Тропов поправил рюкзак. Спина нестерпимо заныла, хотя с собой он взял немного. Шрам на щеке начал гореть.
Надо собраться. Мужик или кто?
Валежник хрустел под ногами, разлетаясь на куски. Раздвигаемые Анжелой ветки хлестали Сергея по лицу. Приходилось пробираться через поваленные деревья, крапиву, непролазный колючий кустарник и океан сухих листьев. Сергея не покидало чувство, что лес сжимался вокруг него.
— А мы не могли бы пойти по тропинке? — спросил Сергей.
Анжела не ответила.
Пот ручьями стекал с Тропова. Джинсы намокли и почернели.
— Всё, — сказал Первый. — Больше и шага не сделаю.
Тяжело вздохнув, Тропов скинул рюкзак на землю. Сердце гулко билось в груди, горло словно сжимал обруч. Чтобы хоть чуть-чуть прийти в себя, Сергей повалился на землю. Всё тело саднило и чесалось. Проклятые комары постарались на славу.
Анжела остановилась и… застыла — Тропову показалось именно так. Только что руки мертвячки дергались, как вдруг она словно превратилась в статую. Казалось, даже мухи не ползали по лицу.
— Анжела? — позвал Сергей.
Нуль реакции.
Тропов поймал себя на мысли, что боится леса. Пугал каждый шорох, каждый треск ветки. Сергей вспомнил детство. После смерти дедушки он боялся находиться в квартире один. Стоило, например, сесть за книгу, как казалось, что за спиной кто-то стоит, кто-то наблюдает. Маленький Сергей оборачивался, но никого не находил. И сколько бы он себя не убеждал в том, что в комнате нет ни души, но воображение подкидывало образы мертвого деда, смотрящего на него.
В лесу Тропов чувствовал нечто похожее. Возможно, дело было в Анжеле. Или нет. Мужчина не мог разобраться в собственных переживаниях.
Оглядевшись, Сергей поднялся и выдавил:
— Пошли.
С минуту ничего не происходило. Взгляд Анжелы упирался в землю. И Первый было уж хотел вновь сесть, как мертвячка ожила: руки затряслись, губы раздвинулись в широкой улыбке.
Надев рюкзак, Сергей направился за Анжелой.
***Лес впереди исчезал за стеной тумана. Откуда он появился? Солнце же припекало как надо. Даже в тени было где-то градусов тридцать. Невероятно. Невозможно. Настораживал серый цвет тумана. Когда Сергей увидел эту странную мглу, он подумал, что горели торфяники. Однако запаха костров он не почувствовал.
Но самым противным в сложившейся ситуации было то, что Анжела собиралась зайти (?) в туман. Сергей не стал останавливаться, чтобы не растерять остатки храбрости. Если он сейчас сделает привал, то ни за что потом не полезет в серую мглу. Поэтому Тропов схватил Анжелу за руку. Кожа мертвячки оказалась холодной и склизкой. Однако больше всего на свете Первый не хотел потеряться в тумане. Да он трахнет труп, но не полезет один!
Чем ближе Тропов подходил к стене тумана, тем сильнее билось сердце. Бум-бум-бум. Воздуха не хватало, несмотря на то, что Сергей дышал часто. Внутренний голос тараторил с такой скоростью, отчего слова превращались в мало разборчивый шум.
«Не-иди-там-будет-плохо-стой-стой-пожалуйста-готов-ли-ты-не-иди-будет-плохо-поверни-обратно-останься-в-поселке-останься-останься-не-иди».
Хватит!
Бормотанье внутреннего голоса причиняло боль. Казалось, в череп забивали гвозди.
«Не-иди-будет-больно-Кивир-ждет-твой-смерти-брось-брось-брось-не-ходи-Кивир-лжет-Кивир-не-умеет-говорить-правду»…
Тут голос запнулся. Боль исчезла. Сергей было подумал, что мучения позади, как в сознание ворвались новые звуки…
Первый с силой сжал виски.
Кто-то дышал в его голове…
Да, точно — дышал. Сипло, прерывисто (?).
«Боже, прости!»
— Хватит! — закричал Сергей. — Я больше не могу!
Анжела остановилась. На её губах заиграла злорадная ухмылка. На миг Сергею показалось, что девушка вновь стала живой. Той Бурой, которую он знал — невыносимой дурой.
Однако мысли Сергей потонули в вопле голоса в голове.
Хватит!
«Не-иди-не-иди-не-иди-не-иди-не-иди-не-иди-не-иди-не-иди»…
Анжела прикоснулась кончиками пальцев к ладони Сергея — и звуки стихли. Словно кто-то в голове прокрутил (?) ручку громкости до минимума.
С минуту Тропов приходил в себя. Сердце бешено молотилось о ребра. Перед глазами плясали красные круги. Шум листвы казался оглушительно громким.
«Я схожу с ума, — подумал Тропов. — Я, блядь, схожу с ума!»
Тяжело дыша, он сел на корточки. Мысли сталкивались с грохотом танков. Больше всего на свете Тропов сейчас хотел попасть в прошлое. В то время, когда никаких мертвяков не было. Когда будущее казалось таким… спокойным. Когда можно было мыться, не заботясь о нагреве воды, когда еду покупали в магазине!
Когда… Можно продолжать до бесконечности.
— Убей меня, — попросил Сергей Анжелину.
Девушка в ответ лишь шире улыбнулась.
Хватит лыбиться, стерва!
— Пожалуйста. Убей!
По щекам Тропова покатились слезы. Он закрыл лицо руками и зарыдал как ребенок.
Сергей понимал, насколько глупо плач выглядел со стороны: худой лысый дядька давился собственными соплями напротив зомби. Однако он не мог сдерживать слез. Усталость могильной плитой обрушилась на него. Хотелось сдохнуть.
Опустив руку Тропова, Анжела побрела к туману. Сергей растер слезы по щекам и, хлюпая носом, заковылял за мертвячкой.
Там, в тумане, ждал Кивир.
И Сергей во что бы то не стало жаждал получить ответы на все свои вопросы.
***Туман позволял разглядеть детали только мельком. Однако и того, что видел Сергей, хватало, чтобы испугаться.
Они вырастали как тени. Люди-грибы: без рук, без ног — лишь тонкое туловище да сморщенная голова. У существ была серая кожа, местами в темно-зеленых пятнах. Рты людей-грибов то открывались, то закрывались, но ни звука не доносилось из глоток.
Тропов тер глаза, чтобы прогнать галлюцинации, но существа вновь и вновь появлялись из тумана. Лишь одна мысль билась в голове: получается, что твари всегда были в лесу? Но откуда они появились? Или всё дело в серой мгле?
Иногда Анжела останавливалась и поднимала голову вверх. Проходило несколько секунд, и возникала огромная, как скала, тень. Монстр, сминая деревья как тростинки, громко пыхтел. Сергей пытался разглядеть его, вглядывался во мглу до слез, но ему удавалось лишь разглядеть две циклопические ноги, покрытые шрамами. После того, как монстр исчезал в тумане, по лесу прокатывался истошный вопль:
— Больно! Как же мне больно. Я не хочу! Я устал!
Анжела улыбалась и шла по известному только ей пути. Тропов же поражался тому, насколько ему было все равно. Монстры в тумане пугали его, однако Сергей с радостью бы принял смерть от когтистых лап или острых кривых зубов.
