Юлия Федотова - Колумбы иных миров

Магическое сообщество во все времена старалось сдерживать научное и техническое развитие нашего мира, только делать это с каждым столетием становилось все труднее, а в наши дни — почти невозможно. Последней каплей стало изобретение пороха. Маги поняли: если они хотят сохранить Староземье прежним и не утратить собственных позиций, действовать надо решительно и беспощадно. Есть сила, которая может стать еще более мощным тормозом прогресса, чем магия. Это религия, ортодоксальная и жестокая. Ею Коллегия и решила воспользоваться.

Скоро выяснилось, что большинство современных культов для такой цели не годится — они стали чересчур либеральными и бескровными. Сперва маги делали ставку на Черных Моджахедов, но тут я поглотил Ирракшану, и им пришлось начинать с нуля. Ха! Так им, паразитам, и надо! Тогда-то они и вспомнили о почитателях Умрана и Эрды.

Культ был хорош по всем статьям: строгая иерархия, жестокие обряды, жертвоприношения, а главное — полный запрет всего нового! Жители Эрда не пользовались даже колесом, а грамоте там обучали только самых высших жрецов. Одна проблема — почитателей Умрана и Эрды было слишком мало, и они вовсе не стремились к мировой экспансии, вполне довольные своей скудной жизнью. Нелегко было их расшевелить! Но тут мы сделали Коллегии невольный подарок — приволокли из Аполидия Черный камень Ло, считавшийся безвозвратно утраченным после Второй мировой.

Оказывается, назначение его состоит в том, чтобы превращать любую идею в сверхценную, в Идею с большой буквы, заражать ею массы и стремительно распространять по значительной территории. Оберон попытался растолковать мне принцип действия, но профессор Перегрин посоветовал ему не тратить время даром.

Камень Ло — бесценная вещь для всякого правителя. К примеру, задумал он прибрать к рукам соседнее государство. Ясно, что подданным его хочется не воевать, а мирно пахать и сеять и до соседнего государства нет никакого дела. Поэтому сражаться они станут без всякого рвения, и надежда на победу не так уж велика. Тогда правитель пускает в ход камень Ло. И очень скоро большинство его подданных, от мала до велика, проникаются фанатичной идеей. Теперь им кажется, что жители соседнего государства — гнусные твари, погрязшие в грехах и пороках, и священный долг всякого порядочного существа — истреблять их проклятый род под корень. Это будет совсем другая война!

Примерно такую вещь задумала и Коллегия. Главным рассадником прогресса были признаны портовые города западного побережья. Их-то и предполагалось обратить в так называемую истинную веру, чтобы население самостоятельно истребило своих излишне передовых сограждан, тех самых ремесленников, что «создают хитроумные механизмы, противные богам». Прогресс будет приостановлен, а маги при этом останутся в тени, не запятнают кровавыми расправами свой образ мудрых и благородных правителей. (Вот не зря я всю жизнь терпеть не мог магов! Как чувствовал! Любой черный колдун и то порядочнее. По крайней мере, честнее: всегда знаешь, что от него ждать.)

Решение принималось узким кругом, и не все были с ним согласны. Оберон, к примеру, утверждает, что возражал с самого начала. А Перегрин и подобные ему простые профессиональные маги, коих в Коллегии большинство, ни о чем даже не подозревали, иначе им хватило бы сил и здравого смысла, чтобы пресечь безумную идею в зародыше. Но, как сказал профессор: «Великим, видно, власть ударила в голову, и они вообразили себя хозяевами Судьбы. А Судьба подобного не прощает».

За ошибки великих магов пришлось расплачиваться жителям Староземья. Очень скоро стало очевидным: дело развивается не совсем так, как планировали заговорщики. Вдруг обнаружилось, что у жрецов Умрана и Эрды проснулись собственные амбиции, они не собираются ни прислуживать Коллегии, ни останавливаться на достигнутом и ограничиваться побережьем. Их цель — обратить в свою веру все Староземье, если не целый мир. А для этого любые средства хороши, будь то сожжение неугодных, массовый мор, расплодившаяся нежить или еще какая-нибудь гадость — у жрецов нет никаких моральных барьеров.

Самое смешное — они ухитрились выкрасть у магов камень Ло, который те, в свою очередь, тайно изъяли из нашего университета, а профессора Перегрина посадили в крепость, чтобы прекратить расследование, которое он намеревался во что бы то ни стало довести до конца. К счастью, жрецы истинных богов слабоваты в магии, поэтому не смогли заставить камень действовать в полную силу. Пока. Что будет дальше — одним богам ведомо. Но ясно, что ничего хорошего. Мир, может быть, и не погибнет (если кто-нибудь из разгулявшейся нежити не найдет способа его уничтожить), да только жить в нем под гнетом братства уже никому не захочется. Повернуть дело вспять Коллегия не в состоянии. Мешает какая-то тонкость, связанная с использованием камня Ло. Какая именно — я не совсем разобрал или мне не пожелали растолковать. Поэтому одна надежда у несчастных обитателей Староземья и окрестностей — это мы, Стражи Судьбы!

Таков, стало быть, наш новый статус! Орвуд очень недоволен. Прежде нас называли Наемниками, и это, как говорит он, по крайней мере предполагало оплату. А Страж — это вроде как обязанность такая: хочешь не хочешь, а сторожи. И правда, обидно, если посмотреть с такой позиции. Дело даже не в деньгах, а в отсутствии свободы выбора. Прямо зло берет! Так бы и двинул в морду, если бы знал, кому!

Меридит мой дневник ругает. Называет «патологической помесью научного штиля и казарменной лексики». Она, конечно, права. Но не всегда удается сдерживать эмоции.

А знаете, почтенные читатели (случись таковым быть), что самое забавное? Нам опять не сказали, что надо делать! Нас просто уведомили об обязанностях, а дальше — крутитесь как хотите, лишь бы Мир был в порядке! Я не виню профессора — уверен, он сам не знает, иначе непременно что-нибудь посоветовал, зато Оберон, зараза, нарочно молчит — я просто нутром чую! — опять у него свои, высшие соображения, как в тот раз, с некромантами.

Но мне тоже было что скрывать. О втором камне Ло я им даже не заикнулся. Не знаю, может быть, напрасно, ведь они могли бы научить нас с ним обращаться. Балдур утверждает, что не стали бы. Наоборот, попытались бы нас убить, чтобы самим завладеть камнем. Возможно, он субъективен, поскольку маги и колдуны издавна враждуют, но я склонен с ним согласиться. Я безоговорочно доверяю профессору Перегрину, но ни на йоту — королю Оберону. Аолен считает, что я тоже субъективен. Возможно. Только иной раз полезно перестраховаться. «Лучше перебдеть, чем недобдеть», как говорят в казармах…