— Ага. А чем ты связывал нас?
— "Си-тоо-си-нут" — безнадежно упавшим голосом вымолвил пленник.
"Ты забыл главное!" — послышался веселый Лэин смех в Женькиной голове.
"Чего это?" — Женька тупо пытался вспомнить, чего это он забыл.
"Ладно, не мучайся! Спроси у него, как они черпают энергию у обычных "пришедших"!" "Господи! Вот болван! Что бы я без тебя делал?!" "То же, что и я без тебя! Кончай болтовню, додавливай несчастный лимон, пока он размяк, и отпускай. А то жалко человека — ведь совсем крыша от твоих выкрутасов съехать может!" — Все, последний вопрос, и на свободу с чистой совестью! Как ты качаешь энергию с "пришедших"?
— А тебе зачем? Я уж думал, что ты что-то вроде бога. Столько энергии, что весь мир перевернуть можно, — удивился маг.
— Надо! Тебе-то что? Какой я бог, если «слов» не знаю? Говори по делу!
— Надо сказать: «ан-на-вой-ма» и все. Один «пришедший» даст тебе свой запас на одно заклинание.
— Все, едем обратно и проверяем «слова» Только не вздумай брыкаться. Я тебя быстро по астралу размажу, как масло по бутерброду.
Невольный собеседник не стал возражать, и они вывалились обратно на обочину дороги, где начали эту милую беседу.
— Сиди тут! — сказал мужичку Женька, чем вызвал у того кривую усмешку — будто он мог куда-нибудь убежать, перевязанный веревками, как ливерная колбаса. Увидев Сашеньку, устало присевшую невдалеке, он подошел к ней и спросил. — Как, слабость сильная? Это маг успел у тебя качнуть энергии. Слушай внимательно, я скажу тебе «слово», и буду смотреть в сторону, не вкладывая в него никакого усилия, а ты повторишь его, смотря на мага и забирая у него энергию. Если он не соврал, то твое самочувствие должно восстановиться.
Сашенька только согласно кивнула, а Женька медленно произнес механическим голосом, глядя в сторону: «ан-на-вой-ма». Девушка повернулась в сторону сидящего в отдалении своего обидчика и повторила «слово», но с большим чувством. Реакция не замедлила себя ждать. Сашенька вновь повеселела и словно засветилась энергией, а маг, и без того выглядящий уныло, совсем понурил плечи. Дальше они проверили и другие «слова» — все работало, колдун оказался честен, и Женька, расчувствовавшись, пообещал ему свое заступничество перед верховным магом Изанры.
Пришлось, правда, конфисковать трех коней у отряда, оставив им взамен телегу для пеших бойцов. Они стояли опять втроем, как когда-то в компании с Яном, и смотрели, как клубится пыль, поднявшаяся за уходящим в Изанру отрядом.
"Не пора ли объясниться?!" — возникла в Женькиной голове лукавая мысль.
"В чем?" — лихорадочно начал вспоминать Женька, в каких грехах он должен объясниться перед Лэей.
"Глупый!" — послышалась ласковая насмешка: "Не в чем, а перед кем!" "А-а!" — дошло до Женьки: — "Так бы и говорила! Хотя, нет, здорово ты меня подловила на стереотипах мышления!" "На каких, каких типах?!" — изобразила непонимание Лэя.
"Мышл… ах, это ты все продолжаешь! Ну, ладно! Я объясняюсь Сашам во всем!" "В чем, всем?" — немного запаниковала Лэя.
"В люб…" — тянул каверзную мысль Женька, но Лэя его перебила:
"Вот именно, в первую очередь, объяснись в любви. Ведь Ян любил их, как брата с сестрой, и тебе не грех. И мою любовь передай — они мне понравились с первого твоего взгляда. Какие-то они чистые, может чуть-чуть наивные. Но, мне кажется, наивность спасает мир — она порождает искренность, а искренность — настоящую любовь или дружбу!" "Экие у тебя красивее логические цепочки! Но будь с ними осторожней, они легко заводят в дебри пустой софистики!" — продолжал медитировать посреди пыльной грунтовки Женька, общаясь с Лэей, пока ребята, обнявшись, стояли и смотрели на удаляющийся, позвякивающий железом и поскрипывающий колесами отряд. Они снова были вместе, и Женя с Лэей, и Ян с Сашами…
Спустя полчаса Женька с ребятами въезжали в ближайшую деревушку, которую он присмотрел с изнанки. В ней, как ему правильно показалось, находилась большая гостевая изба, в которой они, прежде всего, перекусили, а потом уже приступили к неспешной беседе. Поскольку Лэя не имела ничего против, то и Женька решил ничего сильно не скрывать от Саш и рассказать, что он знает об этом мире, а заодно и том, кто был Ян на самом деле.
Ему не пришлось начинать беседу, так как, едва утолив голод, ребята сами пристали к нему с расспросами, явно намереваясь узнать все, что можно от этого странноватого Яна. Сашенькины глаза так и засветились любопытными огоньками, и она первой спросила:
— Ян, то есть Жень, ты обещал рассказать все о себе и о нашем мире!
— Да, настал черед исповеди! — Женька многозначительно поднял кверху палец и продолжил. — Но не ждите от меня, что я вам расскажу все. На самом деле я здесь для того, чтобы выяснить много непонятного, как для себя, так и для некоторых других… скажем так, людей.
— Ладно, давай по порядку. Сначала, кто ты такой и как оказался здесь? — спросил Алекс.
— Кто я такой, говорите? Если бы я знал сам. Но попытаюсь объяснить… — дальше Женька стал рассказывать о своей жизни на Земле, как попал в астрал, повстречал Лэю и пошел на разведку в мир, которого нет в астрале, вернее о котором никто не знал, что при определенном допущении являлось одним и тем же. Он рассказал, что мир стер окончательно и без того хорошо спрятанную Женькину память и выдал в зиндане того Яна, которого Саши хорошо знали. Причем мир, попутно, неплохо заблокировал его истинную личность, обрекая Яна на существование в течении неизвестного времени до тех пор, пока не пробудится запакованный внутри него Женя.
Он вспоминал, как Лэя догадалась, а самое главное отважилась пойти к нему на выручку. А Ян, начиная со второй жизни, чувствовал зов потерянной половины своей души и упрямо шел на него. С глуповато-блаженной улыбкой он вспомнил их встречу с Лэей, как их души слились, проломив наведенную реальность мира и провалившись на второй уровень астрала…
— И вот я снова здесь. Только вот воспоминания Яна для меня, как будто не свои, а словно зачитанная до дыр книга. Я помню все, но отношение к событиям какое-то двойственное. Как будто это было и со мной, и не со мной одновременно, — продолжал Женька свой рассказ.
— А настоящий твой облик, это тот в котором ты нас освободил?
— Да, но в принципе не в нем дело, я же могу принять вид сэйла или Яна или вообще кого угодно. Просто тот тип, да еще и в трико с тапочками — это мой непроизвольный внешний вид, когда я ни о чем таком не думаю. Но если я задумаюсь о чем-нибудь происшедшем на Сэйларе, то автоматически могу превратиться в сэйла, но только не здесь, а в астрале или хотя бы на втором уровне этого мира.
