— Иванка, стоит ли беспокоиться о глупостях? Перед тобой открываются такие возможности, просто дух захватывает! Не успеешь оглянуться, как я буду называть тебя госпожой Иванкой.
— Угу. Спустя всего каких-нибудь сто лет.
Она рассмеялась.
— Лично я собираюсь стать практикующим магом гораздо раньше. И в тебе не сомневаюсь. Думаю, у господина Радомира хватит опыта и сил даже тебя заставить выучиться быстрее всех нас. У наших наставников нас много. А ты у него всего одна.
А ведь и правда. Вот уже завтра я останусь с ним один на один. Только я, Сокол и дорога в неизведанные края. Что мне до всех сплетен на свете! Может, я сюда никогда больше не вернусь.
И однажды стану такой, как мой наставник. Свободной, как ветер. И тоже буду носить имя птицы. Интересно, кто дает нам новые имена?
5
Радомир по прозвищу Белый Сокол стоял над грудой моих вещей, скрестив руки на груди. Лицо его выражало непреклонность.
— Нет. Только самое важное. Одежда тебе точно не понадобится.
Эти слова вызвали в моей голове такие шальные мысли, что еле удалось сдержать улыбку.
— Ох-х! Я имел в виду, все, что нужно, мы купим в городе! А не то, о чем ты сейчас подумала.
Я вспыхнула. Получается, я теперь должна думать даже над тем, о чем подумать? Между прочим, я никого не просила в голову ко мне лезть.
— Вы что, все время мысли читать будете?
— Нет, конечно. Но это и не обязательно. У тебя на лице все написано.
Ладно. Уже проще. Может, когда-нибудь я смогу научиться держать себя в руках с ним рядом. Либо окончательно со стыда сгорю.
— А туфли? Не ходить же мне весь год в теплых сапогах!
— Ты собираешься возить с собой гардероб на все случаи жизни? Когда станет теплее, мы просто поменяем обувь на новую.
— Дороговато выходит, — пробурчала я, со вздохом отставляя любимые туфельки в кучу вещей, которые не беру. То есть, почти всех моих вещей.
— Сейчас это не твоя забота. Я обеспечу тебя всем необходимым. Но и от лишнего избавляться научу.
— Я и так от всех своих пожитков избавилась, — грустно сказала я. — Можно хоть…
— Нет.
— А…
— Нет, нет и нет. Йована, пожалей лошадь.
— Мы что, верхом поедем?
— А ты как думала? — видя мое замешательство, он улыбнулся. — Не дуйся. Привыкнешь. Мне сказали, ты прекрасно держишься в седле. Да и голодать и ходить в обносках не придется. Собирай свой узелок, завтрак ждет. И дорога тоже.
То, что мне позволили взять, действительно поместилось в маленький узелок. Я смотрела на него с грустью. Вот все, что у меня осталось в этой жизни. Кроме характера и головы на плечах.
— Не привязывайся к вещам, Йована. Для нас они просто лишний груз. Со временем ты поймешь всю прелесть путешествий налегке.
— Приличные девушки не могут путешествовать без нарядов и туфель, — проворчала я.
Он усмехнулся и вышел в гостиную. Прихватив свой жалкий мешочек с вещами, я поплелась следом. Сокол и вправду не имел никакого понятия о девичьих потребностях. Его прежним ученикам, возможно, хватало шерстяных штанов, грубой рубашки и нескольких смен белья. Мне же хотелось плакать от досады, глядя в зеркало.
После завтрака мы отправились к воротам. Еще не начало светать. Ночью подморозило, и под ногами хрустел лед. Весь Университет был погружен в сон. Я поежилась. Стоит признать, Сокол все-таки был прав, выбирая мне не самую красивую, но теплую одежду.
Во дворе у ворот нас ждал конюх с лошадьми. Я надеялась, что мне достанется Пятнышко, конь, на котором я занималась верховой ездой. Он все равно никому не нравился, потому что был нервным и немного с норовом. Но приготовленную для меня лошадь я видела впервые.
Это была белая кобылица, высокая, статная и тонконогая. Гордая посадка головы, изящный изгиб шеи — все говорило о том, что животное дорогое, благородных кровей. В длинную серебристую гриву вплетены ленты. Интересно, с чего вдруг Университет решил расщедриться на такой подарок?
Сокол взял мой узелок и уложил его в седельную сумку. Лошадь стояла спокойно, не обращая на него внимания. Он отошел на пару шагов, пристально посмотрел на нее и нахмурился.
— Ну что, Йована. В путь.
В путь! От этих слов будто крылья за спиной распахнулись. Я взлетела в седло и пустила шагом свою лошадку. Она послушно сделала круг по двору. Сокол наблюдал за мной с явным удовольствием. Вдруг он обернулся, и, проследив за его взглядом, я увидела в темной арке фигуру человека в капюшоне с фонарем в руках. Сокол поспешил ему навстречу.
— Лена! Ты пришла со мной проститься?
— Могу ли я себе позволить не проводить столь дорогого гостя как ты, Радко, — ответил женский голос. Очень знакомый. Радко? Неужели слухи про таинственную возлюбленную оказались правдой? Внутри все сжалось от ревности.
— Приятно, что я для тебя по-прежнему дорогой гость.
Он взял собеседницу под локоток, и, когда они подошли ближе, я ее узнала. Госпожа Милена. Она и Сокол? Быть такого не может!
— Конечно. Ведь у нас давно перемирие, — промурлыкала она, улыбаясь. Вместе с багровыми искрами, сверкнувшими в ее глазах, вышло жутко. Как она вообще может быть чьей-то возлюбленной? — Надеюсь, тебе понравится мой подарок для твоей новой ученицы.
— Зная тебя, дорогая, сомневаюсь. Я бы предпочел обычную лошадь.
Госпожа Милена рассмеялась. Словно понимая, что речь идет о ней, моя кобыла тронулась с места и пошла куда-то в сторону от магов. Я натянула поводья, но лошадь, всхрапнув, продолжала движение. Вот глупое животное! Я резко попыталась ее остановить, так, что голова ее дернулась вбок.
— Йована! Брось поводья! — скомандовал Сокол. Я повиновалась. Впрочем, лошадь и так осталась стоять.
— Уверена, ты оценишь со временем, — сказала госпожа Милена, продолжая хищно улыбаться. — Как бы то ни было, удачи тебе в пути. И передай мои наилучшие пожелания прекрасной Лилианне, когда снова встретишь ее.
— Благодарю, но вряд ли она ищет со мной встреч. Боюсь, твои пожелания не достигнут адресата.
Госпожа Милена прикрыла глаза.
— Сколь не натягивай она эту струну, порвать ее не сможет, — монотонно проговорила она. — А ты, мой милый друг, и вовсе не решишься никогда…
— Ох, Лена, прекрати. Когда тебе, наконец, надоест вспоминать эту историю?
Моя лошадь снова побрела прочь. Эй, я ж так не услышу ничего! Я схватилась было за поводья, но одернула себя.
— Стой, зараза, — пробормотала я, зло ударив ее пятками в бока. Она фыркнула. Маги посмотрели на нас и вернулись к беседе.
— Пока воспоминания причиняют тебе боль, мне не надоест, — сказала госпожа Милена. Ух ты! Если у них и был роман, кажется, он остался в прошлом. Неожиданно Сокол рассмеялся.
— Мудрейшая госпожа Милена, прекрасная и опасная! Твоя жестокость так чиста и неумолима, что ею невозможно не восхищаться. Прощай, дорогая. Надеюсь, судьба будет благосклонна, и мы встретимся вновь.
— Встретимся еще не раз, — ответила госпожа Милена, передавая ему какой-то небольшой предмет, блеснувший в свете фонаря. — Возьми, взбодришься на дорогу.
— Спасибо, — сказал Сокол. Они расцеловались. Ну и ну! Я впервые видела, чтобы она вела себя, как нормальный человек. Неужели красота моего наставника действует даже на таких, как она?
— Открыть ворота! — крикнула госпожа Милена.
Механизмы с грохотом ожили, поднимая тяжелые створки и опуская навесной мост. Сокол сел на своего коня, крупного, мощного, серой в яблоко масти, и, когда ворота открылись, пустил его рысью. Оглянувшись напоследок, я поспешила за ним.
Свобода встретила мраком, холодом и тишиной. Мы переехали ров и галопом поскакали по мощеной камнем дороге. Копыта лошадей выбивали оглушительную дробь. Она звучала музыкой. Песней странствий. Вперед, вперед, к новым берегам, далеким городам! Быстрее, приключения ждут там, за поворотом!
Моя кобылица летела над землей, словно белоснежная птица, и мы с легкостью обогнали Сокола. Может быть, она и была с характером, но на дороге, казалось, понимала меня без слов и понуканий. Действительно, роскошный подарок. Не знаю, в чем его необычность, но мне, в отличие от Сокола, он очень нравился.
