Ознакомительная версия.
Однако пока что приходилось смириться и выжидать. Исчезновение Адриана наверняка будет замечено с рассветом: Алисия, как всегда, проснётся первой и сразу поднимет крик. Отец снарядит погоню, и на вечерней заре голова загадочного мологопоклонника украсит пику на замковой стене. Лорд Эвентри мог любить Адриана меньше, чем других своих детей, но коль дошло до такого оскорбления, как похищение члена семьи прямо из родового замка, месть его будет скорой и страшной. Стало быть, только и оставалось, что стиснуть зубы и притвориться паинькой, хотя за недавнюю оплеуху Адриан затаил на неизвестного глухую и глубокую обиду.
Вспомнив о последнем приказе незнакомца, Адриан зачерпнул ладонями уголь, немного подержал, перебирая крошащуюся массу, потом поднёс к лицу и осторожно размазал. Ощущение было странное: сажа сыпалась, а там, где оседала, стягивала кожу, но тут Адриан представил, будто матушка видит, что он сейчас сделал — и ему заложило уши от её воображаемого крика. Немедленно по рукам бы надавала и потащила к колодцу мыться — где это видано, чтобы сын благородного лорда в саже вымазался, будто угольщик какой! Адриан обнаружил, что улыбается, да не просто так, а во весь рот. Вот дурак, а? Его похитили и заставили обрядиться чучелом, а он и рад. Нет, рад он не был, конечно… и сердце гулко билось в груди, но уже не от страха (когда Адриан обдумал ситуацию и её единственно возможное разрешение, страх ушёл, как не бывало), а от восторга — того самого, который обуревал его, когда они с Анастасом удирали из дому и дурачились на воле, упиваясь недолгими минутами сладостной вседозволенности…
Движимый необъяснимым порывом, Адриан нагнулся, зачерпнул ещё сажи, погуще, с самого дна, и обильно вымазал ею лицо и руки. Потом кинулся на доски и несколько раз перевернулся со спины на живот, стараясь как следует извозить одежду. Наконец, усевшись снова у бортика телеги, вздохнул, и в этом вздохе прозвучало такое глубокое удовлетворение, что, кажется, даже неизвестный мужчина его почуял — и обернулся.
— Сделал? Молодец. Я знал, что ты не дурак.
Хорошее настроение моментально улетучилось.
— Не дурак, ага, — угрюмо отозвался Адриан. — Я это вчера уже слышал.
— Правда? — спросил мужчина, и голос его звучал странно — словно он улыбался. — И от кого же?
— Ни от кого, — буркнул Адриан и нахмурился, услышав то, что показалось ему приглушённым смехом.
— Почти приехали. Потерпи немного, — сказал мужчина, хотя Адриан вовсе не торопился никуда приезжать.
— А тебя как звать-то? — спросил он, хотя, конечно, это не имело никакого значения. Он ждал в ответ окрика или грубости, но, к его изумлению, мужчина ответил:
— Том.
— Том? И всё?
— И всё.
— Так только простолюдинов зовут.
— Я и есть простолюдин.
— Ага, ври больше, — проворчал Адриан, поворачиваясь на бок. В телеге, если приноровиться, можно было устроиться почти уютно. Адриан понял, что хочет спать, но тут человек, назвавшийся Томом, произнёс негромкое «тпр-ру», и телега остановилась.
— Просыпайся, Тобо. Кстати, тебя теперь зовут Тобо.
— С чего бы это?! — возмутился Адриан.
— Потому что я так сказал. Вылезай, живо. И возьми кобылу под уздцы.
Они подъехали к одной из деревенек, прилепившихся к подножию холма, на котором стоял замок Эвентри. Всего таких деревенек было четыре. Адриан бывал только в одной, и то — давным-давно, так что узнать его тут никто бы не смог, даже если бы он не вымазался в саже с ног до головы… Если бы только именно в этой деревне жила подружка Анастаса! От этой мысли Адриан встрепенулся. Вот бы столкнуться сейчас с братом! А уж он-то узнает Адриана, хоть бы тот по уши в болоте сидел, в этом Адриан был уверен.
Анастас-то узнает — но что, если Анастаса здесь нет? Впервые Адриану пришло в голову, что в идее испачкать лицо сажей не было ничего такого уж хорошего. Он запоздало провёл рукой по щеке, но, поскольку руки тоже были выпачканы, только размазал грязь.
— Пошли. И, что бы ни случилось, ни звука. Говорить буду я, — спокойно сказал Том и, взяв лошадь под уздцы с другой стороны, зашагал вперёд.
Деревня, как и замок, давно лежала в глубоком сне, но над дверями корчмы ещё горел огонёк, высветляя вывеску в виде пенящейся пивной кружки. Внутри тоже светилось, хотя и неярко, а из-за прикрытой двери доносились хмельные голоса припозднившихся посетителей.
Том постучал в дверь кулаком — коротко и твёрдо, как человек, привыкший, чтобы ему отпирали по первому требованию. И впрямь отперли, хотя в фигуре и лице хозяина, окинувшего гостей неодобрительным взглядом, было крайне мало дружелюбия.
— Доброй ночи, мил человек, — сказал Том; он старался говорить простецки, но всё равно выговаривал слова слишком чётко, не сглатывая окончания на манер крестьянского говора, а будто героическую песню читая. — Не надо ли угля?
— После полуночи-то? Нет, не надо, — сказал корчмарь. — Завтра приходи.
— Нам с сыном переночевать негде. Мы с Шементонской ярмарки едем, до ночи не успели к деревне добраться. У меня ещё восемь мер угля осталась от продажи — не выменяешь ли на хлеб и кров?
— Что, не удалась ярмарка? — усмехнулся корчмарь.
— Бывало и лучше, — мрачно сказал Том, будто и впрямь был более всего на свете озабочен сбытом угля. — Так что, по рукам?
— В сарае ночуйте. Тут вы мне перепачкаете всё, жена ор подымет. А в сарае как раз кожевник с подмастерьем спят, тоже с ярмарки. Вони от них… ну, словом, разберётесь там как-то. Лошадку твою я распрягу. Сарай вон там.
— Спасибо, мил человек, — душевно поблагодарил Том и взял Адриана за руку. Тот как раз озирался, выглядывая пути к бегству. Как назло, всей деревеньки было — шесть дворов, ни закоулков тебе, ни поворотов, а пролесок остался позади, да и месяц снова вышел из-за облака, озарив долину, — никак не спрячешься. Том направился к сараю, и Адриан пошёл за ним, кривясь от боли в будто тисками сжатой руке.
Дверь сарая отворилась со скрипом, в нос ударило сильной смесью прелого сена, кож и немытых тел.
— Потеснитесь, люди добрые, принимайте соседей, — сказал Том, проталкивая Адриана внутрь.
— Ну, чего ещё? — заворчал кто-то из темноты, затем раздалось движение и шуршание — сонные кожевники передвигались в глубь сарая.
— Устраивайся, Тобо, я у двери лягу, — сказал Том.
«Ну ещё бы, — подумал Адриан, опускаясь на пол. — Небось и ногами её подопрёшь, чтоб я за ночь не сбежал». Тяжело вздохнув, он упал в сено, не столь мягкое, как хотелось бы, но почему-то даже более удобное, чем его постель в замке. «Ну и приключеньице на мою голову», — и он нервно хохотнул в кулак.
Ознакомительная версия.
