Нэнси Берберик - Даламар Темный

Где-то на других этажах кричали слуги. Даламар слышал их, мужчин и женщин, кричащих на разных языках. Некоторые были человеческими, другие гномьими. Один или двое кричали на эльфийском. Слуги и рабы, штат Цитадели Ночи, составленный из пленников Трамда со времен войны.

Дверь не была заперта; он знал это инстинктивно. Кто, лежа при смерти, будет запирать ее? Как же тогда сюда войдут слуги, которые оденут, накормят, напоят его и уберут за ним?

Даламар открыл дверь и вошел в спальню, убранную шелками и задрапированную атласом. Вокруг он видел добычу гнома, который много где побывал во время войны: окованные серебром шкатулки с Мыса Нордмаар, гобелены из богатых домов Палантаса. Из Закара он украл серебряную статуэтку и золотую пластину. Из Кернена в Керне он привез картины. Из Телгаардской Крепости — щиты, копья, топоры и мечи. Казалось, гном не очень заботился о порядке. Все украденные сокровища лежали вокруг в беспорядке, как в складском помещении музея.

Но Трамд и не мог видеть этих сокровищ. Он лежал слепой на кровати, устланной шелками и атласом. Его гниющая плоть смердела, его конечности были искорежены. Его голова слабо качалась из стороны в сторону. Утром слуги, должно быть, зажигали здесь ладан и ароматические масла. Теперь перегоревших благовоний было недостаточно, чтобы перекрыть зловоние в спальне мага, так неудачно прошедшего свое Испытание Высшего Волшебства. Даже ветер, дующий с моря, мог только поколебать вонь в помещении.

"Я вижу тебя, Трамд"- сказал Даламар, подходя как можно ближе и не обращая внимания на вонь, — "Я тебя вижу."

Голова гнома перекатилась в его сторону, слепо пытаясь сосредоточиться на говорившем. Его тело дрожало, но это была дрожь его болезни, а не какие-то чувства. Покусанные губы разошлись и плевок упал на его тонкую клочковатую бороду. Он что-то простонал, возможно какое-то слово. А может и нет. Трамд использовал не только силу аватара в своей магии, но и свою тоже.

Даламар оглянулся по сторонам и снял со стены зазубренный топор, проверив остроту его лезвия. Он снова подошел к кровати и его тень накрыла гнома.

"Ты чувствуешь, что я рядом, гном?"

Маг на кровати застонал. Зашелестели шелковые простыни. Это единственное, что он мог сделать.

"Мне очень досадно, что ты не можешь меня видеть. Очень жаль, что ты не сможешь смотреть мне в глаза, когда я буду убивать тебя."

Снаружи в коридоре зашептали чьи-то голоса. Пришли слуги и солдаты, но никто не рискнул пересечь порога. Мягко заскрипели петли на дверях. Тут же кто-то потянул двери назад. Его не слишком любили в собственной крепости. Никто не вмешивался. Никто не бросил вызов магу, который пришел сюда, чтобы убить их хозяина.

Ветер подул через раскрытое окно. Далеко внизу шумело море. Где-то там плавал труп дракона, показывая брюхо небу. Чайки будут клевать этот труп, пока вода не сделает то, что не могли сделать острые мечи. Тогда чайки и рыбы вырвут чешуи из тела и обглодают его до костей.

"Я скажу тебе" — сказал Даламар умирающему гному, — "Я скажу тебе то, что ты хотел знать. Я пришел убить тебя, Трамд, для своего собственного удовольствия. Ты уничтожил слишком много хороших мужчин и женщин в сражении за Сильванести."

Он замолчал, наблюдая как гном стонет и его кровоточащие губы силятся что-то произнести. Глядя на него, Даламар услышал звуки лесного пожара. Он услышал крики Неистовых Бегунов. Он услышал как умирал дракон и последнюю молитву жреца, который верил в тех богов, которым было наплевать на него. Солнечный свет отразился на заточенном краю оружия, когда Даламар перекинул топорище в другую руку.

"Я пришел также от имени Ладонны из Башни Высшего Волшебства. Я пришел от имени тех, кто уважает Высшее Искусство, подарок трех богов магии. Я пришел по своему собственному желанию, Трамд Бегущий Камень, чтобы исключить тебя из рядов слуг Её Темного Величества. Да будет Свет,"- сказал он. — "И да будет Тьма."

Он поднял топор повыше.

Гном почувствовал как воздух свистнул на лезвии. Он застонал и вымолвил одно слово.

"Нет." — простонал он, — "Нет"

"Да. — мягко сказал Даламар, — "Да."

Он позволил топору опуститься, как это делает палач после вынесения приговора.

"Да"- сказал он мертвецу- "Да будет равновесие."

Даламар отложил окровавленный топор и сбросил труп на пол. Разорвав простыню, он обернул ее куском голову гнома, не отрывая взгляда от безмолвного разинутого рта.

"Мой господин" — послышался голос человеческой женщины, — "Каковы будут ваши приказания?"

Он посмотрел на нее и она съежилась под его взглядом.

"Уходи" — сказал он и ему было наплевать, поняла ли она это как просьбу оставить его в покое или как требование уйти из цитадели навсегда. Слуги и солдаты сами сделали свой выбор, на что они не могли рассчитывать долгие годы. Они сбежали.

Даламар не обратил на их бегство никакого внимания. Он нес голову Трамда Темного, завернутую в кровавый шелк, в комнату где лежала Реджина. Она лежала на полу мертвая, ее синие глаза смотрели в пустоту, ее рот был немного приоткрыт. Он встал на колени возле нее, убрал волосы с ее лица и закрыл ей глаза. Какое-то время он сидел возле неё, слушая как люди бегут из крепости. Потом поднял мертвую чародейку на руки, взял доказательство смерти гнома и произнес магическое слово.

Пол и стены растворились в воздухе. Телепортируясь, Даламар снова что-то выкрикнул. На сей раз это не было заклинанием. Это были слова проклятия.

В океане моряки указывали на северо-восток. Большой пожар горел на горе острова Картай. Огонь вздымался выше самых высоких пиков. Дым пожарища стелился по морю, обращая день на сумерки.

Даламар шел, окунаясь из света в тень, по вьющейся каменной лестнице у которой, казалось, не было конца. Он оглядывался назад через плечо, но не видел ступеней позади. Они растворялись в тенях и прерывистом свете стенных факелов. Он не мог наколдовать себе немного света, так как что-то блокировало его магию. Внутри него трепетал страх.

Темнота Шойкановой Рощи не испугала его. Он шел под деревьями, ветви которых были их оружием, скользящим вниз, чтобы схватить его. Он шел через тени, где блестящие глаза впивались в него взглядом. Под его ногами сломанные ветки превращались в руки скелетов и тянули его за подол мантии, но он и здесь не поколебался. Он не боялся даже когда из глубин мрачного леса появились бледные призраки. Он вошел в пределы Палантасской Башни Высшего Волшебства так же смело, как мог бы войти в свой собственный дом. Неосвещённый внутренний двор, большие двери, неожиданно распахнувшиеся перед ним и даже мягкий, почти нежный голос, проговоривший "Входи, ученик" не смутили его. Но теперь, здесь, без своей магии, Даламар чувствовал страх.