— Хлоя, налить тебе еще чаю? — деловито осведомилась Анна, которая взяла на себя роль маленькой хозяйки, пользуясь тем, что я пока была не способна к активным передвижениям.
— Спасибо, но не надо, — вежливо отказалась я, продолжая буравить пристальным взглядом повинно склоненную голову Лукаса.
— А я бы выпил еще, — робко проговорил он. Но тут же вновь стыдливо замолчал, на одно случайное мгновение встретившись со мной глазами.
Анна, однако, послушно зазвенела чашками, решив все-таки уважить просьбу незваного гостя. Ну и зря. На ее месте я бы Лукасу чай налила не в кружку, а выплеснула бы прямо в лицо.
— Вы ничего не желаете мне объяснить? — ледяным тоном поинтересовалась я, осознав, что мы рискуем просидеть до рассвета, так и не обсудив произошедшее.
— Я не думал, что вы выйдете на шум, — совершенно невпопад ляпнул Лукас, и кончики его ушей заалели. — Я полагал, будто вы испугаетесь, запретесь в комнате, а на следующее же утро покинете Аерни. Я и подумать не мог, что вы осмелитесь в одиночку и в полной темноте отправиться на осмотр дома.
— Вообще-то я решила, будто в дом забрался грабитель, — пояснила я, почувствовав в тоне Лукаса скрытый упрек и желая объяснить свое поведение.
— Тем более. — Лукас слабо усмехнулся. — Любая благоразумная девушка на вашем месте сидела бы тише мыши, и носа не показав из комнаты.
— Здесь все равно нечего брать. — Я пожала плечами. — Если бы это был грабитель, то я бы объяснила ему ошибку. Думаю, после этого он бы покинул дом ко всеобщему удовольствию.
Лукас с таким немым изумлением уставился на меня после этого заявления, что мне невольно стало не по себе. Что такого я сказала?
— Вы потрясающе наивны, — наконец медленно процедил он. — Впервые вижу настолько очаровательную неосведомленность в элементарных вещах. Вы не думали, что грабителю могут понадобиться не только… хм-м… материальные ценности, так сказать?
Я не поняла, что хотел сказать Лукас, поэтому лишь неопределенно пожала плечами.
— В любом случае это был не грабитель, а вы, — прохладно напомнила я. — И как же понимать ваш поступок?
— Да я, в общем-то, уже объяснил. — Лукас вновь виновато понурился. — Я хотел лишь напугать вас. Полагал, что нескольких громких стуков вполне хватит. Поэтому был удивлен, когда вы вышли. Пришлось играть спектакль дальше.
— О, из вас получился бы великолепный лицедей, даже жаль, что такой талант пропадает впустую! — не выдержала и съязвила я, с досадой вспомнив свой испуг. Наверное, в тот момент я очень глупо и смешно выглядела со стороны. Помолчала немного и все же задала вопрос, который мучил меня все это время: — И все же, как вам это удалось? Я имею в виду тот туман. Это выглядело настолько реалистично.
— Просто он маг, — вмешалась в разговор Анна, опять подливая Лукасу в чашку из почти опустевшего чайника. Безмятежно улыбнулась. — По-моему, это очевидно. Разве ты не видишь, Хлоя, как дрожит вокруг него воздух?
Я уставилась на Лукаса, желая увидеть ту самую пресловутую дрожь воздуха. Однако, увы, в результате у меня лишь зарябило в глазах от напряжения, и я сморгнула с ресниц одинокую слезинку, выступившую от моих безуспешных усилий. Впрочем, ничего удивительного. Ведь загадочную женщину за плечом Лукаса я тоже не вижу. А если верить Анне — она там стоит.
Между тем моего гостя откровения Анны весьма поразили. Он тоже принялся озираться, даже охлопал себя по бокам, будто пытаясь прочувствовать это явление, затем с нескрываемым интересом уставился на мою сестру.
Анна улыбнулась, польщенная вниманием к своей скромной персоне. Она примостилась на самом краешке кресла, такая маленькая, хрупкая, окруженная облаком встрепанных светлых волос. Воплощение невинности!
— Наверное, тяжело постоянно жить рядом с человеком, у которого такие способности, — наконец тяжело процедил Лукас и перевел взгляд на меня. — Ваша сестра обладает настоящим даром.
— Да уж, — пробормотала я и поправила компресс на ноге. Хвала богам, боль почти утихла. Будем надеяться, что мне не придется завтра весь день хромать. Затем откинулась на спинку кресла и выпалила на одном дыхании: — Так вы на самом деле маг?
— В некотором смысле, — сухо проговорил Лукас, явно не имея ни малейшего желания вдаваться в подробности.
Я несколько раз размеренно ударила пальцами по подлокотнику, ожидая продолжения, но наш гость молчал. Вот, значит, как. Что же, кое-кто серьезно ошибается, если думает, что столь вопиющая выходка сойдет ему с рук. Я буду не я, но вытрясу из этого новоявленного колдуна все, что он знает.
— Кажется, вы не понимаете всей серьезности положения, в которое угодили, — вкрадчиво начала я, осознав, что Лукас намерен до последнего играть в молчанку. — Вы проникли в чужой дом. Я понятия не имею, с какой целью вы это сделали. Да, вы можете сколь угодно утверждать, будто желали лишь напугать меня. Но что, если истинной причиной было ограбление? В любом случае вам придется весьма потрудиться, давая местным властям объяснение своему поступку. Уверена, что ваша репутация после этого окажется безвозвратно загубленной…
— Вы считаете, меня беспокоят такие мелочи, как моя репутация? — перебил с болезненной ухмылкой Лукас. — Меня, Лукаса Одли, уже давным-давно не волнует, что могут сказать или подумать обо мне люди.
В тысячный, наверное, раз за этот вечер меня царапнуло смутное воспоминание. Нет, я точно когда-то слышала это имя. Но где и в связи с чем?
Однако мысль, так и не оформившись окончательно, исчезла, и я продолжила сухо и твердо:
— Нет, вы не поняли меня. Вам, может быть, и плевать, что скажут о вас люди. Но как насчет тюрьмы?
— Тюрьмы? — Лукас презрительно фыркнул, не впечатленный моей угрозой. — Не смешите меня! Это был всего лишь розыгрыш. Да, сознаюсь, что глупый и жестокий, но никаких дурных целей я не преследовал. Меня наверняка не похвалят, но и наказывать строго не будут. Отделаюсь денежным штрафом в вашу пользу и общественным порицанием. Переживу как-нибудь. Авось, не впервой.
Я подалась вперед, положила на колени руки и прошептала, глядя прямо в глаза наглецу, вздумавшему выйти сухим из воды:
— То, что это розыгрыш, знают лишь трое: я с сестрой и вы. И здравый смысл подсказывает мне, что моим словам поверят с куда большей охотой, чем вашим. Тем более вы сами не отрицаете, что проникли в мой дом ночью. Хотела бы я послушать, как вы начнете оправдываться, когда я обвиню вас в нападении и попытке ограбления.
— Но вы же сами говорили, что в доме нечего брать! — гневно вскинулся Лукас.
— В доме — нечего, но что насчет моего багажа? — Я торжествующе усмехнулась. — Кто мешает мне сказать, что у меня с собой была крупная сумма денег или же дорогие украшения?
