— Ваше величество? Слушайте меня, ваше величество. — Голос Трокунда гулко отзывался в глубинах его черепа. Он не мог от него отделаться — да и не хотел. — Ваше величество, — продолжал маг, — отошлите свои воспоминания в прошлое, к вашему пути по перевалу между Видессом и Кубратом. Заклинаю вас — вспоминайте… вспоминайте… вспоминайте…
Покорно — собственная его воля молчала — Крисп отправил мысли назад по реке времени. Он втянул в себя воздух, тело невольно напряглось и покрылось потом — халогаи рубили его солдат с баррикады. Черная тень взмахнула руками, и валуны покатились на дно ущелья.
— Арваш! — резко воскликнул Крисп.
— Дальше, ваше величество, — проговорил Трокунд. — Вспоминайте, вспоминайте, вспоминайте…
Проигранное прошлым летом сражение затуманилось, исчезло из мыслей Криспа. Он скользил назад, назад, серые годы укатывались и таяли. И вновь он был на перевале, который так безуспешно пытался преодолеть, — он знал это теперь, но тогда не знал. Мимо проехал толстенький человечек в одеждах видесского аристократа, ехидный и острый на язык. Крисп знал его имя, как и многое другое, — но не тогда. «Яковизий!» — воскликнул он — и воскликнул снова беззвучно, потому что голос его вновь был мальчишечьим тенорком.
— Сколько тебе лет? — спросил Трокунд. Крисп задумался.
— Девять, — ответил за него детский голос.
— Дальше, еще дальше. Вспоминай, вспоминай, вспоминай…
И вновь он промчался сквозь время. Теперь он шел по лесной дороге, к отрогу предгорного холма. Всадники на низкорослых конях погоняли его и его спутников проклятиями и угрозами. За отрогом открывалось узкое ущелье. Человек в суконной тунике держал Криспа за плечо. Мальчик благодарно обернулся — и обмер. Крисп смотрел на свое лицо.
— Папа, — прошептал он детским — совсем детским — голосом.
— Сколько тебе лет? — ворвался в его — видение? — голос Трокунда.
— Я… мне кажется, шесть.
— Ты видишь перед собой проход, о котором говорило твое взрослое «я»? Ты увидишь его глазами взрослого. Запомни его, чтобы найти снова. Сможешь ты сделать это?
— Да, — ответил Крисп двумя собственными голосами — мужским и детским. Теперь он не просто разглядывал вход в ущелье — он изучал его, отмечая и жилу розоватого камня, перечеркнувшую отрог, и контур гор вдали.
— Я запомню, — сказал он наконец. Трокунд подал ему вторую чашу:
— Тогда выпейте это.
«Этим» оказался крепкий мясной отвар с пленкой жира. С каждым глотком разум и тело Криспа воссоединялись. Но даже став собой вновь, он помнил все об ущелье — и помнил подталкивавшую его сильную руку отца на плече.
— Благодарю, — сказал он Трокунду. — Ты дал мне великий дар. Не многие могут ощутить прикосновение отцовской руки через много лет после его смерти.
Трокунд поклонился:
— Я рад помочь вам чем могу, ваше величество, пусть и неожиданным для меня образом.
— Чем можешь, — задумчиво протянул Крисп, кивнув своим мыслям. — Тогда поезжай со мной, Трокунд. Если потребуется, ты чародейством поможешь мне отыскать проход. Нам все равно потребуется маг, чтобы скрыть нас от взглядов Арваша. Если он застанет нас в ущелье, нам конец.
— Я поеду с вами, — согласился Трокунд. — А пока я возвращаюсь в свой шатер, собрать нужные средства.
Он снова поклонился и отошел, потирая подбородок и раздумывая, какие именно снадобья ему потребуются.
Крисп задался тем же вопросом, но в отношении людей. Саркис и его разведчики, конечно… Крисп улыбнулся. Как бы ни ныли ягодицы Саркиса, он не сможет пожаловаться, что его император отсиживается в лагере. Но ему потребуются не только разведчики.
Отряд выступил поутру на следующий день. Императорский флаг все так же реял над шатром Криспа, и императорские телохранители все так же стояли рядом с ним в карауле. Но несколько десятков всадников скрывали под капюшонами и шлемами светлые волосы. И они плотно окружали человека в неприметной одежде на непримечательном коне — Прогресс тоже остался в лагере.
Отъехав достаточно далеко от лагеря, всадники остановились. Трокунд, спешившись, взялся за дело. Через некоторое время он отряхнул руки.
— Если Арваш и станет следить за нами чародейским взором, ваше величество, ему, волею Фоса, покажется, что мы движемся на юг, возможно, в столицу. На самом же деле…
— Верно. — Крисп махнул рукой. Отряд свернул с тракта и двинулся на восток по узкому проселку. По обе стороны дороги высился лес. Колонна сильно растянулась — больше чем по четыре-пять человек в ряд ехать было невозможно.
То и дело от проселка отходили в сторону гор узкие тропки. Крисп посылал по каждой из них разведчика — проверить, не упирается ли она в отрог холма, пересеченный розовой жилой. По его мнению, отряд был слишком далеко на западе, но рисковать император не хотел.
Заночевали тем вечером на первой же поляне, достаточно просторной, чтобы вместить весь отряд.
— Знает Арваш, чем мы тут заняты? — осведомился Крисп у Трокунда.
Император надеялся, что чародей с улыбкой покачает головой. Вместо этого Трокунд нахмурился.
— Ваше величество, мнится мне — пока лишь мнится, — что нас ищут чародейским взором. Арваш то или нет, не могу сказать — ощущение это едва заметно.
— А кто еще нас может искать? — усмехнулся Крисп. Трокунд вежливо улыбнулся. Смеяться он не стал. Чародеи не насмехались над Арвашем. Им приходилось воспринимать это чудовище всерьез.
Крисп той ночью выставил двойные караулы и послал разъезды дальше обычного от лагеря. Он сомневался, поможет ли это: если Арваш найдет его, то Крисп узнает об этом лишь в тот миг, когда злые чары разделаются с его отрядом. Но разведчики все равно охраняли лагерь — на тот случай, если он ошибается.
Как обычно, император поднялся с рассветом. Он сглодал краюху черствого хлеба, запил вином и вновь сел на коня. Сквозь просветы в лесу виднелись горы. К полудню Крисп решил, что до прохода уже близко. Загородившие горизонт гранитные громады казались все более знакомыми. Крисп боялся, что пропустит ущелье, но едва эта мысль промелькнула в его голове, как с криком: «Нашел! Я нашел ее!» подскакал неряшливо одетый разведчик.
— Розовая жила на утесе, как вы и говорили, ваше величество. Я подъехал — точно, за ней проход. Я поведу!
— Веди, — приказал Крисп, хлопнув разведчика по плечу.
Отданный шепотом приказ «стоять!» пролетел по колонне — трубы и барабаны молчали, чтобы Арваш нечеловеческим слухом не уловил их голоса издалека.
Разведчик повел товарищей по тропке, ничем не отличающейся от полудюжины таких же, которые отряд миновал за день. Углубившись в лес, Крисп осознал, что уже шел здесь. Страх и нетерпение, испытанные им в те давние дни, словно сочились из травы и листьев. На мгновение ему показалось, что невдалеке слышатся гортанные голоса кубратов: «Торопись, торопись!», но то были лишь ветер и вороний грай. Однако пот выступил у Криспа под мышками и каплями расплавленного свинца скатывался по бокам.
