В результате план Марка и Дарела дал свои плоды: Эмиль Костана направил в Кошаген своего старого знакомого, полковника Риана, под командованием которого и находился «новобранец» Майлз. Что уж пообещал Костана своему знакомцу, что приказал — этого Марк не знал, хоть предпочел бы узнать, чтобы потом использовать в своих интересах, но козел отпущения был найден. Дело сделано, восстание началось.
Майлз сумел не только поднести спичку к фитилю мятежа, он из начавшегося кровавого расстрела и безумия сумел собрать Силу для Повелителя, что заставило Марка внимательнее присмотреться к молодому воину. В Аулийе расстрел демонстрации и провокация горожан так же удались на славу, но Силу ставленник Марка собрать не догадался, хотя с молчаливого согласия Эмиля Костаны местным жителям подсказали, где находится армейский склад вооружения, и что часовые будут пьяны.
Пламя занялось и вспыхнуло!
Благодаря стараниям все того же Дарела, Ириалиссы и жрецов Краха и всех богов Света Розми, слухи о злокозненности пришельцев множились и росли в геометрической прогрессии! А вот кто распустил слухи про передачу Розми Алсултану и мерзким сетопоклонникам, Марк не знал. Но очень хотел бы узнать.
Марк принялся за донесение от Ринго. Как и в прошлый раз не особенно утешительное — Миранда еще не пала. В общем-то, Марк ничего другого от Ринго и не ожидал. Кажется, на сей раз Дервиш потерпел поражение… Ну, или не поражение, все же Марсель тоже виноват в том, что тварей пробудилось не столько, сколько он обещал, но Ринго застрял в этом проклятом болоте. Застрял качественно и надолго.
Зато Ринго умудрился повидаться с самой Стареллой, и она, судя по донесению месячной давности, не очень-то горела желанием вернуть Повелителя в их мир, зато требовала Амулет прямо сейчас и немедленно. Это могло создать трудности для Марка — при живой и злой богине, набравшейся Силы, и отсутствии Повелителя, Марсель вполне мог стать главным жрецом среди жрецов богов Тьмы, а Старелла — главной богиней Тьмы. И тогда о возвращении Повелителя можно забыть — Старелла этого не допустит никогда.
Что ж, Ринго повезло. Сейчас распекать его за очередную проволочку Марк не будет — надо дать Силы Повелителю, потом уже возвращать Амулет Старелле. Или вовсе не возвращать. Там уж как получится.
Какая же тонкая грань между успехом и поражением… Как же трудно угадать, что в данный момент может стать гибелью всего мероприятия, а что — кирпичиком в здание победы.
Во всяком случае, Миранда нынче пребывала в полной изоляции, о чем не ведала остальная Розми. Родес по большей части успешно подделывал сообщения из обреченного города. Он же дезинформировал командование гарнизона Миранды, хоть те и нашли способ обходить информационную блокаду — посылали донесения с машинистами поездов, но теперь и этот ручеек иссяк. Алваро позаботился о том, чтобы именно его люди ездили на поездах. Они отныне получали рапорты из обреченного города. Конечно же, дальше них донесения и просьбы никуда не доходили. Плохо, что прежние рапорты достигли даже не Нерейды — Фритауна, и в Миранду вот-вот должно было прибыть подкрепление, к уже дважды направленным. Но это будет последняя нежданная помощь. А с этими хитрецами, Лавджоем, Лэндхоупом и Дримсом надо что решать.
Пока Ринго пытается при помощи тварей уничтожить единственную нить, что связывает город с остальным миром, Марк решил переключиться на мятеж в Розми. Тем более что Аленсия докладывала об успехах в деле возрождения школы убийц Лостары в море Сердец. Пока они только разгребли вековые завалы и обустроили помещения, наладили поставки продовольствия, но несколько жрецов, отправленных в Розми на поиски будущих учеников, уже прислали трех ребят, что смогли выдержать вступительные экзамены. Штучный товар, но из них со временем должны получиться отменные убийцы.
От жрецов Сета, направленных в разные уголки Розми с целью привлечь сторонников и неофитов, а также проводить ритуалы для возвращения Силы Повелителю, также поступали радостные вести и Сила. Последнее особенно радовало Марка.
Не очень удачно дела складывались в Замке Королей. Жрец, много лет назад отправленный в стан врага, так и не смог пока подобраться к королеве — мешали Майкл Фокс, генерал Бодлер-Тюрри и еще несколько сподвижников Талинды, которые постоянно обретались при ней и не позволяли девчонке отклониться от курса, заданного ее дедом. Курс же этот исключал ее общение со ставленником верховного жреца Сета. Вот когда Талинда немного освоится, поломается, тогда, возможно, она и пошлет своих сторонников куда подальше и появится шанс втереться к ней в доверие.
В целом же Марк был доволен разворачивающимися событиями.
2
Опять в Миранде шел дождь. Не очень сильный, но от этого не менее противный, а может быть еще более противный — Ривс пока не определился в своих ощущениях. Во всяком случае, этот пакостник уже давно проложил дорожку под ворот куртки капитана и с огромным удовольствием стекал вниз по спине, к мокрым джинсам. Бормоча под нос проклятия, Ривс поднялся на крыльцо храма Крома, отряхнул мокрые, стоящие дыбом волосы и толкнул тяжелую дверь.
Внутри храм был таким же унылым, как и снаружи. Местами выщербленные каменные плиты на полу, полутемный зал, куда из-за не очень чистых стекол пробивается и без того неяркий дневной свет. Потемневшие от времени и небрежения канделябры и курильницы, а у дальней стены высокая искусная статуя Крома, грозно взирающего на входящих в его храм и на обленившихся унылых жрецов.
Около алтаря стояли три прихожанина, возложившие свои скромные приношения: букетик осенних цветов, пару яблок и трогательный бумажный лебедь, повязанный красивой тесемочкой. Его принесла девочка-подросток, как раз отходившая от алтаря. Девочка прижимала к груди сложенные ладошки, по ее щекам катились слезы. Наверное, что-то плохое случилось, или должно было случиться, а может быть и не произойдет, кто ж его знает?
Ривс давно отвык от сочувствия чужому горю, поэтому он просто не обращал на него внимания, эта же девочка почему-то бросилась ему в глаза. Может быть из-за яркой голубой ветровки, а может быть из-за своего подношения — видимо, ничего другого у нее просто не было.
— Такие жертвы — самые сильные и самые лучшие для богов, — услышал голос сбоку от себя капитан. — Ведь их сделали специально для богов, думая о богах; в них частичка души того, кто приносит жертву. У этой девочки в последнем нападении погибла вся семья, а ее младший брат лежит в госпитале, в карантинном флигеле.
— Деревце прижилось? — обернулся к жрецу Ривс. Конечно же, это и был тот самый странный жрец, только на сей раз лопаты у него с собой не было.
— Пока еще рано говорить, — пожал плечами жрец. — Климат слишком сырой, а времени прошло всего ничего. Но я буду надеяться на лучшее.
— Я бы хотел с вами поговорить, — попросил капитан, приглаживая волосы. — Только не в храме или не в этом зале. С глазу на глаз, так сказать…
— Решил принять свою судьбу? — осведомился жрец, разворачиваясь на каблуках и направляясь прочь. Хоть приглашения следовать за ним не прозвучало, Ривс предположил, что его все же пригласили. Иначе, зачем задавать вопросы?
— Моя судьба лежит где угодно, только не в Миранде, — твердо ответил он. — Я хотел с вами о другом поговорить.
— Ну, пойдем, поговорим, — согласился жрец, направляясь во внутренние помещения храма, куда обычно не допускались простые смертные.
Мужчины прошли по небольшому темному коридору в какую-то комнату, где стояли несколько рядов скамей, небольшая кафедра и статуя Крома, окруженная горящими свечами. Затем они вышли в еще одно помещение, которое использовалось жрецами для отдыха, там были обеденный стол, стулья, диван и шкаф, в приоткрытую дверцу которого виднелась повседневная одежда жрецов и пара сутан. За следующей дверью оказался выход на улицу, в сквер, окружающий храм верховного бога. Мужчины остановились под защитой портика, а по каменным ступеням барабанили струи усилившегося дождя.
