Бернхард Хеннен - Королева эльфов. Зловещее пророчество (Elfenkonigin ru)

Эмерелль крикнула что-то. Звук поглотил рев урагана. Лутин не обратил на него внимания. Просто стоял и смотрел на стену, которая снова втянула в себя руку и продвигалась вперед.

— Идем! — Пожилой кобольд в странной кожаной шапке схватил его и потащил за собой. — Ты что, не слышал? Мы должны собраться вокруг нее!

Лисьехвостый покорно позволил вести себя. Эльфийка подняла руки над головой. Ее ладони были прижаты друг к другу.

Между ними свисал кожаный ремешок. Никодемус знал, что бывшая королева считалась, пожалуй, сильнейшей волшебницей Альвенмарка. Но на фоне стены бури, заполнявшей собой весь горизонт, она казалась до смешного маленькой и хрупкой.

На этот раз от стены песка, отделилось сразу две руки. Никодемус искал объяснения. Может быть, в ветре живут течения, как и в воде? Это возможно, это совершенно естественное явление. Но то, что руки тянулись прямо к ним и что на много миль вдоль стены больше не было таких щупалец, казалось очень странным. Что ж, бывают очень странные совпадения!

И почему он не превратился в сокола? Лутин застонал. Какой же он идиот! Испуг лишил его рассудка! А сейчас слишком поздно. Ему уже не уйти от ветра.

Добон, старый кобольд в кожаной шапке, положил руку ему на плечо. Очевидно, он воспринял его вздох как попытку сдаться на милость неизбежной гибели.

— Я предупреждал ее.

Несмотря на то что он говорил очень тихо, Никодемус разобрал слова. Шум бури почти стих. Наверняка и этому есть естественное объяснение!

— Сад Ядэ принадлежит драконам. Они не хотят, чтобы в него входили посторонние. Они защитили его!

Какая безумная глупость! Драконов не существует. Стена пыли теперь находилась на расстоянии всего лишь пятидесяти шагов.

— Это не буря. Это дыхание дракона.

Еще десять шагов! Никодемус инстинктивно пригнулся, несмотря на то что понимал: не поможет! Защищаясь, поднял руки. Абсурдный жест, с учетом огромной силы, которая через мгновение обрушится на него. В отчаянии он цепляется за любую соломинку, подумалось ему. А потом удивился, что ж так долго не приходит беда. Дурная шутка судьбы? Неужели последний миг тянется, чтобы он мог увидеть все грани страха смерти? Может быть, перед глазами промелькнет вся жизнь?

Бесконечные часы с мастером Громьяном, который в бескрайних степях Земель Ветров учил его магии. Его утраченная любовь, Лица, которая уже давно не ждет его.

Но ничего этого не произошло. Наконец он заморгал и поглядел между ладонями, убежденный, что буря только и ждет этого мгновения, чтобы стереть бедного лутина в порошок раскаленным песком.

Его окружали желтовато-коричневые сумерки. Песок находился не далее чем в трех шагах. Грохот ветра и песка сменились тихим скребущим шорохом. Звук был такой, от которого, несмотря на то что он почти не слышен, по коже бегут мурашки.

Казалось, ураган остановила стена из стекла. Иногда по ней пробегали серебристые полосы. Никодемус поднял голову. Высоко над головами путников стекло сходилось в купол.

От взгляда на Эмерелль у лутина перехватило дыхание. Меж сложенных ладоней, которые она тянула к небу, струился свет, пронизывавший кожу и плоть. Никодемус видел кости ее кистей, похожие на тени, окруженные темно-розовым сиянием.

Сустав и даже сама кость руки почти до самого локтя тоже были видны. Тонкая струйка дыма поднималась между руками, вертикально и ровно, исчезая в верхней точке купола. Казалось, эльфийка подвешена на ниточке, сотканной из дыма.

Она стояла в самом центре защитной темницы.

Никодемус потянул руку к магической стене. Кто-то ударил его по пальцам.

— С ума сошел? — рядом с ним оказался Добон, старый кобольд был вне себя от ярости. — Ты ведь наездник драконов! Ты лучше всех должен знать, что значит коснуться дыхания дракона!

Никодемус раздраженно посмотрел на старика.

— И что это значит?

Теперь взгляды серокожих были устремлены не на Эмерелль, а на него. Таращились даже дети.

— Дыхание дракона раздевает всякого, кто хочет войти в сад Ядэ. Сначала оно срывает с тебя одежду. Затем кожу.

И под конец оставляет только отполированные кости. Это заклинание, древнее, как сами драконы. Оно было когда-то создано королем. И несмотря на то, что великие драконы ушли много поколений назад, их заклинания живы. Никто не может войти в место, созданное только для них. Только те, кого они позовут к себе, защищены от дыхания дракона. Всех остальных оно погубит.

— Это сказки, — пробормотал Никодемус, чтобы подбодрить себя. — Это всего лишь песчаная буря. И ничего больше.

— Высунь палец, если не веришь мне, — не успокаивался старик.

Лутин колебался. Посмотрел на Эмерелль. Бледное голубое пламя вспыхнуло и исчезло между ее ладонями. Один удар сердца — и оно вернулось.

— Никто не может противостоять дыханию дракона! — уверенно произнес Добон. — Я до последнего не верил, что она хочет вести нас в сад. Думал, она выбрала в качестве цели какой-то потайной оазис. Вообще-то мы даже не должны были подойти настолько близко. Здесь не было никого с тех пор, как…

В защитный круг вошла огромная окровавленная фигура. За ней сквозь отверстие влился песок, хлеставший ее. Все отшатнулись от чудовища. Крик заставил Никодемуса обернуться.

Молодая женщина-кобольд с похожим на паутину узором над обнаженной грудью отскочила чересчур далеко. Одной ногой она ступила за защитный купол. Сила бури вытянула ее наружу.

Две подруги попытались удержать ее. Крики жертвы становились все пронзительнее.

Вытянуло за защитную стенку и других женщин. Казалось, там, снаружи, притаился жадный хищник, который не отпускал ничего, что попадало в его лапы. Все больше и больше кобольдов хватались за руки. Они тянули, упирались, восставая против ярости бури.

Несчастных теперь вытаскивало наружу медленнее. Их голоса теряли силу. Крики становились тише. Никодемус видел, что под потрескавшейся глиной лица теряли краски.

Тот, кто подходил к защитному кругу ближе, чем на несколько дюймов, разжимал руки. Кобольдов затягивало в ураган.

Они еще пытались воспротивиться неизбежному, но лутин догадывался, что борьба проиграна уже давно. Голос женщины замер. Буря вытянула всю кровь из ее израненного тела.

Никодемус потрясенно смотрел на великана, и ему снова вспомнились слова Добона. «Дыхание дракона раздевает всякого, кто хочет войти в сад Ядэ. Сначала оно срывает одежду с твоего тела. Затем кожу…» Перед ним стоял Мадра! Песок, вперемежку с острой как ножи, каменной крошкой, ободрал с тролля кожу. Его обнаженные истерзанные мышцы были видны всем вокруг. Кроме набедренной повязки, Мадра одежды не носил.