Проклятая слабость!
Бранко неодобрительно покачал головой:
– В суме тевтонского госпитальера есть зелья, поистине творящие чудеса, но снадобья, способного сейчас поставить тебя на ноги, я не знаю. Извини, но в строю от тебя не будет проку. Лучше тебе остаться здесь, русич.
«Умереть здесь?»
Наверное, так и есть. Наверное, лучше…
– И все же, дай мне мечи! – потребовал Всеволод.
– Мечи? – поднял брови волох.
Всеволод осекся. Еще раз глянул на обмотанную лекарскими тряпицами культю. Сглотнул сухой ком, вставший поперек горла.
– Дай мне меч, Бранко!
– Ну, если тебе так будет легче…
– Так мне будет привычнее.
И так будет правильнее.
Волох пожал плечами. Отошел в сторону. Поднял с камней посеребренный клинок – тот самый, которым Всеволод изрезал собственные руки. Протянул оружие рукоятью вперед.
Бесполезно! Онемевшие пальцы левой ладони не удержали скользкую рукоять. Меч выпал. Всеволод беззвучно выругался. Умирать само по себе – паршиво, а уж умирать вот так, когда ты не в силах даже поднять оружия…
Бранко осторожно положил меч рядом.
– Мне нора, Всеволод, – печальная торжественность вновь звучала в голосе волоха. – Всем нам пора. На подмогу надеяться больше не стоит. Некому нам помогать. А самим к Стороже уже не пробиться. Так что назад пути у нас нет. А посему – прощай, русич…
Сознание Всеволода почему-то выцепило лишь одно слово из многих, слетевших с языка волоха. Выцепило, ухватилось…
Назад?! Для него сейчас это означало вовсе не возвращение в Сторожу – нет. Для него «назад» значит – за рудную черту. В Проклятый проход, откуда он едва вырвался.
– Постой-ка, Бранко! Не спеши прощаться.
Наверное, что-то в нем все-таки изменилось. Познав на пороге небытия истинную цену жизни и силу живой крови, Всеволод неведомым глубинным чутьем ощущал, что уже иначе относится к смерти. Страстное желание жить крепло в нем с каждой секундой. Ко – жить иначе. Не опасаясь более лицемерия темных Властителей, скрывающихся под человеческими личинами, не чувствуя себя невольным плясуном под чужую дуду, не страшась обмана. Своей волей и своей жизнью жить. По новому. В новом обиталище.
– Я проведу вас, – Всеволод улыбнулся в озадаченное лицо волоха.
«Попытаюсь провести, во всяком случае…»
– Куда? – не понял Бранко.
«Назад».
– Туда. – Всеволод глазами указал на рудную черту.
– Но граница закрыта!
– Не для меня. И не для того, кто пойдет со мной.
Волох смерил его подозрительным взглядом:
– Русич, ты хочешь…
– Не волнуйся, – поспешил успокоить его Всеволод. – Мы перейдем на ту сторону, не разомкнув черты и не оставив следа.
– Ты бредишь?
– Нет, Бранко. Просто я узнал кое-что, о чем не догадывался раньше. И я хочу использовать обретенное знание. Попробовать использовать, хотя бы.
– Что ты узнал? – волох смотрел на него встревоженно, напряженно.
«Легенду о Смешанной крови – вот что».
– Долго рассказывать. Сейчас – не успею.
Бранко растерянно хлопал глазами:
– Не знаю, что ты задумал, но сдается мне, в тебе осталось слишком мало крови, чтобы…
– Мне не нужно проливать кровь.
– А что тебе нужно?
– Желание. Искреннее, страстное…
«И оно у меня есть!»
– Всего лишь? – растерянность волоха переходила в откровенное недоумение.
– Это не так уж и мало, Бранко. Просто считай, что у нас имеется ключ к запертым воротам, которым я могу воспользоваться.
– Только ты?
– Ты ведь сам заметил, что я необычный… очень необычный человек, – попытался улыбнуться Всеволод. – А необычным людям порой дано ходить необычными путями.
– Но погоди, русич! – Бранко тряхнул головой. – Даже если мы попадем в Проклятый проход… Там ведь сейчас полно нечисти. Так какой смысл нам уходить отсюда и умирать там?
– Смысл как раз в том, чтобы не умирать! – ответил Всеволод. – На самом деле этот проход не такой уж и проклятый. Он соединяет не два обиталища, но великое их множество, Через него мы сможем перейти в новый, чистый, не ведомый ни нам, ни темным тварям мир. По-настоящему новый и чистый, понимаешь? Куда не добрались Черные Князья, где нет волкодлаков, упырей, лидерок… Если там, за рудной чертой, у меня будет немного времени… Хотя бы пара мгновений, хотя бы одно мгновение, полмгновения хотя бы – все получится. Должно получиться!
«А даже если и нет – все равно ведь лучше погибнуть в пути, с надеждой в сердце, чем в глухой безысходной тоске последнего боя».
Впрочем, что-то внутри настойчиво твердило: получится, получится, получится…
– Не понимаю! – пробормотал Бранко. – Я не понимаю тебя, русич.
– И, похоже, не веришь. А ты все же попытайся. Что мы теряем, в конце-то концов?
Бранко помедлил секунду, испытующе глядя на Всеволода.
– Ничего. Наверное, ничего.
«Вот именно – ничего. Кроме неблагодарного людского обиталища, где от нас требовали непомерных жертв и где нас в итоге бросили подыхать».
– И свое предназначение мы уже исполнили, так ведь ты сказал?
– Ну… вообще-то…
«И мы более ничем не обязаны этому обиталищу и ничего ему не сможем дать, кроме своей смерти».
Ознакомительная версия.
