Его правая рука рванулась вперед. Удар пришелся почти плашмя, вспоров кожу и мышцы на боку. Ребра треснули под тяжестью его меча, но я удержал меч в руке, падая, чтобы уйти от верной смерти.
"Он ударил меня виндиктксварой. Я уже мертв!"
Перекатившись в сидячее положение, я прижал к ране локоть. Она уже горела от попавшего в нее пота. Я просунул под мышку левую ладонь и поморщился, чувствуя, как между пальцами просачивается теплая кровь. Я нащупал вспоротые мышцы и осколки кости. Из-за сломанных ребер было больно дышать, но не в том дело! Я получил удар виндиктксварой, выкованной специально для меня! Я же видел, что сделал с Тирконом простой кинжал. И Катвир клялся, что я вспыхну пламенем от одного прикосновения. Я пытался нащупать левой рукой искры, прислушивался, не разгорается ли в груди колдовской огонь. Может быть, мне удастся его затушить?
Катвир отступил назад, разглядывая кровоточащий порез на бедре. Он прижал к ране правую руку, словно рассчитывал, что исцелит ее, смазав кровью из плеча. Когда это не помогло, он вытер руку о собственный живот и взглянул на меня:
– Твой последний удар был хорош. Ты сильнее, чем я ожидал. Жаль. Я отсюда чую запах твоей крови. Я достал тебя. Так кончается история Кардье, бича Черных Теней.
Он пристально смотрел на меня, будто я мог загореться от одного его взгляда. В ответный взгляд я вложил всю свою ненависть. Я покажу ему, что я не боюсь, я не дам ему насладиться победой. Кем бы я ни был, кем бы он меня ни считал – я умру, как мужчина.
Но, собирая свою волю в комок, я вдруг осознал, что вовсе не умираю. Я не чувствовал в ране огня. Обычная резкая боль от пореза и острая боль в сломанных ребрах. Я испытывал такое и раньше и не умер от этого. "Может, я и умру, но не сию минуту!"
Я высвободил левую руку и оперся на край террасы. Ухватившись покрепче, чтобы не соскользнули перепачканные в крови пальцы, я поднялся на ноги.
– Тут-то ты и ошибаешься. Я так силен, что тебе и не снилось. И я не Кардье! – я взмахнул перед ним окровавленной рукой. – Вот так, Катвир. Мы оба пережили свое соперничество. Давай же покончим с ним.
Он уставился на меня, рыча в недоумении и ярости. Я отер руку о повязку и осторожно двинулся вперед. Кровь еще стекала по ребрам, но о ране я не тревожился. Я даже позволил ему взглянуть на нее, чтобы вернее раздразнить, а потом напал на него, как нападал на Дальта, Джофа и даже на деда. Я перехватил у него роль палача, вынудив играть роль жертвы.
Ложный выпад наверх и удар снизу Катвир отбил круговой защитой. Я отдернул острие – металл с визгом скользнул по металлу – и уколол в открывшуюся справа грудь, тут же отступив – но не далеко – от его запоздалого выпада.
"Раненый и окровавленный – окажешься ли ты сильнее Дальта?"
Катвир крякнул, получив рану, и шатнулся, оказавшись снова на расстоянии удара. Я провел клинок вдоль его меча. Сцепив гарды, вскинул руку, уводя его меч вверх и, извернувшись всем телом, проскользнул ему под правый локоть. Окровавленная рукоять выскользнула из захвата, и меч, крутясь, взлетел в воздух. Он еще не ударился о землю, и Катвир, припадавший на раненую ногу, еще не успел разогнуться, а я уже вонзил меч ему под мышку, проткнув и легкое, и сердце.
Я вытащил меч и приготовился отпрыгнуть в сторону, но он развернулся и одним движением лапы зашвырнул меня на помост. Рухнув на него со стуком, я перекатился на колени, ободрав их так же, как его когти разодрали мне грудь. Сжав кулаки, я ждал следующей атаки бхарашади.
Катвир сделал один мощный шаг, потом споткнулся и запрокинулся назад. Поскользнувшись в лиловой луже собственной крови, он упал на ступени помоста. Его грудь раздирал страшный кашель, и последние слова замерли на губах бледными пузырями. Того, что он сказал, магия мне не перевела, да это было и ни к чему. Ненависть, заполнившая взгляд умирающего, сказала мне все.
Между тем на помосте продолжалась магическая дуэль. Одним оборотом Жезла Враш создал щит, отбивший голубую молнию, посланную Посохом в левой руке Рорка. На месте их столкновения мелькнула ослепительная белая вспышка. Враш приготовился к отражению новой атаки Рорка, с улыбкой взглянув на голубую летучую мышь, созданную движением руки рейдера.
Враш презрительно взмахнул Жезлом, очерчивая тот же квадрат, которым он остановил птицу. Магический куб загорелся в воздухе, но летучая мышь свободно проплыла сквозь красную клетку и вцепилась когтями в лицо колдуна. Бхарашади пронзительно завопил и судорожно вскинул руку с Жезлом. Клыки волшебного зверька сомкнулись на правой кисти Враша, вырвав полоску шкуры. Бхарашади скорчился от боли и выронил Жезл Первого Пламени.
Не успел Жезл коснуться земли, как Рорк уже наставил Посох на колдуна и пробормотал:
– Мне нужно его сердце.
Из Посоха на тонкой нити метнулся голубой коготь. Он вонзился в грудь бхарашади и дернулся назад. Колдун с недоверием уставился на собственную грудь, зажимая руками зияющую рану, и, подняв глаза, потянулся за своим еще трепещущим сердцем.
Рорк улыбнулся:
– Давай помогу.
Рорк запихал вспыхнувшее сердце обратно в грудь Враша. Вопль бхарашади оборвался. Языки пламени вырвавлись изо рта и ноздрей. Оставляя над лицом и грудью дымные полосы, Враш запрокинулся на спину и ударился о помост.
За ним нетвердо поднялся Риндик и шагнул на помост с поднятым мечом. Ни я, ни Рорк не успели ничего предпринять: две стрелы по самое оперение ушли в грудь воина бхарашэди. Я обернулся к тоннелю, из которого появился Враш. Кит и Осана уже накладывали новые стрелы, а Ирин и Донла только что спустили тетиву. Двое из двенадцати барабанщиков свалились со своих насестов. За ними быстро последовали другие, которых наши спутники выхватывали из груды медленно просыпающихся бхарашади.
Уничтожив всех живых, наши друзья начали спускаться к помосту. Я предостерегающе поднял руку:
– Нет, стойте там. Мы сами к вам поднимемся.
Я повернулся к Рорку и, задыхаясь, опустился на колени.
– Так ты знал, верно?
Он улыбнулся мне:
– О том, что с помощью Посоха защиты Жезла не пробить? Потому-то я и отвлек его внимание бесполезной атакой, усыпив бдительность. Он защищался одним и тем же приемом. Потому что против Посоха годилась любая защита. А свою боевую мышь я создал, не используя Посоха, и его защита не сработала.
– Не о том, Рорк. Ты знал насчет Крона, что это мой пес. И про Изумрудного коня, и откуда я знал, как найти Умбру, – я сглотнул. – Ты с самого начала знал, что я – Кардье.
Рорк очень медленно наклонил голову:
– Игези, освободив меня от Фальчара, отвел меня туда, где Крон стоял над тобой на страже. Он сказал, что Фальчар переместил тебя в зону, где время течет в обратную сторону, и ты превратился в младенца, лет примерно двух. Мы вынесли тебя назад, в Империю, оставив на радость бхарашади только твои сапоги. Мы мало кому сказали о том, что с тобой случилось: только Адину, Ивадне, твоей жене Мерль, Этелин и императору. Я подозреваю, что позднее он посвятил в это дело маршала. Нам нужно было, чтобы ты снова вырос Кардье, таким же, как прежде, поэтому мы старались как можно точнее воспроизвести твое обучение и образ жизни.
