И Йеррининэ повиновался, ибо он знал, как и Береллип, что это была не просто дроу, а служанка Ллос, йоклол пришла без приглашения в их домашнюю часовню.
Береллип упала на колени, опустила на ладони лицо и начала молиться. Огромный драук рядом с ней прижал к полу свое луковицеобразное тело паука и тоже опустил взгляд. Однако молиться он не стал. Драукам не разрешалось молиться.
- Встань, - служанка повелела Береллип, она быстро и неловко поднялась, и почувствовала себя довольно глупо, ибо она чуть не ударилась об край каменного алтаря перед собой.
Служанка ничего об этом не сказала, и даже не глядела на нее, она поняла, когда она заметила, что прекрасная дроу смотрит по сторонам, медленно, и, казалось, одобрительно кивая.
- Где посох? - спросила она, поворачиваясь лицом к жрице.
Береллип посмотрела на неё в замешательстве.
- Оружие дарсиёр, - нетерпеливо уточнила служанка.
- В м-моих покоях, - заикаясь, ответила Береллип, действительно в недоумении, ибо, как служанка могла знать об этом любопытном посохе?
Служанка кивнула и медленно повернулась, это движение напомнило Береллип, что истинная форма сего существа скорее напоминала наполовину расплавленную, безногую свечу, чем эту изящную женщину, стоящую перед ней. Служанка подняла одну руку в сторону вестибюля через пропасть, хотя его не было видно сквозь туман и льющуюся дождем воду.
- Пора, - сказала она, ее голос разносился вокруг, наполняя комнату, и она вернулась к подобной тоннелю комнате, через отверстие в паутине, которая сразу же начала снова вращаться, в другую сторону на сей раз, запечатывая вход позади нее.
«Принесите», послышалось в головах Береллип и драука, и оба, как ни странно, поняли, что это означает, и оба быстро двинулись, прежде чем проницатель даже пересек мост на главную часовню.
***
Далия билась во сне, стонала и разрывала свою все еще оставшуюся одежду. Ее рубашка висела лохмотьями, гладкая и белая кожа ног просвечивала во многих местах сквозь прорехи в ее штанах, и она потеряла свои сапоги, либо ее мучители отняли их у нее.
Энтрери наблюдал все это с истинным сочувствием, разделяя боль Далии, или пытаясь, ибо он не мог вообразить, что сделали с ней темные эльфы, чтобы вызвать такие глубокие крики.
Ему придется ее оставить, понял он.
Нет, ему придется ее убить, ради ее же блага. Его накормили лишь скудными отходами, и его сил надолго не хватит. Он не мог ждать, и он не мог надеяться взять Далию с собой. Он убежит в тот же день, когда погаснут горны.
Он глядел на Далию, понимая, как трудно будет забрать ее жизнь независимо от того оправдания, независимо от того, что это ради ее же блага.
Громкий стук отвлек его внимание от спящей эльфийки, к маленькой двери в середине комнаты, входу в камеру предтечи. Там работала группа дроу, гоблины сновали туда и назад по их поручениям, нанося последние штрихи на новую арку, которую они оформляли в целях дальнейшего укрепления мифриловой двери.
Одна ремесленница-дроу, жрица, полагал Энтрери, ваяла драукоподобное украшение, которое теперь прикладывалось к гладкой двери. Черный адамантин резко выделялся на сияющем серебристом мифриле.
Знак дроу в доме дворфов.
Через мгновение женщина и другие бросились в сторону, когда дверь распахнулась, и Энтрери смотрел с ненавистью, как из туннеля выходил Йеррининэ. Ему пришлось согнуться, ибо драук был таким высоким и неуместным в тоннеле, сделанном для дворфов, а когда он выпрямился в Кузне, Энтрери показалось, будто это демон из Бездны.
Большой, черный, мерзкий демон, одновременно красивый и безобразный.
С булавой Амбры на плече, Йеррининэ подошел прямо к клетке Энтрери, и убийца попытался притвориться бессознательным, но также напрягся, ожидая грубое приветствие. Приоткрыв один глаз, Энтрери также отметил, что из тоннеля выскочила Береллип, и пошла через Кузню к своим покоям.
- Просыпайся, маленькая дарсиёр, - сказал Йеррининэ, когда он навис над Далией, и он объявил о своем прибытии, позвонив в клетку Энтрери как колокол.
Сражаясь за дыхание, когда он развернулся, убийца был уверен, что удар сломал более одного ребра.
Он начал вращаться и увидел, что Йеррининэ нагнулся, чтобы поднять Далию за ее заплетенные волосы.
Он снова обернулся вокруг и увидел, что Далия наполовину стоит, неуклюже покачиваясь, и лишь благодаря тому, что драук держит ее за волосы.
Он обернулся вокруг в третий раз и увидел, что Далия сопротивляется, хватаясь за руку драука, пытаясь вырваться. Когда он опять отвернулся, Энтрери услышал, что девушка задыхается от боли, потом увидел, что она выпрямилась, когда Йеррининэ жестоко дернул ее за волосы.
Он вновь обернулся вокруг, когда Далия полетела на пол, ибо громадная тварь ударила ее по лицу.
- Нет! - невольно закричал Энтрери.
Булава ударила по клетке, останавливая вращение.
- Он жив! - сказал драук, с явным ликованием.
От сокрушительного удара тяжелой булавой у Энтрери перехватило дыхание, и, прежде чем он собрался с мыслями, Йеррининэ ударил его еще раз.
Гоблины развеселились, и драук совершил очередной сокрушительный удар.
Дроу в Кузне прекратили свою работу и начали подталкивать драука к продолжению.
Энтрери почувствовал, что металлическая клетка просела рядом с его ногой, которая также согнулась под тяжестью следующего мучительного удара.
Темные эльфы веселились, гоблины выли от садистского ликования.
- Драук! - раздался крик, голос казался таким далеким, что Энтрери не мог его осмыслить.
Веселье тотчас прекратилось, остался только звук огня печей и скрип цепи клетки Энтрери.
Но убийца ничего из этого не слышал, и он не услышал крик Далии, когда Йеррининэ снова рывком поставил ее на ноги и потащил через комнату.
Долгое время спустя, к Энтрери возвратилась чувствительность. Он ощутил привкус крови. Он почувствовал острую боль, когда он попытался вздохнуть, и понял, что одна из его ног не слушается.
Он пришел к выводу, что ему нечего надеяться сбежать сейчас.
И Далия пропала, и если они не вернут ее на пол перед ним, он не мог надеяться покончить с ее страданиями.
***
Далия выпрямилась с раскинутыми в стороны руками, и вокруг нее ползала тысяча пауков.
Она слишком хорошо все это знала.
Но, на сей раз, что-то было иначе, Далия чувствовала, хотя и не совсем понимала. Она чувствовала, что нити обматываются вокруг нее, связывают ее со стеной паутины позади нее, держа ее вытянутые руки.
Руки были прямее, чем раньше, идеально выпрямленные, и она вообще не могла их согнуть. Это было по-другому. Дроу положили шест на ее плечи.
