- Ага, токма кобылка, да одежка твоя, - хохотнул белобрысый, в предвкушении разминая грязные лапищи. За меч он хвататься не спешил.
- Я гонец его императорского величества с важным донесением! - срывающимся голосом (страшно ведь) крикнул в ответ, про себя радуясь, что не нацепил балахон в коих тут большинство магов шастает, а был в потертых полотняных штанах, заправленных в короткие полусапожки и легкой кожаной курточке, что в большинстве своем таскают гонцы. Иначе никто со мной разговаривать не стал. Пустили бы стрелу в спину и всего делов. Скверно обученному магу этого с головой хватит, несмотря на всю его магию.
- Да хоть сам император, нам все едино,- сплюнул рыжий, - дернешься хоть чуть - Жи тут же тебя стрелками утыкает. Будешь шо твой еж.
- Гы, дохлый гончий ежик, - заржал белобрысый, обнажив в ухмылке гнилые пеньки зубов.
- Хорошо-хорошо, только спокойно, я все отдам, - медленно отходя от лошади и разводя руки в стороны, миролюбиво произнес я, лихорадочно формируя заклинание огненного шара. Заклятье страха уже сформированное, ждало своей минуты.
- Умница, солдатик, - широко осклабился рыжий, поигрывая своей дубинкой, - скидуй одежку и никто тебя не тронет, богами клянусь.
- Да-да, сейчас, - я отступил еще на пару шагов, так, чтобы в поле зрения появился лучник. Заклинание было готово, осталось произнести только слово-активатор, но я медлил. Никак не мог заставить себя это сделать. Убивать людей мне до этого не доводилось, однако сейчас другого выхода просто нет. Если не устранить лучника, он за три-четыре выстрела пробьет щит и тогда мне крышка, даже если каким-то чудом удастся справиться с двумя остальными. Поэтому без нейтрализации лучника никак. Только так появляется шанс одолеть всех.
- Чёй-то ты не торопишься, - перестав улыбаться и вынув свой ржавый меч, двинулся в мою сторону блондинистый, - щас я тебя потороплю.
Выбора нет, необходимо действовать. Эти ребята ни за что не оставят меня в живых, не в их интересах оставлять свидетеля так близко от поста.
Резко развернувшись, я метнул заклинание в лучника, однако прежде чем вспыхнуть как новогодняя елка, он успел спустить тетиву. Стрела щелкнула в десятке сантиметров от тела о замерцавшую преграду, ощутимо просадив резерв. Желудок подпрыгнул к горлу от зрелища заживо сгорающего человека, истошно вопящего и безуспешно пытающегося сбить колдовское пламя, а вдоль позвоночника пополз мерзкий холодок, заставив замешкаться и не сразу среагировать на атаку оставшихся бандитов. Я собирался сразу после нейтрализации лучика броситься к дороге, вынуждая погнавшись за мной разбойников, сблизиться на дистанцию, на которой заклинание страха подействует на обоих. Однако ступор, охвативший меня при виде дела рук своих, поломал все планы.
Взревев раненным зубром и высоко подняв меч, светловолосый разбойник ринулся на меня, за секунды преодолев разделяющее нас расстояние, его рыжий напарник, наоборот, не торопился нападать: сузив глаза и покрепче сжав дубину, он медленно перемещался, стремясь зайти за спину.
Времени мешкать не оставалось, щит не выдержит долго и тогда мне конец. Развернувшись в сторону рыжего, я метнул в него заклятье. Не обращая внимание на истошно завопившего разбойника, кинувшегося бежать не разбирая дороги, тут же отскочил в сторону от неумелого выпада громилы с мечом. Рыжий из банды показался мне наиболее опасным, потому и выбрал его в качестве первой цели. Теперь надо как-то остановить обезумевшего здоровяка, что без устали пластал воздух клинком, не давая времени сосредоточиться для создания заклятья. Разок он меня уже зацепил, резерва хватит еще на пару ударов, не более. Придется обходиться тем, что осталось.
Дождавшись пока бородач в очередной раз кинется в атаку, я активировал светляк прямо перед его лицом. Полыхнуло будь здоров. Бугай заорал дурным голосом.
- Сука, ничего не вижу. Я ослеп, ослеп! - ревел он, выпустив меч и схватившись за лицо.
Не дожидаясь пока разбойник придет в себя, я подхватил с земли меч и широко размахнувшись, двинул того рукоятью по затылку. Понадобилась еще пара ударов, чтобы наверняка его вырубить. Здоровый попался, зараза.
Убедившись, что бандит точно в беспамятстве, я отбросил железяку подальше в кусты и побежал в ту сторону, куда ускакала лошадь, сорвавшая повод с ветки, куда я успел его накинуть, напуганная громкими криками и яркой вспышкой. Следовало убираться отсюда как можно быстрее, пока оставшиеся в живых разбойники не очухались и снова не кинулись в драку.
Выбежав на дорогу и стараясь не смотреть на обгорелую головешку, в которую превратился лучник, я заметил рыжеволосого разбойника. Далеко детина не убежал: из спины бедолаги торчал здоровенный обломок толстой ветви, заляпанный кровью и мерзкого вида ошметками. На сук он наткнулся, когда не разбирая дороги, ломился сквозь густой подлесок, подступающий вплотную к тракту. По себе знаю: когда приласкают таким заклятьем, бежишь, невзирая на любые препятствия.
Рыжему не повезло: на его пути попалось дерево с обломанными ветвями, на одну из которых он и насадился со всего маху.
В воздухе остро пахло кровью и смрадом от опорожнившегося после смерти кишечника.
Если б не пустой желудок, я б наверно вывернулся наизнанку. А так, сглотнув отдающую горечью слюну, отвернулся и, глядя только себе под ноги, двинулся подальше от тел, с каждым шагом ускоряясь все больше. Благо лошадь убежала вперед, и возвращаться сюда снова мне не придется. Хватит с меня таких зрелищ. И так, чувствую, по ночам кошмары замучают.
Поймав кобылу, убежавшую не так уж и далеко, я со всей возможной сноровкой взобрался в седло и припустил от места встречи с лихими людьми как можно шустрее. Оставаться и проверять, нет ли в округе еще разбойничьих шаек, как и дожидаться пока очнется оглушенный мной детина, желания не было. Острыми ощущениями на сегодня я сыт по горло. Разбирать совершенные в драке ошибки и рефлексировать по поводу совершенного душегубства лучше под защитой крепких стен и десятка-другого легионеров...
Добравшись до места назначения, я даже лаяться со стражей не стал, настолько вымотался. Без особого аппетита поужинав, не чувствуя вкуса, завалился на жесткий топчан и постарался уснуть. Сил разбираться в правильности совершенных поступков уже не было. Всю дорогу и так только об этом и думал.
Сон сморил на удивление быстро, правда облегчения не принес. Мне постоянно снился заживо горящий человек, протягивающий ко мне свои обугленные руки, будто бы желая заключить в свои жаркие объятья. "Смотри, что ты сделал со мной", - шептали полуобгоревшие губы.
На лице с вытекшими глазами и слезшей местами коже, застыл жуткий оскал.- "Это ты виноват. Ты!".
