— Я тоже.
— Нам-то Слуги Неба говорили, что ты погиб. Даже меч твой показывали.
— Дался я им, как же! — усмехнулся певец. — Вы-то чего в башне делаете?
— А мы будем помогать тебе и Одэнеру сражаться с Небом, — сказал Бротемериус, и Тильво туг же почувствовал в его голосе грустные нотки.
— Что-то не так? — туг же спросил он.
— Все нормально, — ответил Бротемериус и постарался улыбнуться. — Кстати, познакомься с Тириариусом, посвящённым круга знания.
— Очень приятно.
— А что это за красивая дама с тобой? — поинтересовался Иеронимус.
— Это Лайла. — Тильво повернулся к девушке и увидел, как на её щеках выступил румянец. Ей не так уж часто приходилось слышать комплементы в свои адрес.
— Ну-ка, отойдите от устройства, — раздался весёлый бас Одэнера, и посвящённые уступили бессмертному место.
— Рад тебя видеть живым, Тильво, — поприветствовал певца Одэнер. — И тебя, душа мира, я тоже рад видеть.
— Ты знаешь?! — почти выкрикнул Тильво.
— Теперь знаю. — Одэнер вздохнул. — Башня позволяет мне слышать и видеть все, что происходит на острове. Однако вмешаться я не могу. Увы. Иначе бы я сказал тебе о своих подозрениях раньше.
— И давно они у тебя появились? — спросил певец.
— Сейчас мне трудно сказать, когда именно, — задумчиво произнёс Одэнер. — Да теперь это и неважно. Давайте лучше держать военный совет.
— Согласен, — ответил Тильво.
Обсуждение совместных действий против Неба было долгим и, как показалась Тильво, слишком муторным. Тильво только сейчас вспомнил, что не спал всю прошлую ночь и ничего сегодня не ел. Однако необходимо было обсудить все детали взаимодействия Одэнера, Тильво и Лайлы. Трое очень много спорили. У Тильво возникло чувство, что он совсем не знает Лайлу. Он со скрытым восхищением смотрел, как она на равных говорит с Одэнером. Наконец все трое пришли к полному согласию. Взяться за Небо решили завтра: Лайла и Тильво всё-таки слишком сильно устали физически, и им жизненно важно было восстановить свои силы.
— Значит, завтра люди смогут увидеть солнце? — спросила Лайла у двоих бессмертных.
— Если нам повезёт, — ответил Одэнер. — А теперь отдыхаете, завтра на рассвете начинаем.
— Хорошо, — ответил Тильво. — Мы, пожалуй, поедим чего-нибудь да пойдём спать.
— Отдыхайте, — сказал Одэнер, и экран погас.
— Твой друг — настоящая, зануда, — сказала Лайла, отправляя в рот вилку с маленьким кусочком мяса. — А вот эти бородатые дядьки очень милы. Один даже похвалил меня.
Тильво посмотрел на Лайлу и улыбнулся. Девушка выглядела просто великолепно. Обходя перед ужином комнаты башни, Тильво и Лайла наткнулись на шкаф, полный женских нарядов, которые, по-видимому, принадлежали одной из бессмертных. К неописуемой радости Лайлы, она и неизвестная бессмертная оказались одного роста, и наряды ей были впору.
Тильво не один раз пожалел об этом, когда Лайла, запершись в комнате, не хотела выходить к ужину. Голодный певец просил, умолял и даже угрожал, что будет есть один. Но всё было тщетно. Лайла мерила платья. Наконец Тильво смирился. Ведь девушка, пусть и являвшаяся воплощением души мира, никогда за всю свою жизнь не видела такого великолепия. И уж тем более не имела счастья все это примерить.
Наконец долгое ожидание певца было вознаграждено. Лайла появилась в коротком, облегающем фигуру платье, отливающем в зависимости от угла освещения то темно-зелёным, то темно-синим. В той же комнате Лайла обнаружила различные кремы, притирания и краски для губ и бровей. И Тильво лишний раз пришёл к выводу, что всем этим девушки умеют пользоваться на инстинктивном уровне. Одним словом, Лайла была просто великолепна. И если бы она появилась в таком виде где-нибудь на пиру в Терике, то местным дамам даже не пришло бы в голову, что перед ними девушка, чей отец был простым хуторянином. А необычный для моды острова фасон платья местные модницы стали бы наперебой заказывать у самых высокооплачиваемых портных.
— Как я тебе нравлюсь? — в который раз за ужин спросила Лайла.
Тильво снова пришлось восхищаться неземной красотой девушки, беря в оборот все известные ему поэтические метафоры. Неожиданно Тильво поймал себя на мысли, что Лайла чувствует любую ложь. И замолчал на полуслове.
— Что с тобой, Тильво? — нахмурил ась Лайла.
— Я вдруг вспомнил, что ты чувствуешь неправду.
— Но ты ведь не врал? — Девушка улыбнулась.
Тильво смешно нахмурил лоб и пожал плечами. И тут Лайла рассмеялась.
— Что мы будем делать после ужина? — спросила у певца девушка.
— Спать пойдём, — стараясь придать голосу серьёзность, сказал Тильво.
— А я хочу к духам, — ответила Лайла.
— Нам лучше не покидать башни.
— Мы все равно будем поблизости, так что ничего страшного не случится. Тем более я хочу показать тебе то, что ты никогда больше не увидишь.
— Что?
— Пойдём. — Лайла встала из-за стола, подошла к Тильво и взяла его за руку.
За пределами башни было уже совсем темно. Тильво работал вёслами, а Лайла любовалась звёздами. Однако когда они пристали к противоположному берегу и вышли из лодки, звёздная ночь не сменилась мраком ночного Неба. Да, теперь не было видно звёзд. Но зато весь лес был украшен разноцветными огоньками. Причём огоньки не оставались на одном месте, а постоянно двигались, перемещаясь с ветки на ветку. Помимо странного освещения лес был наполнен и множеством звуков. Играла чудная завораживающая музыка, слыша которую сердце начинало биться в такт её ритму. Среди деревьев то и дело мелькали тени.
— Что это? — удивлённо спросил Тильво.
— Это духи празднуют.
— Что?
— Как что? — изумилась Лайла. — Они празднуют свою последнюю ночь. Завтра они отдадут мне всю Силу для битвы, и их больше не станет.
— Разве это повод для праздника? — удивился певец.
— Ты же знаешь, что духи мыслят и чувствуют по-другому, чем люди или даже бессмертные.
— Ты их понимаешь?
— Да, — ответила Лайла. — Идём.
Они шли через лес, освещённый сотнями маленьких разноцветных огоньков, и слушали странную завораживающую музыку.
— Здравствуй, хозяйка! Привет, хозяйка! Присоединяйся к нам, хозяйка! -слышались со всех сторон мужские, женские и даже детские голоса. Но как ни старался Тильво рассмотреть духов, он видел лишь мелькавшие где-то на краю зрения силуэты.
— Пойдём. — Лайла тянула Тильво куда-то в глубь леса.
Наконец они оказались на ярко освещённой огнями поляне. Музыка здесь звучала просто оглушительно. А в центре поляны в странном танце кружились духи. Руки, крылья, ноги, копыта, хвосты, звериные морды и человечески лица — все смешалось, напоминая многорукое, многокрылое и многоголовое существо.
