— Съедим-съедим! Мы любим свежее мясо, — запищали чудища поменьше и согласно закивали уродливыми головами.
— Съедим-съедим и даже косточек не оставим! Всю схрупаем, — они начали подступать к обмершей от испуга ведьмочке.
— Фиг вам, мелочь пузатая! Она моя добыча, — прорычала огромная собакообразная тварь, вздыбив шерсть на загривке. Сверкая злобными красными глазами, она крадучись двинулась к ведьмочке, роняя по дороге голодную слюну. Та растеряно оглянулась по сторонам, но бежать было некуда, твари окружили её плотным кольцом. Не торопясь, собакообразное чудовище подошло совсем близко и от него пахнуло таким мерзким зловонием, что несчастная ведьмочка немедленно зажала нос, боясь, что её вырвет. Отчаявшись, она завопила во весь голос:
— Поганец ты, Раэтиэль! Взял и бросил меня в беде, а я-то думала, что ты друг! Бесстыжий котяра! Знай, моя смерть на твоей совести! Будь ты прокля…
На последнем слове ей немедленно зажали рот.
— Э, нет! Никаких проклятий! — прошипел Лесной король, опускаясь рядом, и с досадой добавил: — Вот, упрямая дурочка! Всего-то и дел позвать на помощь, но даже такая простая мысль не пришла в твою бестолковую голову. Не смей кусаться! — он ощутимо шлепнул её по губам.
— А ты не затыкай мне рот! И вообще поторопись. Может, на закуску эти твари и от эльфятинки не откажутся, — ответно прошипела рассерженная ведьмочка. Извернувшись, она мстительно пнула в нос собачий гибрид и тот, шлепнувшись на зад, обиженно заскулил. Расхохотавшись, Лесной король подхватил её за талию и стремительно взмыл в небо.
— Эй, несостоявшийся десерт для чудовищ, хочешь, немного полетаем?.. Не злись, Аталиса, я серьёзно. Это будет так романтично, — вкрадчиво проговорил Лесной король, слегка касаясь губами уха ведьмочки. — Думаю, без своей метлы ты скучаешь по полету.
— Иди ты к рогатому со своей романтикой! — сердито буркнула она. — Давай вниз на посадку.
Лесной король недоуменно поднял брови.
— О, боги! Писать я хочу! Писать! Что ты таращишь глаза? Сам бы столько времени поторчал в качестве лакомого кусочка на обеденном столе чудовищ, тоже рвался бы в ближайшие кусты!
— Фу, какая проза жизни! Я ей о высоком: о романтике, о звездах, о полётах при луне, а она мне о ночном горшке, — по-кошачьи фыркнул Лесной король. Он насмешливо покосился на бывшую хозяйку. — Тут на час лёта кругом терновые кусты. Высадить или потерпишь?
Теперь уже ведьмочка презрительно фыркнула.
— Терновник говоришь? Давай вниз и не забудь заготовить щипцы, будешь вытаскивать колючки из моего зада. Врун несчастный!
— Ладно, твоя взяла! — засмеялся Лесной король и плавно приземлился в небольшом лесочке. — Девочки направо, мальчики налево, — он встряхнулся и из крылатого сурового воина-мага вновь превратился в остроухого мальчишку-сорванца.
— Совсем другое дело! — ведьмочка дёрнула его за ухо, почувствовав себя гораздо свободнее с Лесным королём в его традиционном облике. — Н-да! Походы налево любимое занятие всех мальчиков, — не преминула съязвить она.
— Пошли вместе.
Эльф с готовностью развернулся и двинулся следом за ведьмочкой. Заполошно замахав руками, она под переливы серебристого смеха быстро слиняла в густые кусты.
— Иди к рогатому! Иди-иди! Ты шёл в правильном направлении!
— Ну вот! Налево нельзя, направо не берут. Что остаётся делать?
Выйдя из кустиков с чувством радостного облегчения на конопатом лице, девчонка смущенно посмотрела на эльфа, который сделав свое дело, без всякого стеснения принялся спокойно застегивать ширинку на штанах.
— Эй, что за нахальство? Трудно было отойти немного дальше в лес?
— Зачем? Какая разница, где писать? — спросил он, недоуменно хлопая ресницами. — Лес везде одинаковый, что здесь, что там.
— Слушай, ты же не в кошачьем обличии, мог бы соблюдать правила приличия, — воскликнула ведьмочка с возмущением.
— Вот еще! — независимо фыркнул эльф и насмешливо добавил: — Аталиса, ты же природная ведьма, и наверняка участвовала в праздниках плодородия, если Улльтор с тобой знаком. Тогда ты должна знать, что мужское хозяйство у всех двуногих устроено, да и выглядит примерно одинаково. Если мое чем-то тебя смущает, то так и скажи. Или ведьмам море по колено только тогда, когда они напьются во время шабаша?
С нахальной улыбочкой эльф уставился на жутко покрасневшую девчонку.
— Ну, знаешь! Это уже переходит все границы! — пролепетала она и бросилась бежать наугад.
— Постой, Аталиса, нам не туда! — сгибаясь от хохота, закричал он вслед улепетывающей как заяц ведьмочке. — Остановись, дура! Напорешься снова на чудовищ, больше выручать не буду!
— Сам дурак! — обиженно донеслось из лесочка.
— Всё-всё! Не злись, я пошутил, — примирительно проговорил эльф, загораживая дорогу беглянке. — Клянусь, с этого момента я буду эталоном приличий.
— Не обманываешь? — с недоверием спросила ведьмочка.
— Честное слово! — состроил эльф серьёзную мину на лице и, взяв за руку, потащил её за собой. Неожиданно ведьмочка заупрямилась и, насупившись, посмотрела на спутника.
— Неправда, я никогда не пила во время праздников плодородия! — с горячностью воскликнула она. — Всегда терпеть не могла подобной распущенности как в мужчинах, так и в женщинах. Когда во время шабашей начинается пьяная оргия, исчезает всякое таинство единения с природой. А это самое главное в наших обрядах.
— А ты часто участвовала в шабашах? — заинтересованно спросил эльф и его глаза лукаво заблестели.
— Не твое дело! — сердито буркнула ведьмочка. — Знаешь, Раэтиэль, изволь проявлять ко мне уважение как к женщине. Если не хочешь, то иди к черту, а я возвращаюсь домой!
— О, нет, только не это! Моя хорошая, клянусь небесным отцом, что я всегда уважал женщин вашего ведовского племени, — эльф галантно поклонился. — Прошу, сентау Аталиса!
— Что означает «сентау»? — немедленно спросила она, с любопытством воззрившись на Лесного короля.
— Ничего, лучше забудь, — непроизвольно резко вырвалось у него, и он поспешно добавил: — Хватит болтаться по ночному Междумирью в поисках приключений на свою…
Спохватившись, он досадливо покосился на спутницу.
— Прости, за грубость. От усталости всякие глупости лезут в голову. Пора нам на отдых.
Облик эльфа снова заколебался, и мрачный крылатый воин взмыл в поднебесье, крепко прижав к себе ценную добычу. За живых ведьм, нелегально выкраденных из реального мира, в качестве отступных всегда приходилось сражаться со старшими богами, и исход такой битвы был далеко не ясен. Потому Лесной король ни в коем случае не собирался подвергать жизнь Аталисы настоящему риску. Во всяком случае, пока не доставит её в свое королевство. В предстоящем решающем эксперименте такой редкий товар как душа ведьмы была ему необходима как воздух смертным созданиям. Только поэтому он снова пошёл на риск, невзирая на уговоры родителей.
Лесной король вновь приземлился на том же песчаном пляже, на котором ранее отставил ведьмочку. Его облик затуманился, и он превратился в мальчишку-эльфа.
— Ничего не понимаю. Вроде бы я отошла на небольшое расстояние и сразу же наткнулась на ваше сражение. Почему так долго мы добирались обратно?
— Я же говорил, что в Междумирье расстояния непрерывно изменяются, — устало ответил эльф и, свернувшись клубочком на песке, собрался уснуть.
— Раэтиэль, я неприхотлива в своих привычках, — растерянно глядя на него, сказала ведьмочка. — Может, хоть лапника наберем, чтобы было на чём спать?
— Устраивайся на ночлег, вот твоё ложе, — сонно пробормотал он и щелкнул пальцами.
На ошарашенную ведьмочку посыпались еловые ветки. Опомнившись, она собрала лапник и, сделав удобный лежак, блаженно растянулась во весь рост. «Сказка!.. О, боги! Как же я устала…»
— Подвинься! Разлеглась, как будто ты здесь одна, — проворчал эльф, немедленно перебираясь к ней под бочок.
— Иди вон! Я не собираюсь спать с тобой! — рассерженно воскликнула ведьмочка и бесцеремонно спихнула его на песок.
