Неделя до 'дня случки' прошла спокойно, если не считать того, что я чуть не погиб в болоте - можно было бы счесть это случайностью, но после рассказа Аркана, я уже во всём видел руку врага.
Вот как это было: через три дня после нашего разговора, я, до того предельно осторожный и подозрительный, слегка расслабился - покушений нет, ничего не происходит - любой человек решит, что всё в порядке и нечего бояться. И вот, наша цепочка тащит здоровенную ветку, только что отрубленную от гигантского ствола.
Я, как обычно, шёл предпоследним в связке, таща это здоровенное корявое бревно наравне с остальными девятью своими соратниками. Под ногами чавкало болото, и если бы не ременные завязки, которые привязывали мои деревянные сандалии к ноге, обвивая икры ног, обувь давно бы осталась в чёрной вонючей чавкающей жиже. Одно место было особенно топким, его обходили стороной, осторожно шагая по краю заросшей зелёной ряской лужи.
Неожиданно, я почувствовал, как ствол дерева у меня на плече резко потяжелел, как будто сила тяжести увеличилась раза в два. Я напрягся, и постарался удержать дополнительный вес, что, вначале, мне удалось, хотя для этого пришлось остановиться. Встала и вся цепочка людей, я попытался посмотреть, что там случилось, и внезапно получил удар под колено, той ноги, которая была ближе к окну с трясиной. Как потом объяснял виновник происшествия, сосредоточенно прятавший глаза во время рассказа, он увяз в болоте, споткнулся, и повис на бревне, которое мы тащили. Вытащив свои ноги, он попытался встать, но подскользнулся на гнилой ветке, и случайно подбил мою ногу. Как бы то ни было, но я свалился в окно с трясиной, потянув за собой всю цепочку рабов.
Ощущение было отвратительное - погрузившись с головой в вонючую чёрную жижу, я рефлекторно попытался вздохнуть и с трудом заставил себя успокоиться - воздуха, что был в моих лёгких, вполне хватит на несколько минут, где-то вверху лежит бревно, которое нужно найти руками, да и цепочка не оставит в трясине, сейчас потянут и вытянут меня. Так оно и случилось - верёвка натянулась, и меня стали тянуть наверх, сдирая кожу с ноги. Вот только эффект это вызвало противоположный - нога подымалась к поверхности, погружая в трясину мою голову. Я понял - сейчас меня нормально утопят, и как всегда в критических ситуациях меня охватила ярость - а вот хрен вам! Я уцепился руками за верёвку, перехватился, ощущая, как в висках стучит кровь - перед глазами уже плавали багровые круги, ещё немного, и я или потеряю сознание, или вдохну эту грязную жижу - и вытолкнул себя наверх, к стволу, лежащему поперёк трясины. Нащупав руками шершавую кору, я рванулся вверх и хлоп! - выставил на воздух заляпанную, покрытую ровной грязевой коркой физиономию.
Вероятно, кто-то был очень разочарован таким результатом. Ну что тут поделаешь - не всё получается, как мы хотим, а убить Белого Васа не так просто... Было ли это случайностью? Не верю. Слишком много совпадений. Бить этого придурка я не стал, но теперь утроил осторожность, так что до дня 'Х' ничего со мной больше не случалось.
Это был выходной день - просто так совпало. Наш штрафной барак в полном составе отправлялся в женский лагерь. Перед этим все сосредоточенно отстирывали свои набедренные повязки, мыли головы, отмывали своё тело. Как ни странно, собрались идти и те, кому женское общество, казалось бы, и не совсем необходимо - гомосексуалистов тут хватало, и это понятно - десятки лет в мужском обществе, без женщин, да ещё в атмосфере насилия... Потом я понял, почему и они с удовольствием шли к женщинам - всё какое-то разнообразие, новые впечатления, новая информация, ну как поход на танцульки, если сравнивать это с Землёй.
После недолгого завтрака нас построили, и окружив стражей, человек двадцать - с луками, копьями, мечами, повели из лагеря. Я внимательно присматривался к страже - очень уж не понравились мне эти луки - они напоминали те, что я видел на картинках в инете - кривые штуки со многими выгибами, сделанные из кусков кости и дерева. Эти луки хранились в специальных чехлах - как откуда-то всплыло у меня в памяти, чехлы назывались горитами. Луки очень походили на луки земных скифов, и я помнил, что они, при небольших размерах - до семидесяти сантиметров в длину - отличались огромной мощностью. Так-то мне было наплевать на эти луки, если только не вспомнить, что стрелы, выпущенные из них, вполне могли пробить некого офис-менеджера навылет. Ну, может и не навылет, но от этого не легче. Кроме луков, как я с печалью отметил, имелось по несколько отвратительно-острых метательных предметов, именуемых дротиками...
В общем, моя задача не была лёгкой, это я увидел воочию. Мне предстояло пробежать, петляя, около пятидесяти метров до леса, укрыться в нём от летящих стрел и дротиков, а потом, пользуясь только чутьём и удачей выйти к городу, который отсюда находился километрах в сорока, и это человеку, для которого выезд на пикник с шашлыками был на уровне путешествия за три моря...кошмар!
По дороге я внимательно осматривался, наблюдая за поведением охранников, и увидел, что они все были насторожены и готовы к гадостям от заключённых. Рабов было человек сто пятьдесят, и если бы все сразу кинулись в лес, то точно ушли бы от солдат...бОльшая часть. Остальные полегли бы под выстрелами и дротиками - луки вынуты из горитов, стрела наложена на тетиву, а то, что охранники умеют пользоваться луками, я видел полчаса назад, когда солдат сбил стрелой зверька с дерева за сто метров от колонны. Мне кажется, что он это сделал нарочно, чтобы продемонстрировать - вот что будет с каждым, кто решится бежать. Приходилось верить Аркану и оставить побег на возвращение.
Дорога к женскому лагерю заняла около трёх часов - по прикидкам, до этого лагеря было километров пятнадцать - шли мы очень ходко.
Лагерь открылся с возвышения - он, как и наш, стоял на плоской равнине. Как я узнал у 'старожилов', женщины лагеря занимались выделкой и пошивом тканей и кож, ну и производством новых рабов - живот же не мешает женщине шить тунику или набедренную повязку.
Фактически это была ферма по производству рабов. Производители постоянно менялись, чтобы улучшать породу рабов - обычно для случки подбирали самых сильных и крепких, но велось и несколько линий - была и такая - красивых рабов случали с красивыми рабынями, производя рабов для утех, а также для прислуги. Хозяева желали иметь красивый рабочий скот и сильный, выносливый рабочий скот. Я, конечно, вряд ли попадал в графу 'красивый производитель', скорее в разряд сильного скота, поэтому ничего особо интересного не ожидал. Да и противно всё это было - хотя в моём теле и кипела нерастраченная мужская сила, но мысль о том, что придётся совокупиться с неизвестной женщиной, через которую прошли множество мужчин, не способствовало одобрению этой затеи. А вдруг она от меня забеременеет? И мои дети всю жизнь будут рабами на этой хреновой планетке! От этой мысли делалось тошно. Всё моё воспитание свободного человека, мои гены вольнолюбивой казацкой донской вольницы протестовали против такого порядка вещей. Если я вырвусь из этого дерьма, сделаю всё, чтобы помешать рабовладению!
