Уже проинформированный о повышенной нервозности оглохших эльфов, я не смог сдержаться и заломил Сильвии нескромную цену в двадцать золотых с носа за исцеление и двести золотых - за каждое воскрешение. Сильвия была на всё согласна, и я принялся за работу. Правда, не ожидал, что пациентов окажется намного больше, чем казалось на первый взгляд. В лагере было голов тридцать, из них пяток трупов. Позже к нему подтянулись еще два десятка из тех, кто занимался моими поисками. Еще пятьдесят длинноухих партизан скрывалось в лесу.
Королева взялась платить и за свернувшую себе шею принцессу Пандарику. Короче, с учетом самой Сильвии, принцессы Виталии, сломавшей себе два пальца на руке и разбившей затылок, тех трех парней, повстречавшихся мне в городе, вышло сто десять исцеленных и семь воскрешенных. Итого три тысячи шестьсот золотых монет.
Я уже хотел было восхититься королевской щедрости Сильвии, как оказалось, что денег у неё при себе нет. Она сделала широкий жест и дала слово королевы, что расплатится позже. Ей только домой в Плавучий замок смотаться и всё будет. Делов-то всего на пару месяцев. Тут я встал в позу и дал понять, что об этом нужно было предупреждать заранее. У меня нет времени ждать, пока она куда-то мотнется. Не стесняясь, сказал, что я только что мир спас, и три часа её длинноухих слуг за счет своих невосполнимых ресурсов лечил, а меня, выходит, развели, как лоха. Мне и вправду пришлось поднапрячься. Несколько раз возвращаться к городу, чтобы перезарядить ожерелье и колодец духа.
Светить «Ожерельем бездны» перед толпой эльфов я не рискнул. Даже если сейчас не отберут, можно схлопотать стрелу в затылок в любой момент, пока не покину южный архипелаг. О том, что эльфы снайперы я знал, даже не углубляясь в изучение их реальных способностей. У каждого лук через плечо и по два-три колчана на поясе. Одного этого достаточно, чтобы понять, что стрелять из лука эти парни умеют. Сотни лет охоты к этому очень распологают.
Оказывая словесное давление на Сильвию, я пригрозил, что если меня сейчас обидят, я сам устрою эльфам тотальное истребление. Видимо, я говорил очень убедительно, так как она, вдруг, покраснела и, попросив немного подождать, полезла в свою, почему-то поваленную набок карету. Присмотревшись, я увидел, что находившиеся ближе к земле колеса странным образом сломаны. Оси тоже погнуты и сейчас транспорт был не на ходу.
Эльфийка вытащила из тайника в карете небольшую прямоугольную коробочку и, уединившись со мной в черной карете по соседству, достала оттуда предмет, очень похожий на моё ожерелье, только камней Божественной крови в нем было в два с лишним раза больше. Реально. Я сразу догадался, что это легендарная «Диадема величия», о которой говорил Дориан. Она состояла из переплетенной в замысловатый узор, тонкой орихалковой проволоки, в хитроумных зажимах-ячейках которой, находилось двадцать черно-красных кристаллов, размером даже крупнее, чем в «Ожерелье Бездны». Однако, и невооруженным глазом было видно, что все камни артефакта разряжены.
- Это - величайшее сокровище лесного народа, - грустным голосом сказала Сильвия, - дар моего покойного мужа, великого архимага Эббиса. Старейшины племен говорили: "Чтобы наполнить его магической энергией, Эббис лишил жизни тысячи пленных с восточного континента". Эти черные камни раньше были горячи и даже светились, словно угли в костре. Тогда артефакт был бесценен, и стоил в сотни раз больше трех с половиной тысяч золотых монет. К сожалению, сейчас его магическая сила иссякла. Мне жалко расставаться с этим сокровищем, но раз вы не можете ждать свою награду, примете ли вы этот предмет в качестве оплаты за труды?
- Ты это серьезно? – не веря своему счастью, переспросил я, стараясь скрыть нахлынувшее волнение.
- Я понимаю, - опустив глаза в пол кареты, невнятно промямлила женщина, - что сейчас эта вещь уже не стоит той суммы, что вы запросили, но орихалк оправы весит, как десять орихалковых монет. У меня действительно нет ничего достаточно ценного, чтобы рассчитаться с вами сразу целиком.
- Хорошо, - предательски дрожащим голосом сказал я, - так и быть, я приму этот предмет в качестве оплаты за свой труд.
Меня немного смутила форма креплений камней в виде мелкой решетки. Она не позволяла напрямую прикоснуться к поверхности кристалла и как тогда Сильвия брала из них энергию? Делая вид, что я не знаю, как пользоваться кристаллами Божественной крови, я спросил:
- Если я найду способ заново зарядить этот артефакт, как им пользоваться?
- Я использовала его, надев на голову, - взяв диадему из коробки и продемонстрировав на себе, объяснила эльфийка.
- Даже когда камни были горячими? – с сомнением переспросил я, зная, как зверски накаляется оправа моего ожерелья, накаченного энергией под завязку.
Причем, проволока диадемы была куда тоньше толстых дужек моей бижутерии. Что-то здесь не сходилось. А еще, где контакт левой руки с поверхностью кристаллов? Сильвия что, пытается меня обмануть?
- Когда камни были горячими, диадема постоянно оставалась теплой на ощупь. Это не вызывало никакого дискомфорта, даже наоборот. Зимой в лесах бывает очень холодно. Носить её в такое время доставляло огромное удовольствие, - не понимая, что меня беспокоит, объяснила эльфийка
- А нужно было делать что-то еще или это всё? – не выдавая своих знаний, попытался я подловить лгунью.
- Нет, - уверенно заявила женщина, - достаточно лишь надеть диадему на голову, представить себе правильную форму плетения и вписанные в них знаки. Магическая сила сама опускалась в тело, и напитывала плетение, выпуская поток через кончики пальцев.
Опыт использования артефакта с камнями Божественной крови у меня и Сильвии сильно различался. Её вариант выглядел более разумным. Не нужно касаться раскаленного камня. Ведь это не просто ужасно больно, после этого и самому магу потребуется лечение. Я стал догадываться, что пользовался своим артефактом неправильно, но в чем состояла ошибка, понять не мог. Единственным очевидным различием являлся способ зарядки камней. Эббис уложил кучу живых людей, а я накачал свой артефакт проклятием нежити.
Не от того ли так раскалялись камни и сам металл, что энергия в нем была неприемлемого качества? Решил, не откладывая проверить свою догадку. Я поблагодарил Сильвию за её подарок, а оставшись в карете один, закрыл дверцу изнутри на замок и произвел простой эксперимент: опустошил один камень в своем ожерелье, конвертировав его проклятую, некротическую энергию в энергию стихии воды.
Проверив, что мой колодец заполнен почти до максимума, я сделал так, как категорически запрещал делать Седрик – я активировал магию лечения, коснувшись опустошенного камня пальцами не левой, а правой рукой. Жадный кристалл стал быстро наполняться энергией из моего колодца, но откачав ровно шесть тысяч единиц, прекратил забор и сам отвалился, словно зажравшаяся пиявка. Я быстрым движением коснулся светящегося кристалла и обнаружил, что он лишь слегка горячий.
Всё встало на свои места. Седрик был прав. Будь я обычным местным магом, камень-пиявка убил бы меня, лишив всех жизненных сил, но с моим колодцем в двадцать четыре тысячи, я мог напитать сразу несколько камней и остаться жив. Теперь становилось понятно, каким образом эльфийка пользовалась полностью заполненными кристаллами и спокойно носила диадему на голове. Век живи – век учись! В этот момент у меня в груди зашевелилась совесть. Было бы просто подло ограбить эльфов таким наглым образом. Я долго думал, как мне поступить и решил просто слегка облегчить диадему Сильвии, проредив количество камней в артефакте. В качестве благодарности за щедрость королевы, я решил зарядить оставшиеся десять кристаллов энергией стихии воды.
Пришлось еще раз съездить к Сигарду и уничтожить еще пару групп мертвецов, поднятых в виде зомби. Заодно я проверил, не посягнул ли кто-то на мою комнату в усадьбе. Город постепенно начал оживать. Выжившие люди потихоньку выбрались из своих укрытий [А5] и ужасались количеству разрушений и трупов. Это даже создало мне проблемы с последней подзарядкой артефактов.
