несколько успокаивающих вдохов. Когда шум наконец затих, она подняла большой камень и, поднявшись из-за своего выступа, швырнула его в спину Гримблу.
Он ударился с каменным звоном.
Такари вернулась в свое укрытие и активировала магию сообщений шлема.
— Разведывательная рота, будьте осторожны. На нас напали – что-то превратило Гримбла в статую.
— Вайека тоже, — прошептал Вагг. — Не видел, что случилось.
— Я тоже, — ответила Такари. — Кто-нибудь?
Никто ничего не сообщил. Такари ничуть не удивилась. Фаэриммы произносили свои заклинания исключительно мысленно, никаких жестов или слов не требовалось, и глазная магия их слуг-бехолдеров была так же безмолвна.
— Мы должны выяснить, откуда это идет, — сказала Такари. Она подняла голову достаточно высоко, чтобы выглянуть из-за выступа. — Я как раз под Гримблом и вижу с полдюжины хороших мест, где можно спрятаться, начиная с зарослей кинжальной изгороди слева и заканчивая грудой из трех валунов справа.
— Я с Вайекой, сказал Вагг через шлем. Я не вижу кинжальной изгороди слева, только корни опрокинутого дымного шипа.
— Значит, где-то между корнями и валуном, — сказала Такари. — Все, кто этого не видит, продолжайте двигаться вперед и двигайтесь кругом…
— Подождите. — Образ розовоносого лица Алайи Тислдью пришел в голову Такари вместе с ее голосом. — Что-то шипит. Может быть, это ничего, но я возьму…
Ее образ исчез из сознания Такари.
— Алайя?
— Превращена в камень, — сказал партнер Алайи, Росл Харп.
Хотя эти двое были любовниками, Росл не казался чересчур расстроенным. С сотней боевых магов и тремя кругами высших магов в эльфийской армии с воином могли случиться вещи и похуже, чем превращение в камень.
— Это настигло ее, когда она оглядела валун, — продолжил он. — Она не могла видеть укрытие, о котором ты говорила.
Значит, он движется, — сказал Вагг.
— Ты имеешь в виду ходит вокруг, — сказал Росл, и его голос прозвучал в голове Такари едва слышным шепотом.
— Ты уверен? — спросила Такари. — Фаэриммы левитируют. Созерцатели тоже.
— Слышу его, сказал Росл. — Уходит.
— Много ног? — спросила Такари. Она начала думать, что знает, с чем они столкнулись. — Может, хвост волочится? Похоже на то, — сказал Росл. Но я ничего не вижу.
Такари закатила глаза и ответила:
— Возможно, тебе придется рискнуть взглянуть, Росл.
— Я смотрю, — сплюнул Росл. Я не вижу ничего, кроме камней и …Он невидим! — Такари и Росл пришли к этому выводу одновременно, а потом Такари спросил:
— Ты уверен, что стоишь за этим?
— Я уверен, сказал Росл. За кого ты меня принимаешь, за человека? Будьте готовы к прикрытию, все. Я наложу заклинание и побегу.
Голос Росла исчез, когда он приготовил заклинание. Такари посмотрела направо. В пятидесяти шагах от него Вагг поворачивался в сторону Росла, перекинув лук через спину, чтобы его руки могли свободно пользоваться собственной магией. Хотя Такари не могла видеть других разведчиков, она знала, что все в радиусе двухсот шагов от позиции Росла будут делать то же самое.
Она только начала гадать, почему так долго, когда откуда-то сверху по склону треснула серебряная искра и исчезла. Мгновение спустя по гребню прогрохотал низкий гул.
— Росл? — спросила Такари.
— Он упал, — сказала Джисела Уайтбарк, появившись в сознании Такари. Ее медные глаза были широко раскрыты от шока и ужаса. — Молния, кажется. Он был не настолько силен. Он все еще дымится и достаточно жив, чтобы метаться.
— Ты видела, откуда она взялась? — спросила Такари.
Джисела покачала головой. Хотя она, несомненно, была ближайшим эльфом к Рослу, она не вызвалась, а Такари не предложила, пойти ему на помощь. Их невидимый противник только этого и ждал, и Джисела в конце концов оказалась бы лежащей на земле рядом с ним.
— Лунноснежная. — Резкие черты лица лорда Рамеалаэруба всплыли в сознании Такари.
— Мы услышали грохот. У нас неприятности, — доложила Такари. — Невидимый василиск, я думаю, и что-то, защищающее его.
— Только один защитник?
— Возможно. Скорее всего.
— У Гвинанаэль Тахтрел и ее рейнджеров возникли проблемы с фаэриммом на другом фланге. Он продолжает отступать, борясь, чтобы задержать наступление. Мы думаем, что они пытаются выиграть время, чтобы восстановить свою магию. Ты не можешь этого допустить.
— Легко сказать, милорд, — ответила Такари. — Это не так легко сделать. Мы даже не знаем, где он.
— Найди, — приказал Рамеалаэруб. Мы сейчас двигаемся в долину, и нам нужно, чтобы вы оставались впереди нас.
— Мы несем потери.…
— И вы будете продолжать нести их, пока не устраните проблему! — Голос Рамеалаэруба смягчился, когда он добавил:
— Вы разведывательная рота, Лунноснежная. Вы должны нести потери. Двигайтесь.
Лицо лорда верховного командующего исчезло, оставив проклятия Такари падать только на ее собственные уши. Она выглянула из-за своего выступа и изучила склон наверху, но не смогла найти никаких намеков на то, где мог скрываться нападавший. Если бы она была там, наверху, она бы пряталась в темных углублениях внутри груды валунов, но это было не так. Она даже не принадлежала к той же расе. Она была эльфом, а они -… она понятия не имела, с чем они столкнулись. Бехолдеры редко использовали молнии, но нападавший вполне мог быть рабом разума из Эверески или спасательной армии Лаэраль Серебряной Руки. Или это мог быть фаэримм, с которым столкнулись Гвинанаэль и ее лунные эльфы. Такари не нашла никаких намеков на склоне выше.
Она мысленно представила себе Джиселу и сказала:
— Джисела, ты можешь ...?
Когда ее память о лице не сложилась в четкий образ, Такари поняла, что там никого нет, и оборвала фразу. Она почувствовала, как желчь обжигает горло, и попыталась проглотить ее. Она вернулась через два вздоха.
Надеясь, что ее голос не прозвучит слишком неуверенно, она назвала всю роту по именам. Не хватало только Джиселы, но, когда она взяла перекличку, василиск, или что это было, превратил еще одного разведчика в камень. По крайней мере, в одном Рамеалаэруб был прав. Укрытие в скалах не избавит их от потерь.
— Боюсь, нам придется сделать это так, как сделали бы золотые, — объявила Такари.
— Ты имеешь в виду нападение? — спросил Вагг.
Более привычные к охоте, чем
