— С ним точно ничего не случится?
— Абсолютно. Разве что Татьяна утомит его разговорами, да и то, пожалуй, не успеет. Язык у нее, должен заметить, что помело. В кого только такая? В двоюродную бабушку, что ли? Или в моего папу?… Знаешь что, давай помолчим. А то меня все время тянет что-нибудь лишнее ляпнуть.
Кантор молча кивнул. Меньше всего ему хотелось молчать и думать о всяких гадостях, которые так и лезли в голову, но мистралиец прекрасно понимал, почему его новый приятель так стремится помолчать. Не потому, что боится сказать лишнее, нет. Он просто устал, и разговоры ему мешают. Мешают стоять и держать за обе руки невезучего «потерпевшего», как обозвала его Татьяна. Очень, кстати, точная характеристика… Что ж, помолчим. Да и, в конце концов, чего он так боится сойти с ума? Кантор и так чокнутый, и это все знают, а второй раз с ума не сходят, во всяком случае, пока не вылечатся после первого. Так что бояться нечего.
Мэтресса Татьяна действительно оказалась невероятно разговорчивой дамой, и, когда они добрались до высокой каменной лестницы, Мафей был даже рад с ней расстаться. Не то чтобы он не любил поговорить с новыми людьми, напротив, дама на коньках рассказала много интересного, но просто в данный момент ему было как-то не до того. Его не оставляла мысль о несчастном мистралийце, который умирает в гостиной у Жака, и о схватке Элмара с двумя вооруженными бандитами, которая еще неизвестно, чем закончилась. И еще принц терзался мучительным вопросом, что будет лучше: искать мэтра Истрана, или не терять времени и поскорее мчаться на место событий самому? С одной стороны, так будет быстрее, но с другой— вдруг он не справится самостоятельно?
Как оказалось, мучительный вопрос был бесполезным и совершенно лишним, поскольку первое, что он увидел, придя в себя, это склонившееся над ним лицо наставника. Так что, искать мэтра не придется. Но скрыть от него факт подпольных упражнений с зеркалом тоже не удастся, и это уже хуже. Попался, можно сказать, с поличным…
— Хвала богам, все обошлось! — с облегчением вздохнул мэтр Истран и тут же строго нахмурился. — Ваше высочество, ведь я неоднократно…
— Мэтр, пожалуйста! — умоляюще воскликнул Мафей, срываясь с дивана, на который его, видимо, уложили, найдя без сознания на полу. — Потом меня отругаете! Бежим скорее к Жаку! Там беда! На них напали! И Элмар там…
— Успокойтесь и объясните толком… Впрочем, нет, не надо, я сам посмотрю…
Мэтр пристально уставился на зеркало, и Мафей в очередной раз безуспешно попытался рассмотреть, как же это делается, но смог только с сожалением отметить, что мэтр и в этот раз искал не дом, а лично Элмара, и опять у него получилась ровная белая нить.
Принца-бастарда Мафей увидел сразу. Его всегда было видно сразу, он возвышался над окружающими, даже когда сидел. В данном случае все стояли на коленях, сгрудившись вокруг лежащего на полу человека. Элмар, Тереза, Флавиус, какой-то незнакомый молодой мистик и пожилой доктор.
— Да сделайте же что-нибудь! — психовал Элмар. — Вы хоть что-нибудь умеете толком?
— Я пытаюсь, — нервно отозвался молодой мистик. — Не могу его подхватить…
— Что, много грешили накануне? — заметил Флавиус.
— Господа, не время для шуток, — перебила его Тереза. — Пульс падает…
— Я не могу, потому что его держит кто-то еще, — обиженно пояснил мистик. — И он мне мешает.
— Тереза, ты? — тут же спросил Элмар.
— Нет, не я. Если бы я умела…
— Мэтр, — снова попросил Мафей, — пойдемте же! Кантор умирает!
— Сию минуту, — согласился мэтр и погасил зеркало. — Но пойду я, а вы, ваше высочество, извольте…
— Со мной все в порядке, — поспешил заверить Мафей, опасаясь, что его сейчас отправят в постель. — Я мог бы вам помочь…
— Нет необходимости, — оборвал его наставник. — Я сам. А раз уж вы настолько хорошо себя чувствуете, извольте занять чем-либо вашего гостя, которого вы, должен заметить, здорово напугали.
— Гостя? — растерялся ученик, который такого поворота не ожидал. Он уже приготовился доказывать, что мэтр напрасно беспокоится о его здоровье и что он вполне в состоянии тоже отправиться с ним, но никак не предполагал, что его оставят дома под таким вздорным предлогом, как гости. — У меня?
— Именно, ваше высочество. Так что общайтесь, а я, с вашего позволения, вас оставлю.
— Вы нас даже не представите? — удивился Мафей, заметив наконец упомянутого гостя — крепкого, румяного детинушку в поморском кафтане, который неловко топтался в сторонке, явно не зная, куда деть руки. Обычно мэтр не позволял себе пренебрегать этикетом даже в таких экстремальных случаях, тем более дело-то было минутное.
— Смею вас заверить, ваше высочество, вы уже знакомы, — чуть усмехнулся мэтр Истран и исчез из комнаты, оставив принца и его гостя в полной растерянности.
— Вот так всегда! — чуть не плача от обиды, проворчал его высочество и покорно занялся гостем: — Прошу вас, присаживайтесь, сударь. Извините, но не могу припомнить, при каких обстоятельствах мы знакомились…
— Не узнаёшь? — Похоже, гость был ничуть не меньше растерян, оттого что их не представили и бросили наедине. Он аккуратно опустился в предложенное кресло, неловко поерзал и смущенно пробормотал: — Ну конечно, мы же десять с лишним лет не виделись… Кондратий я.
— Кондратий? — изумился Мафей, до которого с запозданием дошло, что кузен Кондратий старше его на три года, и, разумеется, уже давно не тот вредный мальчишка, который дергал его за уши и сочинял обидные дразнилки, а взрослый мужик. С усами даже. — Нипочем бы не узнал.
— Да я сам-то тебя узнал только по ушам, — признался гость. — Ну горазд ты людей пугать, скажу тебе! Все маги такие?
— А что? — не понял Мафей, пытаясь сообразить, что делать дальше. Принесло же гостя на его голову! И в такой момент!
— Сам бы посмотрел! Приезжаешь ты к человеку в гости, проводят тебя в его покои, заходишь и видишь картину: висит хозяин этих самых покоев, влипнувши мордой в зеркало что приклеенный. Я и оторопел. Вот, думаю, ни хрена себе, в гости сходил! Сейчас еще войдут, меня увидят, вспомнят наше с тобой детство и подумают, что это я виноват…
Мафей покосился на зеркало, борясь с искушением попробовать еще разок и поглядеть все-таки, что происходит сейчас в гостиной у Жака. Повторно пугать гостя он все же не рискнул, и просто поинтересовался:
— А как это тебя ко мне занесло? Десять лет не вспоминал, а тут вдруг пробило? За собственные уши испугался?
— Ну что ты сразу… — страдальчески поморщился Кондратий. — Почему именно испугался? Я вообще-то не совсем дурак и могу сложить два и два. Если ты десять лет не думал о мести, с чего бы вдруг на одиннадцатый начал? Такое только пьяному мистралийцу могло в башку стукнуть. Если тебе интересно, я тебя до сих пор ни разу не навестил по одной простой причине. Так же как и батя, и Василий. Дед нам строго-настрого запретил в Ортане появляться. Они с Шелларом рассорились вдребезги, а дед — он же, растудыть его, мужик горячий… Зарекся впредь и сам сюда показываться, и нам всем запретил, а то, сказал, прокляну. Вот и не ходили к вам, чтобы деда не гневить. Хотя желание такое было и у меня, и у Василия. А вот чего ты ни разу домой не наведался — это уже другой вопрос. Тебе ж вроде никто не запрещал?
