50. САМОЕ ГЛАВНОЕ — БИ ХЭППИ
Счастье компашки, таким как я его вижу со стороны, настолько далеко от моей реальности, что я боюсь его никогда не достичь. Это — словно догонять пешком японский поезд-пулю на скорости близкой к трёмстам километрам в час. И пусть некоторые умники заявляют о случаях, когда и в пятьдесят, и в семьдесят лет жизнь можно начать сначала и круто её изменить… Но!… О каком крутом сексе в семьдесят лет может идти речь? "Погоди, дорогая! Я только выну свои искусственные зубы!". Какая-такая страстная любовь может быть в пятьдесят? Или разве в этом возрасте можно родить ребёнка?! Завести бурный роман с поцелуями, встречами и сексом?!! Нельзя вернуть свои восемнадцать лет и прожить их иначе.
Друзья по компашке и не думают обо мне. Но если бы задумались, возможно, сказали бы: "А зачем ей дети? Она же страшная, мужа хорошего не найдет. А найдет — так такого, что будет ей изменять, или бросит". "Ребёнок может родиться некрасивым — и у него будут те же проблемы. Так зачем тебе вся эта бодяга с несчастьями по новому кругу нужна? Живи и не тужи о том, чего нет. Потому что если бы было, не факт, что ты была бы счастливее". Эти слова мне никто не говорил. Я сама не знаю, что меня ждёт.
Но знаете, я еще не до конца привыкла, что никому не нужна. Не смирилась, что у меня нет любви, отношений, детей… Тех, кого я назову плодами любви, а не просто моим продолжением…(грустно улыбаюсь). Ведь когда ты смотришь на улыбчивое личико, поправляешь чёлку волос и видишь как он похож на твоего любимого, то как должно сжиматься от счастья твоё сердце! Я гляжу на свою грудь и думаю: "Неужели я буду кого-то кормить ею?". Это немыслимо! Мне тридцать! И до сих пор даже мужские руки касались её редко. А что уж говорить о детских пальчиках? Эти сиськи никогда не использовались по прямому назначению. Они плавно рассекали волны, загорали на пляже, примеряли лифчики, но до сих пор в них не было ни капли молока.
В попытках заглянуть в чужую жизнь я не дохожу до одержимости. Я любопытна — это факт. Так уж сложилось, что я не считаю себя униженной и не боюсь оскорблений. Мне не страшно, что кто-то посмеётся над моими убеждениями, неразделенной любовью или внешним видом. Мне только нужно немного счастья. Чтобы я могла посадить его, как арбузную семечку, и вырастить ОГРОМНОЕ СЧАСТЬИЩЕ! А потом — наесться им, как большой чудо-ягодой, и быть довольной! Если натура страстная, она не может органичиться мелкими желаниями, не может смириться со вторыми ролями.
В то же время, я наблюдаю за ними, за развитием их событий, фотографиями в разных соцсетях, тем что они пишут у себя и в других журналах… Это не для того, чтобы следовать их примеру. Но может, с их помощью я разгадаю секрет счастья? Почему нет? На кого мне смотреть? На счастливых, или на несчастных людей? Хватит уже! Я по горло сыта своей тоской.
Кисель мыслей загустел до состояния цемента. Все лишь повторяют давно сказанные и протрухлявевшие фразы: по поводу как строить карьеру, или как вести себя в личной жизни. Старые, добрые правила — гранату им в штаны!
Самые прогрессивные и счастливые повторяют одно и то же! Даже попирающие нормы приличий — из тех, кто могут в ночном клубе сходить по-большому себе в ладони и вынести это в мусорный бак… а следующим вечером уже танцевать на Венском балу и рассуждать о живописи, — даже они думают как все, или не думают вовсе!.. Все в эмоциональной спячке. Полная кома! Потому что если жить сердцем — оно же может… порваться…
Они уважают авторитет стереотипных фраз… Почему обои на стенах меняют каждые пять лет, а взгляды — на счастье, отношения, дружбу — не меняются тысячелетиями?! Думаете, они правильные? Чушь. Люди просто боятся, или не знают, что сказать. Им кажется надёжным повторять то, что говорили сто лет подряд. Как будто если талдычить много раз одно и то же — это станет правильным и принесет радость!
Эти мои знакомые не любят кипение страстей — и я имею ввиду вовсе не секс. Они не любят любить и щедро дарить своё сердце. А вот понты гонять, играть в рок-звёзд — это пожалуйста. Вот и выходит, что Серёжины друзья — люди с другой стороны Луны. Они не хотят даже знать, что такое страдания, и их трудно винить за это. Им лень заглянуть глубже, что ж… Чтобы открыть настоящее — исходящее из всего существа и души, — нужно иметь горячее сердце. Не бывает холодных истин. Это всегда взрыв, всегда открытие, адреналиновый шок, если хотите. Вы никогда не узнаете правду спокойным, равнодушным сердцем. Да, можно внешне беситься и отрываться, а внутри быть достаточно жёстким человеком, который не выходит за рамки привычного показушного сценария. Лёгкое равнодушие и душевный холод ко всему, что не есть личное удовольствие. Но удовольствие — это вам ещё не любовь!
Дружба всегда была самым главным в моей жизни… Я столько думала о ней, так горячо интересовалась ею, что моё одиночество — настоящий парадокс. Всё же, за тридцать лет я перепробовала много отношений. Была и счастливым другом, и одиноким наблюдателем. И если верно говорят "Несчастье — великий учитель", то кое-чему я всё-таки научилась. Ну, например…
Сколько бы нам не говорили, что нужно быть самоуверенной и самодостаточной персоной, нас всегда меряют не по нашим поступкам и уверенности, а по отношению других людей. Никто не смотрит, что мы честны, добры и справедливы, сколько бездомных котят мы накормили и скольким старушкам помогли донести сумки. К нам плохо относятся? Этого достаточно.
В компаниях, в основном, выпендриваются, чтобы быть замеченными. Мало кто искренне интересуется другими. Все интересы вертятся вокруг самих себя и прочих смазливых задниц. Люди попроще — с детскими идеалами (читай: менее гормонально развитые и сексуально менее востребованные) вращаются вокруг главных героев, выстраиваясь, что называется "по росту". Более близкие попадают в разряд приятелей, которые думают, что они друзья. А "друзья" позволяют таким приятелям верить в их дружбу, и даже иногда (особенно когда от приятелей что-то нужно) называют их: "Дружище!". А на самом деле "каки-таки друзья?!.
Общие интересы и мысли, "родственность душ" — это всё прекрасно. Но в чём же настоящий секрет близких друзей? Давайте упростим это уравнение. Наши предки жили полигамными общинами. В этих общинах все мужчины и женщины имели половые связи друг с другом. То есть почти все были мужьями и жёнами друг друга. Особи неугодные для секса просто изгонялись из общины или уходили сами, поскольку с ними не хотели иметь отношений. Пословица: "В семье не без урода" — с тех времен. Сегодня, мы хоть и живём по законам моногамной семьи: один муж — одна жена, инстинкты общины никуда не делись. Традиции живут в "дружеских" отношениях так называемых временных компаний, которые особенно активно собираются в молодом возрасте. Костяк компашек схож с древней полигамной общиной. Близкий друг тот — с кем не брезгливо заняться сексом, если все особи противоположного пола исчезнут с лица земли. Это как бы взаимное утверждение: "Если бы ты был женщиной, ты был бы достаточно красив, чтобы я занялся сексом с тобой". С близким другом не противно поменяться сексуальным партнером — потому что близкий друг, как правило находится на одном уровне с вами. И его партнер, или партнерша — того же уровня сексуальной привлекательности, что и вы. Элементы сексуальных игр всегда есть между однополыми друзьями. Это не извращение. Мы так устроены — чувствительны к чужой красоте и сексуальности, в ком бы она не была. Вот вам и вся разгадка дружбы. А вы — одинокие романтики-ботаники в очках ещё толкуете и верите в душевные качества, верность, "я тебя никогда не предам" и прочую с их точки зрения чушь. Вот почему когда в разгар полового созревания распадается много дружб, никто ничего никому не объясняет.
