Ну и последний участник предстоявшей попойки, товарищ Принц-Костя - стеснительный, смазливый юноша, сидевший в углу и смотревший на Лера. Та тоже поглядывала в его сторону, и каждый раз, когда бы их взгляды не встретились, они синхронно тупили их в стол.
Когда все расселись, выяснилось, что нам не хватает алкоголя. Так что я вызвался пойти к бару. Мне нужно было немного угомонить взбухшую от информации голову. Подохдя к барной стойке, я вдруг вздрогнул. На высоком стуле сидел мужчина, потягивающий какой-то пахучий напиток. Лицо у него было круглым, несколько наивным, а глаза спокойными и очень добрыми.
- Мне, - я посмотрел на нашу веселившуюся компания, а потом устало вздохнул. - До хрена Лонг-Айлендов. Поменьше колы, побольше виски.
- До хрена, это чуть меньше чем до... - странный бармен, с пугающим шрамом на лице, так и не договорил, но я понял я.
- Ага, - кивнул я. - И чуть больше чем ...
- О, ну тогда это мы мигом.
Человек, которого так и подмывало назвать Шрамом, стал суетиться. А я сел за стойку и тарабанил пальцами по древесине. Сидевший слева мужик как-то странно меня разглядывал. Это, признаться, нервировало.
- Не интересуюсь.
- Чего? - спросил тот. Голос у него еще странный, почти лилейный.
- Что бы вы не втюхивали, я - не интересуюсь.
- Хм, - протянул мужик. Он положил на стойку визитку бара, а потом стал вставать.
Я буквально предчувствовал что сейчас что-то произойдет, но не успел среагировать, как на меня упала нелегкая туша. Чуть не свалившись на пол, я тут же показал жестом подорвавшимся Нику и Тому что все в порядке и махача не намечается. А то ведь, даже если он не намечался - они могут и устроить. Но парни были настроены на лирический лад и уселись на места.
- Простите, - чуть ли не пропел этот... даже не знаю - Добряк, что ли. - Слишком много алкоголя.
- Бывает, - кивнул я, совсем не ощущая амбре этого самого алколголя.
- Вы уронили, - улыбнулся мой невольный собеседник, протягивая мне какую-то финтифлюшку.
Я пригляделся. Это была обычная металлическая лилия, оплетенная плющом.
- Не мое, - покачал я головой.
Тут Добряк вдруг наклонился ко мне и прошептал на ухо.
- Если не твое, то подари.
- Кому? - так же шепотом спросил я.
- Ей, - ответил незнакомец, указывая на открывшуюся парадную дверь.
Я обернулся и замер. Сердце пропустило удар, дыхание сорвалось с места и помчалось вскачь. На лбу выступила испарина, а весь мир сжался до одной точки - её лица. О, это было прекраснейшее из лиц. Высокие скулы, точеный аккуратный носик, длинные ресницы, чувственные губы, обещавшие сладость и негу, черные, густые, длинные волосы. И манящие, неестественно зеленые, глубокие глаза. Смуглая кожа играла в красных отсветах, а её стройная фигурка даже простому свитеру и джинсам придавала эффект коктейльного платья.
Девушка, с явно восточными корнями, разматывала шарф и снимала шапку, а я смотрел на неё не отрываясь. Она подошла к стойке, улыбнулась, и я потонул в запахе её духов - это-была лаванада.
- А вы не подскажите, где здесь празднуют День Рождения?
- Там, - указала я ей на нашу компанию.
Мы встретились взглядом и девушка замерла. Я словно ощутил, как в воздухе что-то дрогнула, как запахло озоном от внезапно вспыхнувшей искры. Я понял, что если сейчас же, прямо в этот момент не позову её прогуляться, то, возможно, следующий день может просто не наступить, так как неминуемо грянет конец света.
И в этот самый момент бармен поставил на стойку поднос с кучей бокалов.
- Ваш заказ.
- О, так вы тоже празднуете, - улыбнулась девушка, немного пряча взгляд.
- Я скажу вам больше, - улыбнулся Добряк. - Он у нас центровой - именин.
- Ой, - продолжала улыбаться смуглянка. - С Днем Рождения.
- Эээ, - только и смог промычать я.
Я буквально растерялся, потерянным ребенком посматривая то в одну, то в другую сторону.
- Я отнесу, - шепнул мне на ухо незнакомец. - А ты иди. И не забудь про кулон. Он все же решит твою судьбу.
Я пропустил мимо ушей все, кроме первой фразы. В этот момент я уже застегивал куртку и пытался натянуть свою самую лучшую улыбку.
- А вы не хотите прогуляться? - спросил я.
- Но ведь нас ждут, - возразила девушка.
- Подождут, - все же смог улыбнуться я. - Мы всегда сможем к ним вернуться.
Мы снова встретились глазами, а потом красавица кивнула.
- Хорошо, - сказала она.
- Ну, куда теперь? - спросил бармен, протирая стакан.
- Не знаю, - ответил Добряк, смотревший в след уходившим людям. Такие молодые, такие красивые, такие живые. - Не знаю, мой старый враг.
- Ты же хотел пересечь мечту, - подмигнул бармен. -Или уже передумал, мой старый враг?
- Ну, я ведь еще хотел сделать пять шагов до ада. Совершить большое приключение и побывать в Мэрс-сити.
- Тогда чего же мы сидим?
- Не знаю, враг.
- Пора открывать новые бары и таверны, враг!
- Пора!
И парочка исчезла, а на стойке осталось стоять два наполовину полных стакана. И если бы мимо прошел сведущий человек, он бы мигом узнал в жидкости обычную наемническую брагу. Но где в Питере возьмешь человека, разбирающегося в придуманном напитке?
Мы гуляли, не помню сколько. Ели мороженное, одинаковое - такое нам нравилось, смеялись, пели песни - мы любили одни и те же группы. Мы даже танцевали рядом с уличным музыкантом под аркой Генерального Штаба на Дворцовой. Тот смотрел на нас как на придурков, а мы смеялись, веселясь от души.
Я подарил её кулон, и она сказал что всегда хотела такой. Я не знал правда это или нет, но мне было все равно. Я целовал её губы, не желая более целовать никакие другие в любом другом мире. Я держал её за руку, не желая более держать никакой другой руки. Я слушал её смех, который согревал лучше любого виски, и радовал сильнее любой комедии. Я смеялся сам, легко и беззаботно. Порой мы переходили на бег, порой надолго замирали в поцелую под одиноко мигающим фонарем. Порой мы говорили, порой молчали.
Но вскоре мы остановились около развилки. Один поворот вел куда-то в одну сторону, а другой, как нетрудно догадаться - в другую.
- Куда пойдем? - спросила прижавшаяся ко мне Мия.
Мия, самое прекрасное из имен. Мия - самая прекрасная из женщин.
- Куда захотим, - ответил я.
- А что мы будем делать?
- Что пожелаем.
И вокруг словно был слышен смех самого ветра, кружащего рядом с нами словно старый друг вдруг встретил свои семью. И мы ушли.
