Ознакомительная версия.
— Ну? — бросил Хуннан.
— Нет.
Тишина растянулась еще на один тяжелый миг, как тишина перед ливнем, а потом раздался гул недоверчивого бормотания.
Хуннан изумленно смотрел на него.
— Чего?
— Встань, мальчик, — донесся скрежещущий голос короля, и пока Бренд вставал на ноги, шум становился все сердитее. — Я такого никогда прежде не слышал. Почему ты не произнес свою клятву?
— Потому что он трус, — прорычал Хуннан.
Гул бормотания стал громче и еще сердитей. Парень рядом с Брендом уставился на него широко раскрытыми глазами. Ральф сжал кулаки. Отец Ярви поднял одну бровь. Колючка шагнула вперед, ее рот скривился, но королева остановила ее поднятым пальцем.
Поморщившись, король с трудом поднял одну костлявую руку, посмотрел на Бренда, и его воины замолкли.
— Я спросил его.
— Может я и трус, — сказал Бренд, хотя его голос звучал намного более храбро, чем обычно. — Мастер Хуннан убил старого фермера прошлой ночью, и я был слишком труслив, чтобы остановить его. Он выставил троих учеников против одного на испытании, и я был слишком труслив, чтобы выступить за одного. Стоять за слабого против сильного. Разве не таким должен быть воин?
— Черт тебя возьми, лжец! — прорычал Хуннан. — Я…
— Придержите язык! — прорычал Отец Ярви, — пока король не попросит вас говорить.
Хмурый вид мастера над оружием был убийственным, но Бренду было все равно. Он чувствовал себя так, словно поднял груз. Словно на его плечах снова был вес Южного Ветра, и внезапно он его отпустил. Он почувствовал, впервые с тех пор, как покинул Торлби, что стоит в свете.
— Вам нужен кто-то без страха? — Он выбросил руку вперед. — Она стоит там. Колючка Бату, Избранный Щит королевы. В Первом из Городов она сражалась одна с семерыми и спасла императрицу Юга. Об этом поют песни по всему Расшатанному морю! И несмотря на это вы предпочтете мальчишек, которые едва знают, за какой конец копья держаться. Что это за безумная гордыня? Что за глупость? Я когда-то мечтал быть воином. Служить вам, мой король. Сражаться за мою страну. Чтобы за моим плечом был верный брат. — Он посмотрел Хуннану прямо в глаза и пожал плечами. — Если быть воином означает это, я не хочу принимать в этом участия.
Снова выплеснулся гнев, и снова королю Утилу пришлось поднять дрожащую руку ради тишины.
— Некоторым здесь, быть может, плевать на твои слова, — сказал он. — Но это слова не труса. Некоторых мужчин коснулся Отец Мир. — Его усталые глаза повернулись на Ярви, потом на Колючку, один глаз начал мигать. — Так же как некоторых женщин коснулась Мать Война. Смерть… ждет всех нас. — Его рука на мече неожиданно задрожала сильнее, чем прежде. — Каждый из нас должен найти свой… верный путь… к ее двери…
Он завалился вперед. Отец Ярви бросился со своего стула и поймал короля прежде, чем тот упал. Его меч соскользнул с коленей и, громыхая, упал в грязь. Ярви и Ральф подняли Утила с его стула и повели обратно в его палатку. Его голова склонилась. Его ступни тащились по грязи. Гул бормотания стал громче, чем прежде, но теперь он был потрясенный и напуганный.
— Король уронил свой меч.
— Плохое предзнаменование.
— Неудача в оружии.
— Расположение богов где-то в другом месте…
— Успокойтесь! — Королева Лаитлин встала, окидывая толпу ледяным презрением. — Здесь воины Гетланда или лепечущие рабыни? — Она подняла из грязи меч короля, прижав к груди, как делал он, но в ее руках не было дрожи, и не было влаги в ее глазах, и не было слабости в ее голосе. — Сейчас не время для сомнений! Ломатель Мечей ждет нас у Зуба Амона! Король, быть может, и не с нами, но мы знаем, что бы он сказал.
— Сталь это ответ! — Рявкнула Колючка, и эльфийский браслет запылал ярко-красным.
— Сталь! — взревел мастер Хуннан, сжимая свой меч, и зашипел металл, когда все обнажили клинки и вскинули к небесам.
— Сталь! Сталь! Сталь! — раздалась песнь из сотен глоток.
Бренд был единственным, кто молчал. Он всегда считал, что делать хорошее — это сражаться вместе со своими братьями. Но может быть делать хорошее означает не сражаться вовсе.
Армии Ванстерланда и Гетланда сердито смотрели друг на друга через узкую долину с сочной зеленой травой.
— Хорошее место, чтобы пасти стадо овец, — сказал Ральф.
— Или чтобы сражаться в битве. — Колючка прищурила глаза, глядя на противоположный гребень. В своей жизни она никогда не видела и вполовину такого большого войска. Воины чернели на гребне, на фоне светлого неба, здесь и там блестели клинки, поймав свет Матери Солнца. Стена щитов ванстеров свободно растянулась, их каплевидные щиты были раскрашены в яркие цвета, и позади них ощетинились лесом копья. Темное знамя Гром-гил-Горма висело в центре, горстки лучников выведены вперед, и на каждом фланге стояли вооруженные легче застрельщики.
— Они так похожи на нашу армию, что мы словно смотрим в огромное зеркало, — прошептал Ярви.
— За исключением этой чертовой эльфийской башни, — сказал Колючка.
Зуб Амона возвышался на скалистом выступе на дальнем конце линии ванстеров. Полая башня в тридцать раз выше человеческого роста, высокая и стройная, как сужающийся клинок меча, сделанная из паутины полых прутьев эльфийского металла.
— Чем она была раньше? — спросил Колл, изумленно глядя на нее.
— Кто теперь может сказать? — сказал министр. — Сигнальная башня? Монумент заносчивости эльфов? Храм Единому Богу, которого они разбили на множество?
— Я скажу, чем это будет. — Ральф мрачно смотрел на войско, собравшееся в тени башни. — Могильной отметкой. Могила для многих сотен.
— Многих сотен ванстеров, — бросила Колючка. — Полагаю, наше войско больше.
— Ага, — сказал Ральф. — Но в битвах побеждают бывалые воины, а их число примерно одинаковое.
— И Горм известен тем, что прячет конников вне поля зрения, — сказал Отец Ярви. — Наши силы примерно равны.
— И только у одной из армий есть король. — Ральф глянул назад на лагерь. Утил не покидал свою постель с предыдущего вечера. Некоторые говорили, что Последняя Дверь открылась перед ним, и Отец Ярви не отрицал этого.
— Даже победа ослабит Гетланд, — сказал министр, — и Праматерь Вексен отлично это знает. Эта битва — часть ее плана. Она знает, что король Утил никогда не откажется от вызова. Здесь может быть лишь одна победа — если мы не будем сражаться вовсе.
— Вы разработали какое-то эльфийское заклинание, чтобы это случилось? — спросила Колючка.
Отец Ярви неуверенно улыбнулся.
Ознакомительная версия.
