«Милый», — говорили девочки в классе. Услышав это, он возмущался. Он был рассеянным мечтателем, который всегда все забывал, будь то домашние задания или школьные учебники. Утром он мог сидеть, углубившись в мысли, с одним носком в руке и забыть надеть его, мог погрузиться в мечты за обеденным столом и забыть поесть, мог начать рассказывать какую-нибудь историю или анекдот и на половине остановиться, так как начинал думать уже о чем-то другом.
Но он был честен и никогда не лгал. Писал в школе интересные сочинения и, как говорила учительница, преуспевал в учебе. Был ответственен и серьезен. Может, поэтому его и избрали?
Вдруг он очнулся от задумчивости. Тогда все было еще в далеком будущем. А сейчас стало действительностью! Сейчас! Этой ночью!
Сердце Габриэла стало биться так сильно, что у него задрожали руки. Нет и речи о том, что он справится с этим! Он же не знает, что ему предстоит делать!
К счастью, внимание его было занято тем, что происходило вокруг.
Тула долго отсутствовала, и Габриэл понял, что она вышла, чтобы встретить новых гостей, ибо в этот момент в зал вошла новая группа. Он взглянул на них краем глаза в полутьме.
Они вошли и расселись на втором ряду с обеих сторон амфитеатра на одном уровне с его матерью и другими. И внезапно Габриэл узнал некоторых из них по фотографиям, развешанным дома на стене.
Это отец деда, доктор Кристоффер Вольден и его мать Малин! Но они ведь умерли очень давно!
Становилось жутковато!
А это старый Хеннинг из Липовой аллеи; его фотографию Габриэл видел часто. Но на фото он выглядит как и Кристоффер Вольден — гораздо старше.
Создается впечатление, что сейчас они все в одном возрасте. Каждому лет по тридцать-сорок.
Смотреть на них было приятно. Может быть, эти люди сейчас в самом расцвете? Хорошо, что умершие представители Людей Льда смогли вернуться в таком возрасте. Сидеть здесь жалкими беспомощными стариками было бы им весьма досадно.
Но как же их много! Многих Габриэл узнать не мог, да и видел их лишь смутно, ибо они стали заполнять уже дальние верхние ряды.
Он понял, что сюда были приглашены лишь урожденные прямые потомки Людей Льда. Поэтому не было жены Кристоффера Вольдена Марит, Сандера Бринка, супруги Хеннинга Линда. Тула снова поднялась на подиум. Она гостеприимно, с достоинством приветствовала жестом вновь пришедших.
— Благодаря тому, что Ганд обещал Хеннингу Линду из рода Людей Льда, а Странник — Ветле Вольдену, мы сейчас видим вместе с нами всех своих родственников, которые уже ушли от нас в небытие. Всех тех, кто хочет принять участие в борьбе против коварного основателя рода. И я говорю всем: добро пожаловать. Встретиться с вами здесь — огромная радость!
В зал вошла женщина, похожая на фею, и Хейке сразу же встал. Какое-то мгновение они стояли крепко обнявшись, а затем она вместе с другими поднялась в верхние ряды амфитеатра.
«Винга Тарк из рода Людей Льда, — подумал Габриэл, знавший хроники рода, как свои пять пальцев. — Они были супругами. Но из них только Хейке был отмечен проклятием.
Так прекрасно, что они встретились снова!»
На лестнице послышались тяжелые шаги огромных сапог и бряцание оружия.
Паладины, решил Габриэл, и в горле у него застрял комок. Он отчетливо их не видел, потому что они были далеко от него в полутьме; смог увидеть лишь туманные очертания трех мужчин. Александр, Танкред и Тристан — так их звали. Александр Паладин был приглашен специально, хотя и не был представителем рода Людей Льда. С ними был и четвертый, видимо, Микаэл Линд, сын Тарье. 1600-е годы. Время ботфортов, шпаг, перчаток с раструбами и шлемов с развевающимися перьями.
Два ряда были почти заполнены приглашенными. Но выше их еще были свободные места.
Нижний же ряд все еще оставался довольно пустым.
«Эти места предназначены для отмеченных проклятием и избранных, — догадался Габриэл».
Сам он сидел на одном уровне с этим рядом. На одном из самых почетных мест…
Эта мысль вызвала у него сильную гордость и радость, интерес и глубокое уважение к самому себе. И немного страха. Но этого чувства он испытывать не желал.
В зал вошла небольшая группа дам. Было ясно, что они только что встретились и были от этого в восторге. Габриэл не смог хорошо разглядеть их, но Натаниель шепнул ему:
— Силье и Шарлотта Мейден.
— Но они же…
— Да, они не урожденные Люди Льда, но являются одними из тех немногих, кто сыграл большую роль в развитии рода, поэтому и были приглашены сюда.
— Понятно. То же самое я подумал об Александре Паладине.
— Совершенно верно. И Элиза. Это ее сейчас так сердечно приветствует Ульвхедин.
— Как все это прекрасно! — сказал Габриэл и с удовольствием откинулся на спинку кресла.
— Конечно, прекрасно!
В то же мгновение он почувствовал, как по спине пробежал холод. Тихо, двигаясь неуклюже, в зал вошла колонна очень маленьких людей. Их проводили на места, расположенные выше того ряда, который был занят пришедшими раньше. Габриэл чуть не свернул себе шею, пытаясь разглядеть их получше.
— Кто это? — шепотом спросил он, широко раскрыв глаза от удивления.
Натаниель также наблюдал за ними.
— Таран-гайцы, — промолвил он. — Кем же еще они могут быть. Знаешь, у Тенгеля Злого есть потомки и среди них.
— Ясно, — произнес Габриэл. — Их почти не видно. Лица у них совсем не похожи на наши.
Полностью вымерший народ… Но как их много! И тут у Габриэла снова пополз по спине холод. Последние напоминали туман. Они явились, по крайней мере, из времени Тенгеля Злого, когда тот еще был на востоке. Начало второго века!
По всему телу Габриэла побежали мурашки.
Норвежские предки Людей Льда продолжали прибывать. Некоторые были почти прозрачны, так давно они бродят по земле.
Тула спустилась к первым рядам и наклонилась к креслу Габриэла, чтобы поговорить с Андре.
— Привет, — сказала она и протянула руку. — Мне предоставили честь быть твоей покровительницей.
Андре сделал глубокий вдох.
— Не может быть! — выдохнул он восхищенно. — Это действительно огромная честь для меня! Я слышал, что у меня будет сильный помощник, но я не мог и предположить… Я очень рад! Я всегда думал, что в твоем обществе, Тула, скучать не придется.
Она вкрадчиво ответила:
— Мы с тобой прекрасно договоримся! — и снова поднялась наверх.
Последние из туманных предков заняли свои места.
Наступила пауза.
«Все собрались», — подумал Габриэл.
Но это был еще не конец. Пришла новая группа. Они проследовали вниз и заполнили места самого нижнего ряда. Габриэл не спускал с них глаз, а вновь пришедшие в это время с улыбками кланялись Хейке, Виллему и остальным. Прибывшие сильно отличались от других гостей — необыкновенно красивые или столь уродливые, что от них хотелось отвернуть взгляд. Отмеченные проклятием и избранные.
