Одежда Женевьевы тоже начала тлеть.
Конечно, вампиры боялись огня не столь сильно, как серебра, но большой костер убил бы ее.
Верхняя балка треснула и обвалилась вместе с частью потолка. Сломанная перекладина отскочила и вонзилась в сердце Евы острым концом, прекратив ее конвульсии.
Актриса умерла как вампир.
Женевьева едва успела выскочить из разрушающегося коридора.
Лизель изо всех сил пыталась оттащить пятерых тяжелых, неподвижных мужчин подальше от опасности.
Тем временем в храме все пришло в движение.
Здесь были брат Прайс и отец Нок. И другие братья и сестры, кто в одежде, кто в ночном белье. Обрушение коридора помешало пожару распространиться дальше покоев Бланда.
Женевьева слышала, как Прайс приказал Вилли и Вальтеру построить всех в линию от храма до насоса на конюшне и передавать по цепочке ведра с водой, чтобы потушить пламя. Нок и некоторые другие служители Морра занялись спасением ценной утвари. Кто-то заботливо окатил Женевьеву водой, промочив ее балахон и потушив огонь, которого она не заметила.
Храмовый лекарь осмотрел стражников и отца-настоятеля.
- Их укусили, - сообщил он.
Все посмотрели на Женевьеву. Ее руки, распухшие и потерявшие чувствительность из-за серебра, потянулись к волосам. Из прически еще торчали шпильки, удерживающие парик. Остатки здорового сельского загара смыла вода.
- Сестра Дженни, - промолвил Прайс,- у тебя появились клыки.
- Дамы и господа, прошу прощения, - послышался громкий голос. - Я Детлеф Зирк, гений.
Естественно, его обращение привлекло внимание. Как и положено хорошему вступлению. Мелисса удостоила актера аплодисментами.
В центральном дворике Храма Морра было дымно и шумно. Окровавленные тела без сознания лежали рядком, а над ними суетились храмовый лекарь и несколько сестер-сиделок. Жрец, больше напоминающий борца, - Детлеф узнал Лупо Прайса, которого видел во время его эпического поединка с Хагедорном лет десять назад, - прижал Женевьеву к полу. Похоже, вампирша снова пребывала в жалком и измученном состоянии. Несколько мужчин держали ее за руки и за ноги.
- Это леди Женевьева Дьедонне, моя невеста. Она под защитой моего меча. Я призываю вас во имя Империи и уважения к приличиям отпустить ее. Если вы не последуете моему совету, я буду вынужден изрубить вас на кусочки.
Актер слегка поклонился и взмахнул мечом, поймав лезвием свет фонаря.
На сцену выбежал новый персонаж - жрец, сжимающий деревянную колотушку и короткий острый кол. Увидев обнаженный клинок Детлефа, он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился, так и не передав приспособление для убийства вампиров брату Прайсу.
- Что означает это вторжение? - строго спросила жрица в очках.
Детлеф сразу определил, что она здесь - одно из главных действующих лиц. Он даже припомнил ее имя: сестра Лизель фон Сутин.
- Спасательная экспедиция, - ответил актер.
- И вы привели с собой ребенка.
Мелисса улыбнулась, показав клыки.
- О! - только и вымолвила сестра. - Вот какого ребенка.
Пока карета мчала их от улицы Ста Трактиров до Храма Морра, Детлеф убеждал леди Мелиссу не соваться вместе с ним в логово истребителей вампиров. На что девочка возразила, что не намерена пропустить веселье и за свою долгую жизнь побывала в гораздо худших местах. Видя, что ее доводы не убедили актера, она начала повторять слово в слово все, что он говорил, пронзительным детским голосом, который действовал бедняге на нервы. В конце концов, Детлеф сдался и пожелал ей не лопнуть от самодовольства.
- Убийцу нужно предать смерти! - заявил Прайс.
- Женевьева не убийца! - провозгласил Детлеф. - Ее оклеветала женщина по имени Ева Савиньен, которая явилась сюда, приняв чужой облик.
- Эта тварь проникла сюда в чужом облике.
Женевьева попыталась сесть. Несколько ран на ее теле кровоточило. Сперва она горела, потом ее тушили водой. На ее белой коже виднелись пятна, похожие на раздувшиеся укусы насекомых. Остатки грима растеклись.
- Ты не смеешь называть мою внучку «тварью»! - рассердилась Мелисса.
Девочка-вампир пересекла двор и встала перед братьями, удерживающими Женевьеву. Топнув ножкой, она потребовала:
- Отпустите ее, вы, грубияны.
Жрецы спасовали перед силой личности и отступили.
- Женевьева - героиня!- объявила Мелисса.- Она спасла вашего ужасного отца-настоятеля. Надеюсь, это послужит вам уроком. Живая женщина пришла убить Тио Бланда, а бездушный вампир спас его жизнь.
Усталая и благодарная Женевьева обхватила своими длинными руками тоненькую шейку Мелиссы.
- Ах, дитя, - сказала древняя вампирша, - ты испортишь меха. Как ты умудрилась так испачкаться?
- Примите мои извинения, госпожа старейшина, - прошептала Женевьева.
Крепче обняв свою темную бабушку, девушка уткнулась лицом в пышный мех.
Прайс посмотрел туда, где лежали раненые, ожидая указаний Бланда. Отец-настоятель был жив, но потерял сознание. Его шея была перевязана, лицо побледнело. Тогда борец перевел взгляд на старшую из жриц:
- Сестра Лизель?
Женщина колебалась.
- Вампиры вторглись в нашу обитель, - наконец заговорила она. - Вместе со своим рабом-человеком. Им всем следует забить кол в сердце.
Женевьева подняла голову. Она устремила горящий взгляд на Лизель.
- Но, Лизель…
Детлеф уловил поток противоречивых эмоций. Внутреннюю обстановку в этом храме понять было непросто.
- Самозванка, предательница, убийца! - заявила Лизель, указывая на Женевьеву.
Женевьева отстранилась от Мелиссы и встала на ноги.
- Нет, - возразила она, - предательница здесь не я. У наемного убийцы действительно был помощник в храме, но это не я. Лизель, ты взываешь к Шаллии, а не к Морру. Ты очень умная женщина, таким мир редко воздает по заслугам. Я не думаю, что ты столь недалекий человек, чтобы разделять предубеждение Тио Бланда против вампиров. Но ты увидела возможность для продвижения. После его смерти кем бы ты стала? Хранительницей его памяти? Ты претворяла бы в жизнь его мечты, установив здесь полный контроль? Придумала бы себе титул, вроде «матери-настоятельницы» или «высшей жрицы»? Уже сейчас все оглядываются на тебя, ожидая приказаний. За последние месяцы это вошло у них в привычку. Ты готова всех нас убить и возобновить заговор с бароном Вьетзаком? Развязать новую Войну Нежити, чтобы вы оба могли прославиться?
Многие устремили вопросительный взгляд на женщину.
- Дженни,- сказала жрица,- я возлагала на тебя большие надежды.
