Через полчаса столь бурные возлияния дали о себе знать. Моряки один за другим потянулись в направлении туалетной комнаты. Наконец и старпом почувствовал экстренное желание избавиться от излишка жидкости в организме. Дождавшись, когда Цурикс скроется в темноте коридора, ведущего в туалет, Кевин расплатился с официантом и двинул вслед за счастливым женихом.
Старпом ни сном, ни духом не ведал, что он уже, по большому счету, мертвец. Блаженно закатив глаза к потолку, он самозабвенно орошал писсуар, при этом покряхтывал от удовольствия. Никого более в туалетной комнате не наблюдалось. Войдя в помещение, британец задвинул дверную щеколду и терпеливо дождался, пока Цурикс не завершит процесс. Как только тот закончил, его ждал неприятный и весьма болезненный сюрприз. Точно рассчитанный удар сложенными в щепоть пальцами в солнечное сплетение, и несчастный старпом сложился пополам, Цурикс готов был грохнуться на не совсем чистый пол, но Фальк не позволил этому случиться. Он подхватил щуплое тело несостоявшегося жениха и усадил его на подоконник наполовину закрашенного краской окна.
- Привет, Цурикс! Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть!
Старпом удивленно вытаращил глаза на незнакомца и с трудом выдавил:
- Кто ты? - но, наткнувшись на жесткий взгляд серо-стальных глаз, тут же поправился: - Кто вы?
- Короткая же у тебя память, парень, - плотоядно ухмыльнулся бритт. - Вроде бы человек ты еще молодой, жениться собрался, а мозги как у столетнего старца.
- Талос... Талос Понти, - еле слышно прошептал перепуганный до смерти Цурикс. - Но ты.. вы должны...
- Ага, должен лежать на дне морском с грузом на шее, но... Короче, рад, что ты меня все-таки узнал, признаюсь, даже слегка удивлен, что тебе это удалось. Похоже, наложенная личина начинает рассасываться. Жаль, разговор у нас будет не столь длинным, как хотелось бы...
Цурикс наконец сообразил, чем для него закончится встреча с тем, кого он уже давно считал покойником. Он потянулся к висящему на поясе кинжалу. Но Кевин Фальк оказался намного быстрее, он успел завладеть ножом старпома чуть раньше. Легкий еле уловимый взмах и удобная обмотанная акульей кожей ручка торчит из груди несостоявшегося жениха.
- Демон, - успел прошептать старпом, перед тем как его мерзкая душонка отправилась прямиком в Геенну Огненную.
Вьюн оставил Цурикса сидящим на подоконнике с кинжалом в сердце, а сам поспешил покинуть питейное заведение. Жаль, что пришлось испортить праздник парням со "Святой Эграфии", хотя вряд ли их уж очень сильно расстроит смерть старпома. Невесту его также жалко, но это дело поправимое, у папеньки Мадалены хватит средств, чтобы обеспечить любимую дочурку достаточным количеством претендентов на ее руку и сердце. Стоит лишь клич кинуть, слетятся как мухи на мед.
Удивительно, но никакого особого удовлетворения Кевин не испытывал. Он чувствовал себя так, будто походя раздавил мерзкого ядовитого слизняка. А какая может быть от этого особенная радость?
До захода солнца бродил по городу. А по возвращении в дом Павиоло Марцеллы, контрабандист отвел к берегу моря, где их уже поджидала лодка и трое крепких парней. Под покровом темноты его и Марцеллу доставили на борт стоящей на рейде небольшой рыбацкой фелуки. Кевина тут же препроводили в трюм, поместили в специальный схрон, предназначенный для провоза людей и контрабандных товаров, и настоятельно рекомендовали вести себя как можно тише.
Внутри тайного отсека хоть и было тесновато, места вполне хватало, чтобы, свернувшись калачиком, улечься. Благо контрабандисты позаботились и устлали пол толстым слоем пакли. Он так и поступил: положил пол щеку заплечный мешок со всем своим скарбом, рядом кинжал и шпагу и со всеми возможными удобствами устроился на мягком ложе. Вьюн не опасался, что выдаст себя храпом или каким-либо неосторожным движением. При необходимости он вполне мог контролировать себя во сне к тому же, носоглотка у него была в полном порядке. Он не слышал, как на борт поднималась досмотровая команда, как снялись с якоря, подняли паруса и вышли в открытое море. За последние двое суток он сильно устал и теперь старательно наверстывал упущенное.
До утра его не беспокоили. Лишь с восходом дневного светила в трюм спустился Павиоло Марцелла, растолкал разоспавшегося нелегала и с заметной долей зависти в голосе сказал:
- Ну ты и здоров дрыхнуть, Филодор! Можешь выползать, мы в нейтральных водах. Если желаешь еще поспать, моя каюта в полном твоем распоряжении.
- Благодарю, капитан, - выбравшись из тесного схрона британец потянулся до хруста в костях, - спать больше не хочется. Сейчас было бы неплохо наведаться в гальюн, умыться и перекусить как следует.
- Нет проблем, вьюнош, судовые удобства в твоем полном распоряжении. Завтрак давно готов. Так что поспешай, пока жратва не остыла.
Двое суток блаженного ничегонеделания пролетели незаметно. Днем Кевин Фальк либо занимался тщательным изучением изъятых из сейфа секретаря германского посольства бумаг, либо азартно резался в карты со свободными от вахты матросами, либо тупо пялился на галдящих чаек и скользящих перед носом фелуки дельфинов. Спал на верхней палубе на набитом конским волосом матрасе.
Заградительный кордон курсировавшего вдоль острова в боевом охранении военного флота вольного княжества миновали под прикрытием сумерек, а к полуночи подошли к безлюдному месту неподалеку от Бастии. Павиоло Марцелла распорядился спустить шлюпку на воду. На прощание пожал пассажиру руку.
А еще через полчаса британец бодро топал по каменистой земле средиземноморского островка. Отойдя от берега примерно на милю, Вьюн заприметил густые заросли маквиса. Здесь решил провести остаток ночи. Остров весьма горист и путешествовать по нему в темное время суток чистой воды безумие. Можно запросто оступиться и упасть с крутого склона. Фальк не опасался, что не застанет погонщика на месте. Адреас Малетти клятвенно заверил при расставании, что найдет способ связаться с корсиканцем, и тот непременно будет ждать Кевина в указанной точке.
Солнце лишь слегка позолотило вершины окрестных гор, а неугомонный британец уже двинул вглубь острова. Глава лионской Гильдии Воров снабдил его подробной картой, где крестиком отметил место рандеву с погонщиком дракона.
Нужную тропинку он отыскал без труда. По дороге кроме бортников, да пастухов, пасших на тучных травах стадо овец, никого не встретил. Огромные лохматые псы обнюхали незнакомца, но не залаяли, лишь выразили свое отношение к появлению чужака грозным утробным рыком, мол, смотри, парень, мы все видим и беспорядка на подведомственной нам территории не допустим. Ни бортники, ни пастухи до общения с ним не снизошли. Впрочем, этот факт Кевина ничуть не озадачил. О нелюдимости корсиканских горцев его предупредил мастер Марцелла.
