Ознакомительная версия.
— Обустроились, как же! — выкрикивал он. — Антип никак бок не залечит, Панкрат его в драке помял, ребро сломал, не иначе! Этот вот — с ума сплыл, за исторической родиной гоняется! У меня от консервов изжога! Давлюсь, а ем, больше-то нечего! И ты еще с дурацкими вопросами!
— Ишь ты… — Янка покрутил своим аккуратным пятачком. — Надо же…
— Садись, дядя Янка, — по-взрослому печально сказала Уклейка. — Будь гостем. Мы зато костер разводить выучились.
— Да, это — достижение, — сказал Янка, и не понять было — похвалил или съязвил.
При Афониных воплях Антип спал — и не шелохнулся, а как прибыл Янка и стало тихо — тут он продрал глаза и сел.
— Ты, сосед?
— Я.
— Соскучился, что ли, старый пакостник? — недружелюбно спросил Антип.
— Выходит, что соскучился.
Антип подошел, уселся с ним рядом и облапил за плечи.
— Худо дело, сосед.
— Да уж вижу.
— Жрать нечего.
— Кабы знал бы — больше бы приволок.
— Вы, черти, хитрые — придумай что-нибудь!
— А чего тут придумаешь…
Уклейка развернула узелок — там оказались два карпа из рыбного пруда. Хорошие, толстые карпы, но если на едока по половине — только аппетит раздразнить.
Тут сверху раздался свист, это Родриго, шагая по мосту, подавал о себе весть.
— Уж не знаю, съедобно это вам или как, — сказал он, подходя к кострищу. — Совсем я в трубу вылетел, а стипендию еще на карточку не перечислили. Вот, хлеб, белый и черный.
— Ешь, сосед, — видя, что Антип наливается тяжким возмущением, поспешил посоветовать Янка. — Мало ли, что водяные отродясь печева не пробовали. Теперь время такое — не то что печево, а даже и молоко пить станешь с голодухи.
— Вам, чертям, проще, вы и ягоду, и грибы в лесу берете, — проворчал Афоня. — А у меня изжога… Если всю жизнь свеженькой рыбкой и раками питаться — это ж каково потом брюхо переучивать?
— Да нет у тебя больше брюха, — с сожалением заметил Янка. — Ты, гляжу, совсем помолодел…
— Тьфу! — буркнул Антип. — Срам смотреть! Что же это за водяной без брюха?..
Компания у костра затосковала.
— Пойду я, — сказала вдруг Уклейка. — Бабы витрину присмотрели, в ней много всякого добра. Далеко от берега, правда, а попробовать надо. Авось и успеем удрать. Меня в долю берут.
— Сиди! — Родриго припечатал ее рукой по плечу. — Я пойду.
— Куда? — спросил Антип.
— На рынок… — Родриго задумался и вдруг со знанием дела пощупал Афонин бицепс. — Дядя Афоня, а ты бы мог дверь плечом высадить?
— Невелика наука, — ответил за Афоню Антип. — Ты чего еще выдумал?
— Там рыбный павильон есть, он крайний, стоит почти что на берегу. И всякие киоски. Если взломать — много консервов взять можно… и рыбы мороженой…
— Много — это сколько? — спросил разумный Янка.
— Сколько унесем.
— А далеко ли от берега?
Родриго задумался.
— Там вообще-то два берега, один — речной, он подальше, а другой — городского канала, правда, он в этом месте не каналом, а как-то иначе называется. Этот — чуть ли не у самого входа, только трамвайные рельсы перебежать.
— Дверь, говоришь, взломать? — Янка усмехнулся. — Не валяй дурака, парень. Дверь я беру на себя.
— Ты с нами пойдешь, сосед? — спросил Антип.
— А куда ж я денусь? Это же пакость все-таки. Стало быть, по моему ведомству.
— И я пойду, — встряла Уклейка.
— Ты будешь стоять на атасе, — распорядился Родриго, и водяные недоуменно на него уставились, но болотный черт все понял.
— На стреме то есть, — уточнил он. — Ну так когда идем-то?
— Там в восемь вечера закрывают. Пока продавцы разгребутся, пока сдадут кассу… Раньше десяти там делать нечего. А лучше — в одиннадцать, — прикинул Родриго. — Вы хлеб-то ешьте, а то сил не будет.
Антип и Афоня молча жевали непривычными челюстями плохо пропеченный хлеб.
— Комом в горле стоит, — жаловался Коська. — Хоть пальцем его в брюхо пропихивай!
— Ешь, ешь! — прикрикнула Уклейка. — Добытчик! Меньше бы про Пресноводье рассуждал — может, какую рыбешку бы поймал!
К рыбному павильону центрального рынка отправились: водяные и черт — водой, Родриго — пешком. Встретились на набережной, и Родриго показал, как заплывать в канал. Там он спустился вниз и протянул руку Янке. Черт выскочил из воды на бетонный пандус и отряхнулся. Вдвоем вытащили более легкого Афоню, а он уж помог выкарабкаться Антипу. Уклейка осталась внизу.
У дверей павильона за работу взялся Янка. Пощупал дверную ручку, поковырял когтем в скважине, встал на цыпочки и пошевелил что-то этакое у косяка.
— Ты что, сигнализацию отключаешь? — удивился Родриго.
— Я пакость делаю, — коротко ответил Янка. — Должность у меня такая.
— Ты ему пакостничать не мешай, — прошептал Афоня. — Для него пакости — это как для нас рыбу ловить, сами не знаем, как оно на самом деле получается.
— Ну вот, — сказал Янка. — Готово. А теперь, соседи, живо, живо!
Все пятеро проскользнули в павильон, и Янка запер дверь.
— Ого! Это что же — соленые все нам прислали? А мелиораторы прячут и не отдают?! — изумился Коська.
Рыбы там было много и — разной. Свежую продавцы, правда, куда-то припрятали, но мороженая, соленая, копченая, а также всевозможные консервы, и в жестяных, и в пластиковых банках — все это было, лежало, стояло, громоздилось, лезло в глаза, одурманивало запахом.
— Тихо, тихо! — шипел Янка. — Тащите все к дверям…
Тут произошла склока — Антип выволок из кучи самую толстую копченую треску и вцепился в нее мертвой хваткой, когда же Афоня только протянул к нему руку — угрожающе зарычал.
— Да успеем добычу взять! — воскликнул Коська и оторвал зубами порядочный кус от шмата малосольной лососины.
— Змей вас побери, потом наедитесь! — Афоня, шарахнувшись от Антипа, кинулся к Коське, увидел внушительный кулак, опять поспешил к Антипу, услышал рык, плюнул — и, захватив охапку жареных, залитых желе миног, поволок их в угол — наслаждаться.
— Ну, соседи!.. — Янка так и встал в изумлении. — Совсем оголодали! Давай-ка, парень, работать. Бери ящик, тащи к дверям. Там соберем кучу — а потом быстренько к каналу перетаскаем и в воду покидаем.
Родриго взялся за работу. Скоро он с непривычки и от лихого темпа, заданного Янкой, взмок. А болотный черт орудовал тяжестями даже с каким-то неожиданным удовольствием. Его сухие лапки, казалось, должны были сломаться под весом ящиков, однако Янка тащил их, чуть ли не приплясывая. Скоро у дверей воздвиглась целая пирамида.
— Теперь бы выстроиться цепочкой — и в момент все перекидать, — мечтательно сказал Янка. — Куда это Антип подевался?
Ознакомительная версия.
