Около получаса ушло на то, чтобы составить договор. Над пергаментом женщины склонились одновременно, синхронно же провели первые линии. Алые, расползающиеся по бумаге завитушки прочертили желтоватый папирус, побурели, засыхая. Точка. Хаат выдернула бумагу, довольно перечитала и усмехнулась: как же все удачно складывается, даже не верится. На стол, чуть помедлив, лег принесенный оракулом свиток и сразу же раздался вопль пифии.
— Нет!!!
Ведьма отвлеклась от чтения, довольно улыбнулась. Мерцающие голубизной прутья возникли в одну секунду, накрыв Наэлу ослепляющей дугой-решеткой.
— Что ты себе позволяешь?! У нас же уговор!
Ведьма неторопливо потянулась всем телом, прогнулась назад как кошка и вскочила на ноги, подхватывая со стола бумагу. Ободряюще мило улыбнулась:
— Как же с тобой просто играть: как конфетку у ребенка. Не следовало тебе, Наэла, влезать в политические игры. С Конрадом играть интереснее. Впрочем, можешь не верить, но я умею быть благодарной. Иногда.
— Ты обещала. И подписала договор.
— Да. Как только твоя часть договора исполниться, я сразу же выполню и свою.
— Но…
Ведьма пропихнула сквозь прутья клетки только что подписанный договор и гаденько улыбнулась:
— А пока что можешь подумать над тем, в чем ошиблась. И, имей в виду, если ты попыталась меня обмануть — пеняй на себя. Отдыхай, сестренка.
Шанти была недовольна. Точнее сказать, демонесса находилась в состоянии крайней, почти неуправляемой ярости, которая постепенно, по мере убывания алкоголя в бутылке и прибывания его в организме, перетекала в тихую истерику.
"Смылись! Все как один. Бро-осили на произвол судьбы одну одинешеньку… Сожрут вас там всех, вот тогда не прибегайте жаловаться!
Еще и лабораторию почти всю вынесли. Зелья, амулеты, эликсиры. Все! Все что было нажито непосильным трудом!
И Повелители тоже — хороши-и, что один, что второй! Приказали бы — остался светлый в замке как миленький".
Поболтав бутылкой, брюнетка скривилась: "В жизни не пила столько, сколько за эти три месяца. Видит Тьма, так и сопьюсь. Казалось бы — жила себе и жила, так нет же, надо было сдружиться с Несущей свет, влюбится и… вновь почувствовать себя живой.
А-а, все в Бездну"…
Раздавшийся грохот из-за дверей лаборатории прервал пьяные, сумбурные размышления демонессы. Или точнее направил их по уже заданному пути — в Бездну.
Кое-как поднявшись, девушка приняла более-менее устойчивое положение и осторожно, насколько это возможно "под градусом", двинулась проверять сохранность своей вотчины.
Вытянув по дороге из стоящих у дверей доспехов меч, Шанти прислонилась к двери лаборатории. Что девушка собиралась делать с кривой, пару веков не точеной железякой так и осталось загадкой даже для нее самой, главное, что самой себе в тот момент она казалась очень даже внушительной, опасной демонессой.
Дверь в ученую обитель открылась легко и охотно, будто только и ждала осторожного толчка.
Окинув взглядом залитое бестеневым светом помещение, демонесса возмущенно застыла. Лабораторию Шанти нагло грабили! Да не кто-нибудь, а незнакомая расфуфыреная девка лет восемнадцати. Огненно-красные волосы незнакомки плащом расплескались по худым плечам, длинные стройные ноги были едва прикрыты непомерно короткой юбкой, а пышная, не меньше пятого размера грудь невольно притягивала взгляд. Мужской взгляд был бы — оценивающим; женский — завистливым. Недовольно хмурясь, девица открывала шкафчики, перебирала колбочки на столах и совала свой длинный нос во все щели и закоулки.
Хорошенько прицелившись, Шанти подняла меч. Лезвие свистнуло, с рукоятки посыпалась ржа, а выпавший из гарды кусок янтаря заскакал по плиткам пола. Демоницу качнуло вперед и вбок. Эх-х… Промазала… Лезвие с грохотом впечаталось в дубовую столешницу и застряло. Вытащить увязший намертво клинок при всем желании получилось бы только расшатав его как следует, будто больной зуб.
Произведенный эффект на наглую девицу был соответственный. Главное, он был. Да еще какой!
— Совсем с ума сошла?!
Обычно подобное приветствие означает либо кого-то очень нахального, либо кого-то знакомого, но не признанного. "Неужто и впрямь допилась? — как-то отстраненно подумала Шанти. — "Только нормальным людям, да и нелюдям тоже, белочки являются, а мне — девки полуголые… правда тоже рыжие"…
— Ты кто?
Рыжеволосая зло засопела:
— Дуб в пальто! Айви я.
— Айви?! — Вытаращилась на рыжую демонесса. — Но… как?
— А-а! И ты туда же!!! Не видишь что-ли? Меня насильно-о удобрили-и!
— Что-о, в смысле чем?!
— Тебе рассказать чем удобряют растения?! — заорала девушка, вскочив на ноги и пинком отбрасывая стул.
— А-а, э-э… Не надо, пожалуй, — пошла на попятный демонесса, едва не захихикав от нарисованной пьяненьким мозгом большой кучи драконьего гуано.
Дриада, видно по выражению лица Шанти, сообразила о чем та думает и разъярилась еще больше:
— Водой! Ясно тебе?
— Да-да, — поспешно согласилась брюнетка, — я так и подумала.
— Вот именно. Гады! В четыре руки меня в Источники макали! Сначала в один потом во второй! У них видите ли война, а я единственная теневая дриада в подходящем возрасте на все миры!
Шанти важно кивнула, наконец сообразив. Эту теорию она сама и разрабатывала в свое время, но забросила как неперспективную.
Теоретически совмещая в нужных пропорциях мертвую воду из Источника темных и живую из Источника света можно было добиться много чего. Но на момент появления теории как-то ее проверить было нереально: Повелители ревностно оберегали священные источники как зеницу ока. И если с Конрадом договориться о пользовании Источника в исследовательских целях было хоть и сложно, но возможно, то Источник света…безнадежно.
Внезапно мысли демонессы оживила восхитительная, почти трезвая мысль: "Это что же, если между враждующими сторонами установится мир и удастся выпросить у Айрэла доступ к Источнику светлых… Ого! Да еще как-нибудь выдрать пару перышек из элькиных крыльев — Источника Несущей… или не пару, а целое крыло ощипать. Интересно — согласится?..
Да ну, Конрад удавится за своего ангелочка, жлоб"!..
От жалости к себе и загнивающей науке Шанти всхлипнула.
— Э, как тебя разобрало-то! — Присвистнула Айви, сдувая вбок огненно-красную челку. — Ну-ка…
Девушка сильно растерла ладошки — вмиг посиневшие, будто дриада долго катала снежки на двадцатиградусном морозе — и, свернув их лодочкой — легонько дунула. Мелкая светло-синяя пыльца вспорхнула серебристым инеем и запорошила с ног до головы расчихавшуюся Шанти.