— Г-гляди! — Игорь кивнул на что-то, лежавшее в луже бензина.
Я посмотрела — и почувствовала, как тошнота подступает к горлу. Странно, я еще могла испытывать какие-то чувства.
…Рука. Человеческая рука, отрезанная… отпиленная… Нет, отгрызенная! Следы клыков… Клыков?! Не бывает таких клыков! Акулы в бензине не плавают!
— Господи…
Я прикрыла глаза. Почему сразу подумалось об акулах?!
«Это вы убили его, мистер Мак-Эванс!» «Не мели ерунды, девка! Твоего Пола сожрала его любимая тварюка!..»
Холодные, неживые глаза Пол-у-Бога.
Взгляд-цунами…
— Там д-дальше — еще. Не смотри, н-не надо.
Рукоять браунинга стала потной. Вот тебе и «литератор»!
— Я п-первый. Ты — за мной. Ч-черт, неужели в-все накрылись?
Я взглянула с недоумением, и Маг поспешил пояснить:
— Мы выслали г-группу. С однозначным приказом: ликвидировать т-только в случае полной невозможности вывоза. Я д-думал, пятерых хватит… трех «чистильщиков» и д-двух местных… внедренных, как и ты.
Как и я.
Выходит, не хватило.
***Возле подъезда, на грязном асфальте двора — женщина. Ратиновое пальто, вязаная шапочка.. Тело изломано, в последней судороге мучительно тянется вперед, к луже, отсвечивающей праздником заката. Не надо быть литератором, чтобы отчетливо представить: вот женщина впальто на одних руках ползет по замызганному кафелю подъезда, волоча за собой отнявшиеся ноги, мертвую, бессмысленную, ненужную тяжесть… здесь обошлось без акул — перелом позвоночника.
Эта — накрылась.
Как, наверное, накрылась бы и я, отдай мне Девятый приказ об участии Стрелы в ликвидации смешного алкаша Алика.
Впрочем, Стрела накрылась раньше.
Дверь подъезда — старая, давно не крашенная. Мокрый грязный снег хрипло взвизгивает под ногами.
Игорь молча подносит палец к губам. Его пистолет наготове, ждет верной собакой, способной рявкнуть в любую секунду по приказу хозяина. Прижимаюсь к шершавой влажной стене, прислушиваюсь.
В подъезде тихо. Могильный склеп, не подъезд.
Значит, и там — накрылись.
Дверь скрипит: мерзко, еле слышно. Маг сглатывает, левой рукой зачем-то проводит по волосам; ныряет в черную сырость.
Секунда.
Две.
— 3-заходи!
Под ногами кровь — как в тот день, когда шаман Ерпалыч тихим словом смирял кентов. Знакомый, отвратительный запах…
Испуганно щелкает выключатель. Равнодушие желтого света, исходящего от лампочки под потолком…
— Оп-поздали!
Игорь кивает на открытую дверь парадного хода — мимо подвала, на улицу, где он когда-то любовался «китоврасами». Но я смотрю не туда. Там пусто, тихо, а вот здесь…
Здесь тоже тихо; но не пусто.
Я не ошиблась — все как в тот раз. Или почти — все.
Старший сержант Петров плашмя лежит на ступеньках, сжимая в руке свой нелепый палаш. Второй рукой Петров, невозможно, по-змеиному выгнувшись, дотягивается до автомата. На палаше засыхает бурая ржавчина, на лице упрямого Ричарда Родионовича — тоже кровь, кровью намок казенный полушубок, один погон почти сорван,висит на нитке.
Плохо соображая, что я делаю, перебираюсь через завал из тел.
Касаюсь запястья. Все.
Позади, на площадке первого пролета…
Сразу и не разобрать, что там. Узнаю только буйную бороду. Мотоцикл по имени Фол опрокинут на кафельную плитку, полузавален двумя телами, чьи-то пальцы мертвой хваткой вцепились ему в горло.
Вцепились — не разжались.
Еще один в серой куртке и вязаной шапочке (такой же, как у женщины во дворе) лежит навзничь рядом, возле руки — десантный нож с «кишкодером»-обушком.
Еще кто-то… светлый плащ, на левом лацкане — бурое пятно, словно орден Кровавой Звезды.
— Ушел, г-гад! — Сероглазый Волк кивает на противоположный выход. — Ч-черт, пожадничал, надо быловзвод к-кинуть…
— Но почему Залесский? — не выдерживаю я. — Игорь! Ведь он просто алкаш!
Маг по имени Истр злобно усмехается, качает головой.
— Просто алкаш, Стрела?! Просто алкаш?! В том-то и беда, что все Легаты поначалу — просто! Жаль, не успели!
Легаты? Но кто бы мог подумать, что этот мямля в тапочках!..
Мямля в тапочках сумел узнать об Эми, не выходя из своей квартиры; и диктофон кричал чайками над океаном, и стрим-айлендцы говорили по-русски.
Мямля в тапочках просил за меня Ворона, или что он там делал за меня, этот мямля, — и Ворон сотворил чудо.
Брат этого мямли…
— Почему вы не обратились к подобному мне? По моим сведениям, вы имеете такую возможность.
— Господин Молитвин умер. Больше нам не к кому обращаться.
— Мистер Молитвин? Ваша информация не есть полная…
Вот о ком говорил Пол-у-Бог! Игорь прячет пистолет, морщит нос, беззвучно смеется.
— 3-завалили задание, Стрела! Ладно, ну его к свиньям собачьим! Сейчас поднимемся, взглянем н-на всякий случай…
Но подниматься нам не пришлось.
Стук двери — негромкий, резкий.
Шаги.
Кто-то спускается вниз.
Пистолет вновь в руках Игоря. Мы отходим в узкий аппендикс выхода во двор.
Неужели он?
Тот, кто идет к нам, слегка шаркает ногами. Словно старик. Словно каждый шаг стоит ему года жизни.
— Игорь! Не надо оружия!
Маг смотрит на мертвецов, загромоздивших пролет и лестницу, скалится, кивает.
— Д-да, Стрела. Не поможет…
Шаги все ближе…
Он!
Алик-алкаш, Легат Печати, спускается по лестнице. На плечах — старая куртка с латкой на левом локте, на ногах — знакомые тапочки. В руках — разлохмаченная пачка листков. Идет медленно, с трудом, наваливаясь боком на перила.
Возле трупа сержанта Петрова он останавливается — на какой-то миг. Затем прижимается к стене, протискивается.
Мы ждем;
С ноги Легата спадает тапочка, он долго ищет ее, надевает.
— Мне… надо пройти.
Голос звучит глухо, странно. Глаза смотрят под ноги.
— Зачем вы убили м-моих людей, Олег Авраа-мович? — Игорь уже пришел в себя, на лице — привычная улыбка. — Они просто хотели с вами п-побеседовать.
Легат поднимает взгляд: так поднимают убитого ребенка.
На нас смотрят незнакомые мертвые глаза. Такие же, как у его брата.
Нет, другие!
В глазах у Пол-у-Бога — цунами.
В этих глазах — только пустота.
Ничего не осталось.
— Я… не убивал их. Мне надо пройти…
Игорь кивает, берется рукой за дверь.
— Ладно! Поговорим во дворе.
Над нами — пустые окна с выбитыми стеклами. Под ногами — черный тающий снег. А над всем этим — расколотое небо.
Легат выходит из подъезда, неторопливо оглядывается, словно видит двор первый раз в жизни. Левая рука сжимает листки бумаги.
— Мне… надо…
— Олег Авраамович! — Маг усмехается уверенно, твердо. — В-все, что вам нужно, -это п-пройти к вертолету. Пилот я н-неважнецкйй, но обещаю д-доставить в целости.
