Алексей Пехов - Особый почтовый

Ознакомительная версия.

Гнома нахмурилась и достала из сумки сережки в форме морских звезд.

– Вот. Если поможешь мне, они станут твоими.

Бриллиантов на этих звездочках оказалось даже больше, чем звезд на небе. Теперь можно было догадаться, отчего ей пришлось залезать на пальму. Небось, украла драгоценности у какого-нибудь богатея, и он отправил за ней в погоню своих мордоворотов.

– Даже спрашивать не стану, откуда у маленькой фрекен такая ценность.

– Не говори ерунду! – Она гневно поморщилась и шевельнула ладонью, из-за чего камни заискрились в солнечных лучах. – Серьги принадлежат мне. И станут твоими, если только ты дашь себе труд выполнить плевую работенку!

Ответить я не успел, так как дверь слетела с петель, и в мой дом ворвались какие-то люди. Гира взвизгнула.

Грохнуло!

Пуля пролетела мимо, едва не оторвав мне ухо. Я, выругавшись, запоздало пригнулся. Комнату заволокло едким пороховым дымом. Воспользовавшись этой оказией и не дожидаясь дальнейшего развития событий, мы с гномой сиганули в окно. Упали в заросли бальзамина и, бросившись прочь, протоптали в подвернувшейся под ноги клумбе ужасную носорожью тропу.

Если Риолка узнает, какой ужас я устроил в ее любимом садике, она меня на подкормку акациям пустит. Чего еще можно ожидать от дрэгайки? Моя домовладелица не слишком жаловала тех, кто плохо относится к растениям. Она и квартиру-то мне сдала только потому, что я эльф. Отчего-то Риолка считала меня родичем, хотя это совсем не так.

За нашими спинами раздались крики и ругань. Затем сухо треснуло, бумкнуло, вжикнуло… В тот момент, когда мы пробежали дворик, из хозяйского дома выскочила Риолка. Короткая светло-зеленая туника едва прикрывала ее совершенное тело, медовые волосы разметались по плечам, а фиалковые глаза метали молнии.

– Разве я не просила не приводить женщин, у которых есть ревнивые родственники, Лас?! – крикнула она.

Прежде чем я ответил, кто-то из преследователей вновь выстрелил и на свою беду промахнулся. Пуля угодила в старую акацию, растущую под окном дрэгайки.

– А вот это зря, – пробормотал я под нос и крикнул трясущейся от бешенства Риолке – Они не ее родственники!

– Они к тебе по делу? – Моя красивая хозяйка держала себя в руках из последних сил.

– В первый раз их вижу!

Мой народ всегда страдает от чрезмерного любопытства, и я – не исключение. Уж очень хотелось посмотреть, что сделает Риолка с этими умниками. Я показал Гире, удивленной моим поведением, что надо спрятаться за дрэгайкой, а сам присел на крыльцо, решив насладиться зрелищем.

Преследователей было трое. Еще трое вошли через калитку сулицы. И парочка появилась со стороны черного хода.

– Это все за тобой? – тихо спросил я у Гиры.

Она виновата шмыгнула носом и неохотно кивнула.

– Ты гораздо более важная птица, чем я думал. Вряд ли кому-то так сильно нужны две алмазные побрякушки, чтобы ради них нанимать такое количество громил и поднимать Сан-Винсенте на дыбы.

Между тем преследователи явно сочли, что мы у них в руках. Судя по их смелому поведению и ухмыляющимся рожам, Они никогда в жизни не только не видели, но и не слышали о таких существах, как моя хозяйка. Иначе давно бы оставили нас в покое и остались подкарауливать где-нибудь на улице. Но, как и вчерашняя братия, эти не относились к разряду хоть сколько-нибудь умных.

– Прочь из моего дома! – гневно бросила Риолка, и акация, в которую угодила пуля, угрожающе скрипнула ветвями, подтверждая слова хозяйки.

Кажется, лишь я один заметил, что дерево ожило. Недолго думая, отодвинулся в сторону, здраво рассудив, что не стоит давать ветвям повод считать меня врагом. Эти крошки донельзя ревнивы, и если им вдруг не нравятся наши с дрэгайкой мимолетные отношения, то меня могут запросто затоптать за компанию. Разумеется, «случайно».

– Уйдем, красотуля. Обязательно уйдем. Нам нужна девчонка, – сказал один из непрошеных гостей.

– Она в моем доме и здесь останется. Проваливайте!

– Смотрите, какая строптивая, – усмехнулся другой.

– И глупая, – подхватил его товарищ.

– А может, она напрашивается, а? – сказал третий, не спуская вожделенного взгляда с длинных стройных ног и едва прикрытых туникой бедер дрэгайки. – Вон как вырядилась.

– Ты прав. Крошка ничего. Развлечемся, раз она упрямится.

Пока эти идиоты пускали слюни, мечтая о кувырках в постели с Риолкой, у них за спинами произошли некоторые серьезные изменения.

Три акации, растущие на противоположной стороне дворика, втянули в себя белые кисточки цветков, выпустили на ветвях огромные шипы, выбрались из земли и бесшумно, точно кошки, подкрадывались на острых ногах-корнях к ничего не подозревающим людям.

Гира пискнула, но тут же закрыла рот ладошкой, глядя во все глаза на невиданное зрелище. Акация возле крыльца тоже незаметно выбрала из почвы корни и поджала их под себя.

– Берите их, – приказал вожак, и двое придурков бросились к хозяйке моей квартиры. Все еще ухмыляясь, они схватили ее за руки и тут же завопили от удивления и страха.

Я опять пропустил момент трансформации. Только что передо мной стояла красивая молодая женщина, за ночь с которой любой мужчина продал бы душу – и вот уже на ее месте находится страшная сгорбленная старуха. Морщинистое лицо, седая грива волос, выдающийся далеко вперед подбородок и крючковатый нос. Лишь глаза остались прежними – молодыми, пронзительно-ясными, бешеными.

В следующую секунду акация прыгнула, всем весом рухнув на стрелка, который совсем недавно испортил ее кору пулей. Это послужило сигналом. Деревья-убийцы врезались в ряды бандитов, и началось избиение. Ветви-копья и корни-мечи пронзали, рубили, подминали, рвали на части человеческие тела. Неудачников, схвативших Риолку за руки, оплела, а затем задушила упавшая со стены виноградная лоза.

Когда все было кончено, деревья подхватили трупы, побросали их в ямы, а затем уселись на свои прежние места и пустили корни, став надгробными памятниками для восьми мертвецов. Впрочем, с виду оставаясь обычными акациями с гирляндами белых цветов.

– Чему ты ухмыляешься?! – Гнев Риолки обратился на меня. Я тут же состроил невинную физиономию и покрутил пальцем в воздухе.

– Ты не могла бы…

Ее второй облик всегда меня немного смущал, и дрэгайка, зная об этом, вновь стала самой собой. Молодой, медоволосой и очень злой.

– Вам лучше уйти.

– Я…

– Проваливай, пока я не пустила тебя на удобрения! – рявкнула она. – И если ты еще раз посмеешь топтать мои цветы, ищи себе другую квартиру!

Я счел за лучшее промолчать. Но не Гира.

– Спасибо, госпожа. Спасибо, что не дачи меня в обиду.

Ознакомительная версия.