– Я тебе сейчас всё рассажу.
– Не надо мне ничего рассказывать. Иди спать. – Кэти укрылась с головой.
– Я всё равно расскажу, можешь не слушать… то есть… как хочешь. Я всё равно расскажу. В общем, всё, как было… Я тогда, когда ты меня к Хагриду послала, я бежал изо всех сил, всё боялся споткнуться, боялся, что этот оборотень бросится за мной… А потом, как выскочил из леса, смотрю – стоят наши, я – к ним. «Где Эбдон?», – это МакМалус спросил. Я никак отдышаться не мог, а эта Трэй и говорит: «Да всё уж наверное, молодец, что хоть ты вырвался, пацан». Я кое-как отдышался и говорю, что нет, что не всё, что нужно скорее к Хагриду.
Кэти свернулась под одеялом калачиком и не шевелилась.
– Я уже побежал, а эта Трэй схватила меня за рукав и как закричит: «Что ты делаешь, идиот?! Какой Хагрид? Ты что, хочешь, чтобы нас всех из школы выперли?!» Я говорю: «Ты что, там же Кэти одна осталась, ей нужна помощь, и скорее, пусти, не хочешь, я сам сбегаю, и пусть выгоняют!». А она мне: «Дурак! Ты сейчас всё расскажешь, этой идиотке уже не поможешь, а нас всех выгонят!». Эта, подружка её, длинная которая, тоже говорит: «Пошли скорей отсюда, а то увидят, что мы в лесу были, пошли скорей». И МакМалус тоже, что, мол, и в самом деле, сколько времени уже прошло, а там два этих, оборотня, и что, наверное, тебя уже… – Роберт сглотнул и опять зашмыгал носом. – В общем, мы пошли в школу… а я подумал, что, и в самом деле… столько времени уже потеряли… и такие зверюги… и ты… одна… А ты ж мне и ветку свою отдала… А ведь их там не два было… Я же, пока бежал, слышал, как они завывают кругом… Их же целая стая собралась… И так мне страшно сделалось, так… я ещё подумал, что лучше бы я с тобой остался, что…
– Вот только тебя там и не хватало, – пробурчала из-под одеяла Кэти.
– А по дороге Трэй всё твердила, что надо нам теперь помалкивать. Что тебе уже не поможешь, а вот нам влетит по первое число, и что нужно теперь незаметно вернуться и никому ни слова. В общем, мы бы так и сделали, наверное…
– И что же помешало? – Под одеялом было жарко, а скоро и дышать стало нечем, и Кэти его сбросила.
– Филч! Мы наткнулись на него почти сразу. И он почему-то совсем не поверил Трэй. Запер нас в учительской и говорит: «Сейчас разберёмся!». И ушёл. А пока мы были одни, Трэй говорит: «Ну всё, влипли». И говорит, что раз Эбдон уже не поможешь, значит, надо сказать, что это она – ну, то есть, ты – в лес нас заманила. И так на меня посмотрела… Говорит, теперь собственную шкуру спасать надо. И когда Филч привёл Реддла и этого, Снейпа, она так сразу и сказала, что это ты нахвасталась, будто всё про чёрных оборотней знаешь, что справиться – раз плюнуть, что знаешь, где их искать. В общем, всё на тебя свалила. А подружка её и МакМалус только кивали и поддакивали.
– А ты? Ты тоже поддакивал?
– Я – нет! Я не поддакивал… Но… я ничего не сказал… я…
– Испугался!
Роберт сгорбился ещё больше и продолжил:
– А потом Трэй сказала, что мы в самом деле встретили оборотня, что он сразу бросился на тебя, а ты как бы растерялась и… В общем, пока он тебя… это, грыз, в общем, мы все убежали.
Кэти промолчала.
– Тут Реддл как разорётся! А Снейп ничего, только лицо сделалось такое, как неживое, и взгляд такой, будто дырку в тебе проковыривает… И когда он на меня так глянул, я так… в общем, всё-таки сказал, что нет… что, когда мы убегали, ты ещё была жива. Я хотел ещё сказать, что ты послала меня за Хагридом, но тут они все забегали, закричали и убежали. Остался только Филч. Он нас запер и тоже ушёл. А когда мы одни опять остались, тогда Трэй на меня набросилась: зачем сказал. А потом…
– А зачем ты сказал-то?
– Как зачем? Ты что?! Ведь если бы не сказал, когда бы ещё они пошли искать тебя… то есть, то, что от тебя осталось…
– Ясно. Спас меня, значит. Ну, спасибо тебе, спаситель.
– Кэти…
– Ладно, иди. Ты хотел рассказать, как всё было? Рассказал. А теперь уходи, иди спать.
Наутро к Кэти заглянули Мэтью и Джорджиана. Кэти хотела притвориться, что спит, но не успела.
– Как ты? – осторожно спросила Джорджиана.
– Ну, ты даёшь! – Мэтью даже не присел. Он таращился на Кэти и в восхищении крутил головой. – Ну, ты даёшь…
Кэти вздохнула: придётся потерпеть их присутствие, друзья всё-таки. И они ведь ни в чём не виноваты: они не предавали и не обвиняли. Вот только, наверное, поверили пустым обвинениям, потому что…
– Где же вы раньше были?
– Мы? Ого! Мы же прибежали, как только…
– Погоди, ты же по порядку рассказывай, Кэти же, наверное, ничего не знает.
Кэти хмыкнула:
– Ну да, где уж мне…
– Сама тогда рассказывай, я по порядку не выдержу.
И Джорджиана начала рассказывать:
– В ту субботу я вечером сижу у себя в гостиной, мы с Вирджинией просто болтали, и вдруг слышу – в кармане что-то шебуршит. То есть, я-то сразу поняла, что это, только подумала, что это у кого-то из вас новости. Вытащила пергамент, а там – господи! – выдран клок, представляешь?!
«Ещё бы, конечно, представляю», – подумала Кэти, хотя, если честно, про пергамент в кармане она совершенно позабыла.
– Ой, а я в это время был в душе, только когда стал одеваться, смотрю – а в кармане окровавленные клочья пергамента.
– Ага, в общем, прибегаю я на наше место, а там уже Патрик, а через минуту и Мэтью – и у всех растерзанные, окровавленные куски пергамента, представляешь?.. А тебя всё нет и нет.
– Ну, мы и поняли, что с тобой что-то случилось!
– А Дамблдора-то нет! И МакГонагал тоже! Что делать? Куда бежать?
– Мы побежали в учительскую – и там никого, заперто. Суббота ведь, поздно.
– Да нет, кто-то там был, помнишь?
– А, ну да, там же закрыли этих, твоих приятелей, они там спорили о чём-то, орали друг на друга, а как мы начали ломиться – притихли и ни гу-гу.
– Вот-вот. Мы тогда побежали к мадам Помфри.
– Ну да, только мы не добежали, нас по дороге Снейп тормознул.
– Ага, ведь уже поздно было. Мы ему пытались рассказать, что с тобой что-то случилось…
– А он только зыркнул так и как рявкнет: «Чего шляетесь по ночам?!»
– Злой был, я его таким и не видела никогда. Разве что, помнишь, в прошлом году, когда он сыворотки злости глотнул? Вот почти такой же.
– Записал нам по сотне штрафа каждому, представляешь? И рычит: «Быстро по спальням! Вас только тут не хватало!».
– Ага, Патрик ещё что-то пытается объяснить, а Снейп его так за шиворот и…
– Ну да, а потом оборачивается к нам и как гаркнет: «А ну, за мной!»
– Привёл нас в свою лабораторию и – представляешь? – мы до самого утра готовили это вонючее зелье.
