В тот же вечер Арис объявил племени, что причин воевать больше нет и он едет заключить с янгами мир. Не все были этому рады, а многие перешептывались и он видел их лица, но все равно собрал некоторое число воинов и уехал в Дарин. Он надеялся быстро разрешить свои дела с янгами и встретить настоящего отца, а затем вернуться в стойбище и пройти посвящение в вожди.
Весна выдалась бурной и ранней. Дороги высохли и конники Ариса преодолели расстояние до Дарина за несколько часов. Арис вытащил из сумки заранее приготовленный платок белого цвета, размахивая им подъехал к воротам и потребовал открыть, обещая мир и неприкосновенность жителям Дарина.
Ворота ему открыли спустя несколько минут. Может быть янги в Дарине и не поверили ему, но сочли за лучшее не вступать в схватку; и он в сопровождении своих воинов под испуганными взглядами даринцев направил коня знакомой дорогой к дому господина Костомариса. Пока он спешивался, на крыльце показался бледный как полотно учитель.
Весь дрожа он поднял голову и остолбенел.
— Господин Ригорис⁈ Но… Но как же?
Арис, широко улыбаясь, спрыгнул с коня и шагнул к нему навстречу. Он чувствовал себя так, будто бы принес величайший дар.
- Да, господин учитель. Вы научили меня читать и я узнал многое, чего без вас не узнал бы никогда. Вы пригласите меня в дом?
Господин Костомарис слабо кивнул и пошатнувшись сделал жест рукой.
Арис вошел первым и услышал громкий вскрик. Тень метнулась вглубь дома.
— Лея! — позвал ее Арис, — это я. Не нужно бояться. Я не причиню тебе вреда!
Она замерла на месте, голова втянута в плечи, руки напряжены, будто она собралась поднять их и прикрыть голову.
— Лея! — испуганно пробормотал господин Костомарис, — Лея, я же приказал тебе сидеть в своей комнате!
— Не стоит ей меня бояться, господин учитель, — повторил Арис, — Я не причиню вреда девушке. И никому не причиню. Давайте сядем. Я принес вам мир. Никто больше не погибнет.
И,о Духи Той Стороны, в тот момент он верил, что это сделает всех счастливыми!
— Что же произошло… — господин Костомарис все не мог сложить руки на коленях и бесконечно перебирал края камчатого камзола. — Вы… вы…
— Всю мою жизнь я бродил во тьме, — тихо сказал Арис, — Я думал, что причина наших бед — ваш народ, ведь по словам Мауро ваши люди убили мою мать, а его лишили радости. Я делал то, что мне приказывал он: уничтожал вас и ненавидел. Но прошлой осенью я убил одного человека. Ученого, который учил детей.
— Здесь? В Дарине? — дрогнувшим голосом спросил господин Костомарис и Арис покачал головой:
— Нет. Он жил в башне. У леса, возле города Катсы. Мы наткнулись на нее когда возвращались домой.
— Эсак…
— Что?
— Его звали Эсак Цициндр. Он жил в башне Правина у города Катсы и обучал детей ботанике. Прошлой осенью пришла весть о его смерти и… я знал его, — пробормотал господин Костомарис.
— Я думал, что он жрец лживых духов, когда воткнул меч ему в грудь, — сказал Арис, — он умер как мужчина и не мучился, я убил его быстро.
Господин Костомарис сглотнул, нервно, как-то вбок усмехнулся и потер лицо руками.
— Он дал мне ту книгу «Историю государства» и сказал одно слово: «Вазирик». Я решил узнать тайну черных букашек из-за этого слова. В стойбище читать умеют только шаманы. Я не мог отнести к ним книгу янгов и спросить что в ней. Тогда я решил поехать в Дарин и найти человека, который научит меня читать. Так я попал к вам.
— Благодарить мне за это богов, или нет, я не знаю, — пробормотал учитель, а Арис, перегнувшись через стол, положил руку ему на сгиб локтя и сказал:
— Да. Молитесь своим богам потому, что я прочел «Историю государства» и узнал истину. Я узнал, что Мауро лгал мне. Я потребовал от него ответа и он признался во лжи. Он сказал, что это он убил жену царя Лаодокия, а его сына не убил. Да, не убил, а украл… ради забавы. Он признался мне, что я сын царя Лаодокия и Аулы.
Господин Костомарис снова сглотнул и уставился на Ариса широко открытыми глазами.
— Вы хорошо обучили меня чтению, но писать я не умею, — продолжил Арис, — поэтому я хочу, чтобы вы написали от моего имени царю Лаодокию. Передайте ему все, что я сейчас сказал. Добавьте, что я буду ждать его здесь ради того, чтоб воздать ему почести, как моему отцу; вступить с свои права и объединить народы. Я здесь ради мира. Так и напишите.
— Я напишу, — едва слышно проговорил учитель. Он будто не понимал, что происходит.
— Пишите. Я хочу, чтобы письмо увезли сейчас же.
— Да, да… я только… возьму бумагу… — сглотнув учитель крикнул слугу.
— Пусть отец знает, что я пришел с открытым сердцем и честными намерениями. И еще напишите, что пока я жду его здесь, я женюсь.
— Женитесь? Очень хорошо…
— На вашей дочери, господин учитель. Я решил, что Лея станет моей первой женой.
За дверью раздался глухой вскрик и грохот. Вскочив Арис увидел Лею. Она лежала на полу, закатив глаза. Лоб поблескивал капельками пота.
— Что с ней? — Арис хотел поднять ее, но господин Костомарис отстранил его руки и позвал слуг.
— Ничего, мой господин. Это обморок, простой обморок! Думаю, она переволновалась!
3
После того, как Лею унесли, господин Костомарис быстро вернулся назад. Теребя редкую бородку, написал письмо, а затем они отправились к правителю Дарина, в этот самый дом. Два гонца увезли письмо царю Лаодокию — один из них был янг, второго выбрал Бако.
— Когда царь Лаодокий сможет дать мне ответ? — спросил Арис, — я не знаю, где он и сколько времени уйдет у гонцов на дорогу.
Переглянувшись с господином Костомарисом, мэр Дарина сказал:
— Нуу… ээээ… думаю, царь Лаодокий пошлет птицу. Так что, если посчитать… два… нет, три дня пройдет… да.
Три дня. Арис колебался. Остаться в Дарине, или поехать назад, в стойбище и ждать ответа там? Но Лея останется в городе и он не сможет каждый день ездить, чтобы увидеть ее. И шаманы и старейшины кланов сядут ему на плечи, как степные кошки и потребуют, чтобы он изменил решение, потому, что все привыкли воевать с янгами. Лучше поехать назад с ответом царя, а еще лучше, с заключенным договором и женой.
— Я мог бы показать вам некоторые книги, — сказал господин Костомарис, — и вы могли бы посмотреть, как устроена наша жизнь, пока ожидаете царя.
Арис вежливо кивнул, будто еще раздумывает над этим. На самом деле он ждал, когда мэр Дарина предложит указать место для стоянки, но вместо этого они продолжали болтать о красивой сливе за окном и картинках на стенах.
Арис недоумевал и чувствовал, как внутри закипает ярость. Они хотят оскорбить его так пренебрегая законами гостеприимства⁈
— Вы укажете место моим людям и мне⁈ — теряя терпение спросил он и по их реакции понял, что они и не думали оскорблять его. Но все же, как странно устроены эти янги, как странно устроена их жизнь и как сойтись вместе и понять друг друга?
Они предложили ему стать гостем в доме губернатора, и тут же разместить своих людей, частично в доме, а некоторых в саду.
Арис не стал спорить, только сказал господину Костомарису, что его личная стража и его руки разместятся в доме учителя и возражений он не хочет слышать. В конце-концов, он желает только добра Лее.
На другой день, едва взошло солнце, он поехал к дому господина Костомариса, но тот был совсем не рад. Встретив Ариса у порога, он таращил сонные глаза и казалось не понимал, чего тот хочет. Потом сказал, что Лею сейчас увидеть нельзя. Во-первых она еще спит, а во-вторых:
— По нашим обычаям, ваша милость, навещать девушку вы сможете только после того, как станете ее женихом. Понимаете?
Арис кивнул:
— Это хороший обычай. Я готов объявить себя ее женихом прямо сейчас. А если нужно я приведу какого-нибудь жреца из вашего храма, чтобы он скрепил договор, как это у вас положено.
