– Где мы? – неизвестно у кого спросил Самуэль. – Что это такое? Это… на что это похоже?
– Похоже на то, что нас проглотил какой-то громадный зверь, – сказал Берт первое, что пришло ему в голову, – и тут же осекся. Сравнение было настолько точным, что могло уже считаться вовсе не сравнением – а утверждением.
Они стояли словно внутри раздутого пульсирующего пузыря. Всюду: рядом с ними, справа, слева, сверху – зияли черные дыры, великое множество дыр, сквозь одну из которых они и провалились сюда. Похоже, что все ходы Крылатой Башни вели в полость этого пузыря. Но как тогда они могли миновать это место, поднимаясь наверх? «Внутренности Башни изменились – вот как», – машинально подумал Берт.
– Я вижу, все закончилось удачно? – прозвучал над ними знакомый хрипловатый голос.
Ловец вздернул голову, стиснув в руке рог Кости и ощутив, как к другому боку прижалась Марта.
– Рикер… – выговорил Самуэль, глядя наверх.
С первого взгляда могло показаться, что Двуносый парил в темном и сыром воздухе, не имея опоры под ногами, парил в самом центре пульсирующего пузыря. Но, вглядевшись, Берт различил нечто похожее на мокрую кишку, один конец которой терялся в сгустившихся наверху сумерках, а другой был прикреплен к основанию шеи Берта.
Повешен?!
Словно услышав эту мысль Ловца, Рикер расхохотался. От неудержимого хохота его тело крутанулось вокруг своей оси – и явственно заскрипела странная кишка. Вот тогда Берт увидел, что кишка вовсе не прикреплена к шее Рикера. Эта кишка… это влажное щупальце… эта черная дрянь выходила из плоти Рикера, она была продолжением его тела.
Марта сильнее вцепилась в руку Ловца. Самуэль охнул. Самуэль, как и Берт минуту погодя, заметил еще одну странность – ноги и руки Рикера казались очень длинными по отношению к его телу, чересчур длинными… И чересчур тонкими… Конечности Рикера теперь напоминали…
Берт и Самуэль переглянулись.
Безвольно обвисшие руки и ноги Рикера мокро поблескивали из-под одежды совсем как кишка, на которой он висел. Все его тело словно оплыло, утратив четкие очертания, словно распухло, наполнившись какой-то тугой жидкостью. И, подчиняясь пульсирующим толчкам стен, покачивалась серебряная серьга в набухшем, как дохлая жаба, ухе.
– Рикер… – сказал Берт, но тут же осекся.
«Он мертв! Рикер мертв! В застенках руимских его тюремщики зарубили…. У меня на глазах. Он бежать пытался, решетку выломал… Месяц… Месяц назад это было…»
– Недоумки, – прозвучало сверху. – Безмозглые куклы. Напыщенные идиоты. Вы ничем не отличаетесь от Четырех. Люди… И они, и вы – всего лишь люди. Проходят тысячелетия, а человек все еще уверен, что он – властелин своей судьбы. И властелин судеб других людей. Как это глупо… Ты, называющий себя Ловцом Теней, неужели ты не чувствовал, что рано или поздно силы, которым ты не способен сопротивляться, приведут тебя сюда? И ты выполнишь то, ради чего явился в этот мир? Жизни каждого из вас расчерчены еще до вашего рождения. И ваши жалкие потуги изменить ход событий не значат совершенно ничего. Тьма наступает, Альберт Гендер, Ловец Теней из Карвада, Тьма уже здесь, и тебе осталось сделать последний шаг, чтобы Тьма обрела истинную власть… Все это было не так уж и сложно, правда? Я ведь помогал тебе, чем мог, Альберт Гендер. Я помогал тебе, но не жду от тебя благодарности…
– Кто ты? – произнес Берт.
Глаза Рикера закрылись. Шрам заизвивался червем, коверкая черты лица, стирая их, превращая человеческое лицо в бесформенный сгусток плоти, посреди которого распахнулась черная дыра, когда-то бывшая ртом.
А из дыры вырвался страшный, пронзительный, сводящий с ума крик. Ничего осмысленного не было в этом крике, ничего не было в нем человеческого. Это был крик, исполненный муки перерождения.
Тело Рикера словно раздувалось яростью крика. Руки и ноги, раскинувшись, стали стремительно темнеть и удлиняться, живот вспух, разодрав остатки одежды в клочья – и за секунду разросся так, что самого Рикера видно не стало, – и лопнул сотнями упругих нитей, сразу же прочно прилепившихся к стенам, потолку и полу пульсирующего пузыря. Крик истончился до нечленораздельного визга, часто прерываемого бешеным зубовным стуком.
И того, кто называл себя Рикером, не стало. Он слился с нутром Крылатой Башни.
– Прочь отсюда, – коротко проговорил Берт.
– О чем он пытался сказать? – вылепил побелевшими губами Самуэль. – Я ничего не понял…
– Прочь отсюда, – повторил Берт.
Дальнейший путь не доставил им труда. Будто на крыльях страха пронеслись они по невероятно расширившимся ходам. Волны пульсации уже не мешали – волны подгоняли их. Прошло лишь несколько минут – и Крылатая Башня выплюнула их…
…Под низкое небо, черно-красное небо, медленно колышущееся в угрюмой ярости, словно перевернутый океан крови.
Напряженная тишина застыла вокруг. Даже ветер, черный ветер, диким волком воющий меж скал, покинул небо, затаившись в ущельях.
Берт выпрямился, не выпуская из рук Кость Войны. Самуэль – он давно потерял свой шлем с пышным султаном и ярко начищенный панцирь – растерянно всхлипывал, сжимая руками дрожащие колени. Марта… Вряд ли разум ее, отравленный Возрожденным, полностью отрезвился. «И хвала за это небесам, – подумал Ловец, беря рыжеволосую за руку. – Хвала за это небесам. Пусть она не запомнит ничего из того, что пришлось нам пройти сегодня…»
– Поднимайся, – скомандовал Берт Самуэлю. – Поднимайся, пора уходить отсюда. Мы и так припозднились – здесь уже никого не осталось…
Самуэль не заставил себя долго упрашивать.
– Что это было, хозяин? – спросил он, когда они уже шли, перешагивая через многочисленные трупы, вниз по горному склону. – Это существо… Оно говорило… По его словам, все получилось так, как хотело оно… Я не понимаю.
Ловец поморщился. Не надо говорить об этом! Сейчас – не надо! Боже! Дай нам всего только час! Только час, чтобы как можно дальше отойти отсюда, чтобы скрылась во мраке, чтобы скрылась за вершинами гор эта проклятая Башня!
– Хозяин?
– Марта со мной, – сквозь зубы прошипел Ловец. – Кость Войны у нас. Все получилось, как мы хотели… Не болтай. Лучше прибавь шагу.
– Да, хозяин. Но… я боюсь, правильно ли мы поступаем? Оно говорило что-то о том, что остался последний шаг. Что вам, хозяин, осталось сделать последний шаг…
– Заткнись, о господи! Заткнись, Самуэль! Заткнись и быстрее перебирай ногами.
– Я стараюсь, хозяин. Я стараюсь, но мне все равно за вами не поспеть. Если вы забыли, я ранен как раз в ногу… Хозяин… Хозяин? Хозяин!!! – когда торопливая речь Самуэля сорвалась на хриплый вопль, Берт резко обернулся.
