Они прыгают на нее всем скопом. Эстебан лично учил их работать слаженно. Один подает сигнал кивком головы, остальные действуют не думая. Но она подныривает под одного, разгибается — цыган подлетает метра на два, а женщина оказывается вне круга. Она приспускает на полусогнутых, но на пути встает барон. Эстебан спокоен, как всегда. Курица несется к нему, пытаясь добраться до яиц своих яиц, но притормаживает, увидев очередную преграду. Сейчас она столкнет его с пути, сметет, как ветер сметает пух с одуванчика. Но колдун что-то шепчет, и она падает на землю, споткнувшись. Тут же набрасываются ромалэ. Они облепляют как слепни корову, но она все равно пытается скинуть их. Под мужчинами словно прорывается вулкан — они ходят ходуном, вздымаются… Но она не настолько сильна. Если бы на ее месте оказалась Света, тогда еще… а впрочем нет. Будь вместо нее хоть все Трохины, результат не изменился бы.
— Вяжите ей руки и ноги, — говорит цыган. — И не забудьте о кляпе.
В темноте плохо видно, но Эстебан знает — сейчас один цыган достал веревку, остальные удерживают. Как только она открыла рот, чтобы освободить крик, ей запихали туда чей-то носок. Пара минут, и она связана по рукам и ногам. Цыгане наконец отступили. Оглядывают добычу, дышат тяжело. Она смотрит волчицей, понимая, что проиграла. Один Эстебан спокойно курит трубку в сторонке.
— В мой вагончик ее, — приказывает барон. Ромалэ исполняют.
Как древние охотники, они взгромоздили женщину на плечи и понесли к табору. Он расположился с другого конца особняка, занимает небольшую поляну и часть внутреннего дворика. Из всех вагончик Эстебана самый красивый и пугающий. Покрытый черной парчой, расшитый черным жемчугом, маленькие окна тщательно закоптили свечкой. Грязные женщины и дети молча наблюдают, как семеро лучших и сильнейших мужчин табора, затаскивают связанную женщину в логово барона. На Эстебана не смотрят — боятся сглаза. Колдун стал их защитой, покровителем, но нет никого страшнее его на белом свете, или в темной ночи. Они страшатся его до смерти, но и уважают как бога.
Внутри домика на колесах, горит толстая черная свеча. Повсюду висят пучки трав, в банках заспиртованные лягушки, тритоны, змеи. На тарелочках засушенные сверчки и цикады, в углу алтарь, окропленный кровью черного ягненка. Все это — лишь антураж необходимый для устрашения. Эстебану отлично известно, колдовство не имеет с подобной гадость, почти нечего общего.
— Киньте ее на софу, — говорит барон.
Как только женщина оказывается на подушках, сотни вшей вылезают из дивана и впиваются в ее плоть. Но быстро сплевывают тягучую невкусную кровь и заползают обратно. Они тоже его слуги. Эстебан использует вшей для пыток.
Ромалэ выходят из вагончика, барон остается с ней наедине. Женщина продолжает смотреть на него с ненавистью, он по-прежнему спокоен.
— Я знаю, кто ты, — говорит цыган. — Знаю, что ты пришла убить моих покровителей.
Женщина бешено мотает головой. Похоже, отрицает утверждение Эстебана.
— Понимаю, — продолжает цыган. — Значит, ты пришла помочь?
Она кивает.
— Но я не позволю тебе встретиться с ними. Не хочу, чтобы они знали правду о тебе.
Она опускает голову на грудь. Если бы могла, она заплакала, но слезные железы не подчиняются. Женщина слегка поднимает голову и часто-часто кивает.
— Хорошо что ты согласна. Это облегчает мою задачу. Ты послужишь мне — это в твоих же интересах. Вместе, мы добьемся нужного результата…
***
Над потолком витал дым, сам потолок закоптился до черноты. Костер горел точно посредине зала, в центре ковра с пентаграммой. Там образовалась уродливая дыра, но огонь не пожирал весь ковер. По воле Жени, он оставался в круге. Пламя вздымалось столбом вверх, Женя уже с час удерживал его в таком состоянии. Он сидел в любимом кресле с бутылкой дорогого коньяка и допивал ее.
Воля колдуна отпустил костер, тот, из столба, вернулся к обычному состоянию. Женя встал, ноги понесли в круг. Еще один шаг и он уже в центре пламени. Но не горит. Языки скользят по одежде, но не трогают хозяина. Дверь в зал отворилась, вошел Эстебан. Цыган окинул взглядом происходящее, губы оскалились в усмешке и пламя вмиг погасло. Женя остался стоять на углях.
— Почему? — спросил Женя. — Как они могли меня одолеть?
— Ты еще слишком неопытен, — ответил Эстебан. — К тому же, они все-таки мертвые демоны.
— Если я захочу, смогу обрушить этот дом! — воскликнул Женя. — Мне не хватало совсем чуть-чуть, чтобы одному обрушить плотину! Даже ты так не сможешь! Но они одолели меня…
Женя сделал глоток прямо из горла, сел в кресло. Цыган подошел к камину, расположился на низеньком табурете. Достал спичку, головка чиркнула по коробку, полтела в камин — дрова тут же зашлись веселыми бликами.
— Ты очень силен, но крайне неопытен, — сказал Эстебан. — Пройдут годы, прежде чем ты сможешь рационально использовать силу.
— Они ведь придут сюда?
— Конечно. Но на этот раз с ними в бой вступлю я. Как только Петя отдаст мне свою часть, у меня хватит сил, чтобы призвать им достойных противников.
— А как же я? Я хочу отмстить!
— Ты отомстишь. После смерти этих, великий колдун пришлет других. Но пройдут года, прежде чем они явятся. К тому времени ты подготовишься и сможешь одолеть любого присланного. А лет через десять, у тебя хватит опыта, чтобы победить даже его.
— Это унизительно. — Женя скривился. — Я не хочу опасаться каких-то мертвых уродов.
— Этого не изменишь. Но пока ты мой ученик, тебе не о чем волноваться.
— Выпьешь?
— Да.
Женя бросил бутылку, Эстебан поймал на лету. Ни капли не расплескалось. При нужде они могли жонглировать наполненными до краев рюмками. Барон сделал глоток, чувствуя, как коньяк согревает горло.
— Когда ты совершишь ритуал? — спросил Женя.
— Сегодня нельзя. Петя слишком слаб, может умереть от напряжения. Но завтра утром мы сделаем то, что должно.
— А когда они явятся?
— Я думаю, тоже утром. Сейчас они готовятся и отправятся на рассвете. В Азове они будут часов в десять. Так что ритуал назначим на восемь.
— А может быть раньше? К чему устраивать интригу. Или просто уехать и проделать все в спокойной обстановке. Смысл махать красной тряпкой перед быком?
— Ты не совсем понимаешь расклад сил Евгений. Бык здесь только я…
Глава вторая, подраздел заключительный: где мертвые в очередной раз готовятся к бою и отправляются в последний путь.
Приехав к Ростову, мертвые и готка столкнулись с непредвиденной трудностью, хотя им стоило это предвидеть. Все мосты через Дон смыло валом воды с Цимлянского водохранилища. Пришлось перебираться вплавь. Благо хоть по реке курсировали сотни лодок, причем плавали на них в основном… таксисты. Пронырливые мужики, тут же прикинули, людям как-то надо перебираться с одного берега на другой, а паромную переправу пока не наладили. Поэтому они взяли напрокат лодки у местных рыбаков, и теперь обеспечивали роль своеобразных Харонов. Хорошо хоть счетчики не поставили!
