Удар у него действительно оказался силен. Кир чуть развернулся, пропуская просвистевший почти вплотную у лица увесистый кулак, и немного подправил его полет. Нары опять содрогнулись. Верзила взвыл, схватившись за расшибленную в кровь руку. Вокруг довольно явственно послышались смешки. Заключенные с интересом наблюдали, как вершится маленький передел в их иерархии. Кир, так и не поднявшись с нар, спокойно смотрел на верзилу. Гил, не дожидаясь окрика от окна, выхватил здоровой рукой отточенный штырь, неизвестно как пронесенный им в камеру, и нанес еще один удар. Теперь он метил уже в область сердца, решив разом покончить с новичком. Кир отбил руку с заточкой и нанес ответный удар в горло, благо, верзила по инерции сунулся вперед. Гил выронил штырь и, захрипев, повалился на нары. Зрители вначале дружно взвыли, приветствуя такой финал, но быстро замолкли. У окна, в районе обитания высшей иерархии камеры, началось какое-то шевеление. Кир аккуратно отодвинул поверженного громилу к стене и повернулся к двум приближающимся фигурам.
— Слышь, ты, как там тебя? — прохрипел один из подошедших. — Тахи зовет..
Кир мгновение раздумывал, стоит ли связываться еще и с этими, но потом решил, что хватит. Он поднялся и прошел в угол камеры, где на нарах лежал плотно сбитый, небольшого роста мужчина. Вокруг него расселись личности, чей жизненный путь с ясно видневшейся в конце виселицей был прописан прямо на физиономиях. Они настороженно наблюдали за подходящим к окошку новеньким. Лишь на спокойном, ничего не выражающем лице Тахи не читалось никаких эмоций. Главарь прекрасно владел собой, и лишь Кир благодаря своей способности ощущал идущий от этого человека аромат смерти. Вот уж он лишнего не сделает и не будет, подобно поверженному Гилу, пытаться как-то заявить о себе, а просто отправит не понравившегося ему человечка во Тьму. Или к Создателю. Тут как повезет. Кир внутренне напрягся, ожидая от этого опасного, как степная змея, человека чего угодно.
Однако местный главарь сегодня был настроен миролюбиво.
— Откуда ты такой шустрый? — произнес он, жестом указав место напротив.
Сидящие на нарах тут же очистили пространство, вполне достаточное для двух, таких как Кир. Видно было, что приказания Тахи привыкли исполнять мгновенно, повинуясь не только слову, но и жесту.
— Оттуда, — буркнул Кир, осторожно усаживаясь напротив главаря.
— Все мы оттуда, — улыбнулся Тахи. — Я спрашиваю, кем ты был на воле?
— Из рабов он, Тахи, — произнес один из сидящих по правую руку Кира. — Вон, у него клеймо на плече...
— Из рабов? — удивленно поднял брови главарь. — Из аренных?
Кир молча кивнул, решив не распространяться о своей недолгой карьере наемника.
— А я-то удивился, как ты быстро вырубил этого быка. — Тахи брезгливо покосился на нары, где все еще продолжал хрипеть, пытаясь протиснуть через отбитое горло крохи воздуха, верзила. — Не знал он, с кем связывается...
Кир пожал плечами, демонстрируя своим видом, что дураков на свете хватает.
— Что ж не убил-то? — поинтересовался Тахи, с любопытством глядя на Кира. — У вас, кажется, с этим просто.
— Не успокоился, убил бы, — ответил Кир.
— Мятежник, небось? — продолжил допрос Тахи. — Из этих самых, из повстанцев?
Кир молча смотрел на главаря, ожидая продолжения.
— Чего в город приперся? — хмыкнул, не дождавшись ответа, Тахи.
— Захотелось, — опять пожал плечами Кир.
— Лазутчик, значит, — вынес вердикт главарь. — А ты знаешь, как по нынешним временам с вашим братом поступают?
— Догадываюсь.
— Так колись, зачем в город явился, — предложил Тахи. — Все равно ведь завтра тебя на площади на кол взденут, а нам, глядишь, твои сведения понадобятся.
— Семейство купца одного привез, — решил не отступать далеко от правды Кир. — Думал, золотишка подкинут за спасение, а они меня сдали со всеми потрохами...
— Какого купца? — заинтересовался Тахи.
— Шенкара, кажется, будь он неладен. — Кир твердо решил придерживаться измышленной буквально на ходу легенды и теперь разыгрывал из себя жадного до денег типа.
Тахи вопросительно взглянул на одного из сокамерников.
— Знаю такого, — утвердительно наклонил голову тот. — Из Зиальга купчишка будет.
— Ошибаешься, — хмыкнул Кир, понимая, что его проверяют. — Из Ангала он. Так его сынок говорил.
— Точно, из Ангала, — согласился с Киром бандит. — А второй сын у него здесь лавку держит, в Кунгее.
— Насчет еще одного сына ничего не знаю, — развел руками Кир. — Но вот дочку его я тоже привез.
— А... — начал было проверяющий.
— Хватит, — движением руки остановил его Тахи. — Видно, что парень не врет. И сколько тебе обещал купец за спасение семейства? — посмотрел он на Кира.
— Купец ничего не обещал. Грохнули его у повстанцев. Я надеялся на детей и жену, но увы...
— Да-а, не повезло тебе, парень, — сочувственно произнес Тахи. — Что ж, мы на тебя не в обиде за этого придурка Гила. Сам нарвался. А в остальном... — Тахи помолчал, разглядывая Кира, и закончил, видимо решив, что с сокамерника ничего не возьмешь: — Вы нас не обижаете, из тюрем высвобождаете... Живи спокойно, все равно недолго осталось.
Провожаемый этим жизнерадостным напутствием, Кир проследовал на отвоеванное место на нарах. При виде его еще не совсем оправившийся Гил испуганно отпрянул к стене. Кир, не обращая никакого внимания на соседа, повалился на нары и уставился на тусклый светильник у входа. Вот уж попал, так попал. Действительно, еще не хватало завтра свести счеты с жизнью, корчась на занозистом колу. Позорнее и мучительнее смерти не придумаешь. Надо срочно придумать что-то дознатчиков настолько интересное, чтобы они захотели оставить в живых бывшего аренного раба.
Зиальг
— Инга!
— Маржа!
Девушки обнялись и расцеловались. Инга почувствовала тонкий аромат дорогого благовония и на какой-то миг позавидовала Марже. Ухоженное, холеное тело, кукольно красивое личико с идеально прорисованными бровями, пышная грива блестящих черных волос, дорогое шелковое платье — танцовщица выглядела вполне довольной жизнью. Невооруженным взглядом было видно, что Марже никогда не придет на ум дикая мысль оставить городские блага и нестись вскачь по бескрайней степи, подвергая себя мыслимым и немыслимым опасностям. Зиальг кормил ее, одевал, давал удовольствия, а об остальном танцовщица и не думала. И кожа у Маржи была настолько нежной, что собственная показалась Инге чем-то вроде дерюги...
Но в следующее мгновение девушка вспомнила, каким способом зарабатывает себе на жизнь Маржа, и зависть куда-то улетучилась. Еженощно ублажать богатых похотливых ублюдков, изображая внезапно вспыхнувшую страсть... нет, Инга так не смогла бы. Ее передернуло от отвращения, когда она представила жадные лапы, торопливо шарящие по телу. Пожалуй, первая такая встреча, вздумай Инга зарабатывать себе на жизнь подобно Марже, оказалась бы последней. И не только для пришедшего на свидание мужчины, но и для Инги. Девушка скорее всего, зарезала бы любителя продажных ласк и, естественно, загремела в тюрьму со всеми вытекающими последствиями.
