— Хочешь помогу? — томно спросила волшебница, с кошачьей грацией придвигаясь ближе.
— В пустыне мужиков мало или у тебя сегодня обострение?
Девушка замерла и сильнее стиснула кинжал.
— Я смотрю у тебя язык неоправданно длинный.
— Смотри куда хочешь, — пожал я плечами и стал заматывать пояс.
В этот самый момент чувство опасности вновь сдавило голову. Я слегка наклонился в лево, и вытянул из воздуха серую полоску стали. На поверку, в моей руке оказался мой же нож, который должен был воткнуться в миллиметре от моего правого уха. Напротив стояла Алиатка и с легкой ноткой уважения посматривала в мою сторону.
— Кажется мы не с того начали, — наконец произнесла она. — Меня зовут Азалия Тамир, шархан песков.
— Тим Ройс, боевой маг, — я не стал акцентировать внимания на том, что у меня всего один класс образования. Да и тот без диплома об окончании — на вручение заветной бумажке, как вы знаете, у меня явиться возможности не было.
Девушка снова хмыкнула и развернулась к лестнице. Небрежно жестом она откинула свои густые волосы и медленно двинулась к концу коридора, плавно покачивая бедрами. У самого выхода с этажа она остановилась, бросила на меня мутноватый взгляд и обронила:
— Точно сработаемся, — после чего поспешила спуститься вниз, скрываясь из поля зрения.
Я лишь устало вздохнул. Все волшебницы военной профессии, это сумасшедшие стервы. Даже Лейла, добрейшей и милейший человек, иногда показывала острые зубы, которыми только глотки драть. Ну а уж про Нейлу и говорить нечего. До сих пор, вспоминая её магию, меня в дрожь бросает и возникает желание спрятаться в овраге. А теперь вот еще одна, Азалия Тамир, полюби её все демоны бездны разом. Прощай уже почти отдохнувшие нервы, здравствуй очередной раунд безумной круговерти. Пожав плечами и помахав в воздухе рукой, словно пытаясь отогнать от себя проблемы, я постучался в дверь. Тишина. Постучался еще раз. Опять тишина. Подозревая худшее, я ворвался в комнату, но меня тут же ослепили. Причем ослепили яростным потоком холодной воды. Утерев лицо, я осмотрелся. Рядом стояла ухмыляющаяся Мия, держащая в руках глиняный кувшин.
— Ты здорова? — ошарашено спросил я. Нет, я понимаю передо мной стоял бы Руст или Пило или Ушастый, светлая ему память, или любой иной из специального отряда наемной армии «Пробитый золотой», тогда и вопроса бы не возникло. Сам виноват — попался на простецкий армейский подкол с водяным ведром, то бишь — кувшином.
— О, мне просто показалось что ты слишком разгорячился на жарком Алиатском солнце. Вот я и решила тебя немного охладить.
Я даже не нашелся что ответить, только где далеко смутно дребезжала догадка, что вроде как утром кувшин был пуст. Хоть фиг его, может рабыни в тот вечер вместе с бадьей второй принесли. Они тут вообще как вездесущие духи, вроде и есть, но фиг заметишь если специально внимание не обратишь.
— Спасибо за заботу, — проговорил я.
— А где эта? — поинтересовалась Мия, сделав ударение на последнем слове.
— Демоны её знают. Она мне нож вернула и удалилась.
С этими словами я подошел к шкафу, вытащил мешки, одновременно с этим взваливая их на спину и повернулся к тори. Та почему-то смотрела в диаметрально противоположную сторону, при этом на щеках был виден легкий румянец а на устах плясала улыбка. Мы вышли из номера, закрывая его за собой и спустились по лестнице в холл. На улице все еще брезжил сумрак. Он вязкой плащаницей окутывал спящий порт, принося с собой прохладу, почти холод. Ночи в пустыни и на её границе, так же холодны, как осенние деньки в Империи или Нимии.
В зале было пусто, и лишь за некоторыми столиками сидели самые нестойкие ребята. Вернее они лежали — лицом в тарелки, кто-то храпел, другие просто замерли, словно каменные изваяния. А вон там, в углу, на подушках, разлеглась целая компания, будто подарки вокруг елки, в качестве которой выступал длинный, пузатенький кальян. Минуя парадный вход, мы прошли к заднему, выводящему во двор. Этот ход выводил к стойлам, служебным помещениям и, что удивительно — выходу из города. У небольшой насыпи, нас уже ждал Хасим. То о чем-то разговаривал с шарханкой, активно жестикулируя. Та лишь поглядывала на него с легкой ноткой пренебрежения. Заметив нас, парнишка успокоился и низко поклонился Мии.
— Приветствую вас, прекрасная тори, — глубоко поклонился Хасим. — Прошу прощения за Азалию. Она воплощает в себе все пороки шарханов, в том числе и непочтением к светлорожденным. Правда и достоинства она воплощает тоже.
— Я не держу зла, — покачала головой Мия. — У меня большой опыт общения с шарханом и Азалия не худший пример.
Ну а мне как всегда отводилась роль декорации, в крайнем случае — тяглового мула. А алиатцы же, улыбнувшись мне, пошли вперед, обсуждая предстоящий поход. Как выяснилось, мы будем двигаться строго на восток, в основном перед рассветом, немного после, а так же ближе к вечеру и часть ночи. Потому как в иное время суток, либо так жарко что можно упасть от обезвоживания, либо так холодно, что можно спокойно превратиться в ледышку. Ох уж эти пустыни, настоящие испытание для любого человека.
Петляя между невысокими жилыми домиками, мы все ближе подбирались к выходу из города. Наконец впереди замочила невысокая стена, без башен, без парапета или навеса, просто каменное строение с массивными воротами, обитыми железными полосками. У входа стояло четверо стражников, в легких кожаных доспехах, которые и от скользящего не всегда уберегут. Впрочем, иное обмундирование, носят лишь местные «легионеры», иначе говоря — армия Сулатната. Да и то, одевают лишь в случае серьезных войн. Вот и получается — имперцам в Алиате не повоевать, а алиатцам — в Империи. Так и стоят две страны, мозоля друг другу глаза. За выход из города с нас взяли по четверти дитира, в итоге получилась ровно одна серебрушка.
За воротами же простиралось обычное пустынное приграничье. Редкие кустарники, налетевший песок, словно ковер укрывший землю, какие-то хитиновые твари, ползающие туда-сюда, и жужжание насекомых. А в редких местах, где нет песка и стремной растительности, под ногами виден камень, белый или серый, но чистый и без влаги, будто отполированный. Наконец, попетляв среди паутины протоптанных дорожек, мы поднялись на холм (скорее земляной вал) с которого открывался потрясающий и, одновременно с этим — ужасающий вид.
Помните, когда-то давно, я называл нашу небольшую торговую группу, из четырех повозок — караваном? Так вот, то была компания единомышленников с парочкой лошадок, потому как то что сейчас находилось под холмом и было настоящим караваном. Среди белых шатров, в окружении лошадей, верблюдов и непонятных мохнатых существ, находилось огромное количество людей. На вскидку, среди гомонящей толпы, в которой то и дело раздавались крики, смех, даже звон стали, находилось примерно сто пятьдесят человек. На удивление, повозок здесь не было, но как я тут же догадался — весь хабар тащили на верблюдах.
