— Добби должен был себя наказать! Плохой Добби! — эльф вытер слезы забинтованными лапками.
— Послушай, Добби, — сказал Гарри, — ты — свободный эльф, поэтому не должен себя истязать. Просто слушайся нас — твоих работодателей, и все!
— А если ты в чем-то провинился, то нужно попросить прощения, — добавила Гермиона.
— И все? — изумился Добби.
— И все, — строго ответила Гермиона.
— А если госпожа Гермиона не простит Добби? — ужаснулся эльф.
— Тогда я тебя уволю, — Гарри едва сдержался от смеха.
— НЕТ! — Добби истошно завопил и снова залился слезами. — Не увольняйте, Добби, сэр! Лучше Добби себя накажет! Только не увольняйте Добби! Добби очень любит Гарри Поттера! И госпожу Гермиону тоже!
— Разумеется, за вчерашнее поведение я и Гарри не уволим тебя, но чтобы такого больше не повторялось, — Гермиона назидательно подняла палец.
— О да! — завизжал Добби. — Госпожа Гермиона так великодушна! Сэр Гарри Поттер так добр к недостойному Добби!
— Хватит, Добби, мы тебя простили и все, — поморщился Гарри. От воплей Добби голова начала снова болеть, но пока ещё не сильно.
— Что Добби может сделать для Гарри Поттера?! — забинтованные уши эльфа угодливо приподнялись.
— Слушаться меня!
— Добби готов!
— Отлично, — Гарри подмигнул Гермионе. — Тогда иди спать туда… где спят другие эльфы.
— Да, сэр, — согласился Добби. — На сколько часов?
— На всю ночь! — ответил Гарри. Гермиона спрятала улыбку, прикрывшись рукой.
— Да, сэр! — Добби покорно исчез.
— Вот все-таки прибацнутый эльф, — от души воскликнул Гарри, начиная раздеваться.
— Он — первый освобожденный из рабства эльф, он до конца не знает, что ему делать с приобретенной свободой, — ответила Гермиона, расстегивая школьную блузку. — Мы должны помочь ему.
— Интересно чем? Отучить его заниматься мазохизмом, что ли? — усмехнулся Гарри.
— Нужно объяснить ему, как вести себя с нами — его новыми хозяевами, — ответила Гермиона, впрочем не удержавшись от смеха. — Если бы ты прочитал мою брошюрку, то многое бы понял.
— Завтра начну читать, — пообещал Гарри, опасливо посмотрев на замершие на пуговице блузки пальцы девушки.
— Завтра не получится, Рон взял почитать.
— Ну тогда, когда он закончит, — ответил Гарри. Пальцы Гермионы продолжили расстегивать пуговицы.
— Мы могли бы обсудить её содержание, — девушка сняла блузку и кинула её в кресло.
— Да, конечно, — Гарри честно округлил глаза.
— Ты серьезно? — насторожилась Гермиона.
— Если мы сейчас пойдем в ванную, то я соглашусь даже написать отзыв, — пошутил он.
Гермиона, рассмеявшись, запустила в него подушкой.
Глава 27. Мальчик-Которому-Можно-Все
Статья в «Волшебном голосе правды»… Сплошная ложь, отец не такой! И мама не была сумасшедшей! Гарри ворочался с боку на бок на грани сна и бодрствования. Пусть снова приснятся родители! Пусть тоже скажут, что это неправда!
* * *
— Джеймс, это правда? — Сириус настороженно смотрел на Джеймса.
Тот кивнул.
— Ну, какой ребенок сейчас? Это же так не вовремя! В стране черт знает что происходит! — воскликнул Сириус.
— Это «черт знает что» происходит уже 10 лет! Откуда я знаю, сколько эта война продлится ещё? Для меня сейчас самое главное — это Лили. После пережитого она впервые счастлива! Воспоминания и кошмары её больше не мучают. Она думает только о своей беременности, — ответил Джеймс.
— Ну, если так… — Сириус покачал головой.
— Да ну тебя, Бродяга! Если подумать… То это даже хорошо. Ребенок… Наследник рода. Дамблдор сказал, что будет мальчик. Я рад.
— Мальчик — это, конечно, замечательно, но война… Сохатый! Может случиться что угодно!
— Но я не собираюсь жить в ожидании того, что что-нибудь случится! — возмутился Джеймс. — У нас будет ребенок. Лили счастлива — вот что самое главное! А этот Как-Там-Бишь-Его… может, он ещё 10 лет за власть бороться будет! Ходят слухи, что он бессмертный — допреобразовывался! Но я-то не бессмертный, Бродяга! Я жить хочу! И Лили тоже! И не избавляться же ей теперь от ребенка?
— Да, ты прав, — услышав пламенную речь друга, Сириус поспешно кивнул. — Просто… берегите себя.
— Конечно, мы будем осторожны.
* * *
Дверь открыл Джеймс, и Сириус, стараясь не шуметь, вошел.
— Лили спит, — тихо сказал Джеймс. — Честно говоря, не знал, что ребенок — это так хлопотно. Но я пока держусь. Лили тоже, — добавил он, улыбнувшись.
— Ну, и как там малой? — поинтересовался Сириус.
— Порядок!
— Может, покажешь его, а, Сохатый?
— Сейчас, — Джеймс ушел в другую комнату и вскоре вернулся, держа на руках небольшой сверток.
— Вот, можешь рассмотреть своего будущего крестника получше, — Джеймс развернул легкое одеяльце, пеленку — и Сириус увидел сонного младенца.
— Ну, привет, — слегка удивленно произнес Сириус, присаживаясь возле дивана. Джеймс тоже пристроился рядом.
— А почему он такой маленький? — теперь в голосе Сириуса слышалось настоящее изумление.
— Лили и так еле его родила, — Джеймс осторожно погладил малыша. — Элис тоже удивлена, почему роды прошли тяжело, ведь все было хорошо, и пацанчик маленький.
— А как Лили сейчас? — спросил Сириус, продолжая разглядывать Гарри.
— Хорошо, хотя ещё немного слаба. Да и этот маленький поттерченок, — Джеймс растянулся в улыбке и пощекотал ребенка, — есть все время просит. Маме спать не дает! У Лили молока ещё немного, малой не выдерживает три часа.
— Лили сама его кормит? — спросил Сириус.
— А кто же ещё будет кормить малыша? Никакие волшебные смеси не могут заменить материнское молоко.
— Да, я знаю, — ответил Сириус, — но для меня мамаша наняла кормилицу-полукровку. Интересные рассуждения… Значит ей, чистокровной королеве, не положено портить грудь, кормя детей, а вот мне пить молоко полукровки можно! Бред какой-то!
— Бедный Сириус, понятно, почему ты сбежал из своей семейки, — посочувствовал ему Джеймс.
Он и Сириус некоторое время с любопытством рассматривали ребенка.
— Нет, все-таки это удивительно, — вслух произнес Сириус, аккуратно беря крохотную ручку, — смотри, Сохатый, он такой маленький, а у него уже все, как у нас, — Сириус рассмеялся, — нет, я просто пищу, пальчики размером с мой ноготь! А ножки, Сохатый, ты видел это! Умереть от умиления можно!
Джеймс согласно и довольно кивал. Он и Лили уже пережили первую острую волну восхищения, когда разглядывали своего новорожденного сына. Теперь Джеймс с удовлетворением наблюдал, какое впечатление производит маленький Гарри на его друга.
