Эльф разрезал ножом светлую, цвета льна коту и сорочку мельника, превратившиеся в лохмотья и пропитавшиеся кровью. Налил в плошку, в которой раньше замешивали тесто, воды. Достал из заплечной сумки какие-то травы, бросил в плошку, провел ладонью над водой. Даже стоя в нескольких шагах, Белгор почувствовал волну тепла. Вода через несколько мгновений забурлила. А потом успокоилась.
«Эльф, так ты еще и маг? — подумал Белгор и насторожился еще больше. — Надо послать Соргу весточку об уязвимом месте границы, пока это не стало известно еще кому-нибудь».
Эрин между тем смочил тряпицу, омыл тело мельника. В комнате рассеялся запах крови и повис успокаивающий, чуть терпкий аромат трав. Рану, длинный глубокий порез через всю грудь, эльф заложил выуженными из отвара мелкими цветами и лепестками.
— Надо его облачить в чистую рубаху… — заметил эльф.
— Гил, принеси рубаху отца… — крикнул Белгор.
Никто не отозвался. Воин высунул голову в переднюю:
— Гил!
Не дождавшись ответа, Белгор вышел в переднюю, заглянул в пустую комнату, оказавшуюся кухней. Потом, встревожившись, поднялся наверх на второй этаж. Зажег лучину, огляделся. Увидев сундук для вещей, открыл, нашел там рубаху, спустился вниз. Гил не появился. Белгор и Эрин осторожно приподняли мельника, облачили в чистое одеяние.
— Поищу Гила, — буркнул Белгор.
Он вышел с мельницы и столкнулся на пороге с мальчишкой. Гил дрожал, в глазах у него стояли слезы.
— Все соседи мертвы… Они успели убить всех!
— Тише, тише, — прошептал Белгор. — Ты должен держаться!
— Прости…
Они вернулись в дом. Эрин сидел в углу, рассеянно отрывал кусочки от оставшегося на столе куска пирога и задумчиво их жевал.
— У меня есть множество причин не доверять эльфам, даже если эльф вдруг оказывается спасителем, — начал разговор Белгор.
— Вот как? Чем же тебе лично досадили эльфы, имперец?
— Одна из вас едва не убила меня и погубила моих товарищей.
— Эльфийская женщина? — В голосе Эрина послышались нотки любопытства. — Вот так, запросто, одолела нескольких могучих мужчин?
— Ты сегодня за пару мгновений уничтожил пятнадцать бойцов Мортис. Не без помощи магии, верно?
— Нежить — это все-таки несколько иное, чем живые, думающие воины, — возразил эльф. — Хотя… — он помедлил и вдруг вонзил в Белгора проницательный взгляд, такой острый, что от него у воина вдруг пробежали мурашки по спине, а сам он невольно сжал рукоять меча. — Эта эльфийка тоже была нежитью.
— Откуда ты знаешь? — выдавил Белгор.
— Рана. Рана, что сковала тебя, нанесена нежитью, я это почувствовал. Здесь тоже не обошлось без магии. Но я, если мы договоримся, могу излечить тебя от нее.
— Договоримся? О чем?
— Ты спрашивал, во сколько тебе обойдется твоя благодарность? — напомнил Эрин. — Совсем ничего не будет стоить. Мне всего лишь нужен проводник до столицы. Я не ошибаюсь, ты ведь и так туда направляешься?
— Зачем тебе в Фергал?
— Узнать кое-что. Не беспокойся, я не вражий лазутчик и шпион. Я всего лишь хочу разузнать о небесной посланнице.
— Небесной посланнице? — поразился Белгор.
— Вряд ли найдется в Невендааре кто-то, кто не видел позавчера упавшую звезду.
— Звезда — посланница небес? — впервые за все время подал голос Гил.
Он так и сидел подле отца, рассеянно прислушиваясь к разговору.
— Откуда ты знаешь, эльф?
— Ты, кажется, назвал меня магом, — улыбнулся Эрин. — Еще я могу немного предвидеть будущее, но недостаточно для того, чтобы называться прорицателем… В гарнизоне у вас есть прорицатель? Что же он сказал?
— Ничего о небесной посланнице. Но с чего ты взял, что в столице будет что-либо известно?
— Я знаю, что она направляется туда. И это единственное, что мне известно. А узнать, что за послание она несет, крайне важно. И будем надеяться, что это окажутся новости об окончании войны.
— Ты так полагаешь?
— Ну уж точно не новости о продолжении войны, — фыркнул эльф. — Этим-то никого не удивишь. Все давно ждут именно новостей об окончании. Как бы там ни было, эльфы считаются врагами Империи. Первый попавшийся инквизитор… — Эльф чуть помедлил, увидев гримасу отвращения на лице Белгора, и продолжил: — Решит «поразвлечься» со мной. Да и остальные, вполне добропорядочные граждане, вряд ли останутся равнодушными к тому, что по дорогам империи спокойно разгуливают эльфы…
— То есть ты полагаешь, что в моем обществе тебе будет безопаснее? — Белгор ухмыльнулся.
Эльф пожал плечами.
— В твоем обществе я даже готов изображать важного пленника, чтобы любопытные задавали меньше вопросов…
— Важного пленника?
— Да, чтобы не кидали камни и не обливали помоями. Не хочу причинять никому вред, но могу не сдержаться… — И эльф лукаво улыбнулся, а через миг вновь стал серьезен. — А я так излечу твою рану, имперец, что она уже больше никогда не побеспокоит тебя, а если повезет, избавлю и от дурных воспоминаний.
Белгор вопросительно посмотрел на юношу:
— Что скажешь, Гил?
— Я пойду с тобой, Белгор, — произнес тот. — Ты же не оставишь меня здесь? Я должен стать воином, должен отомстить за смерть отца, за всех невинных, погибших сегодня…
— Я возьму тебя с собой и стану твоим наставником в воинском искусстве.
— Я готов! — кивнул Гил.
Не случись нападения нежити, не случись смерти мельника, Гил бы произнес эти слова с радостью и мальчишеским азартом. Но теперь он произнес их серьезно, с мрачной решимостью. «Ну, вот и ты испил горькую чашу потерь на войне…» — подумал Белгор и едва заметно кивком показал на эльфа: что, мол, делать с ним?
Гил хмуро поглядел на эльфа, однако одновременно на лице юноши появилось смущенное выражение:
— Я не поблагодарил тебя за спасение, Эрин…
— Не стоит. Твой отец был очень добр ко мне. Светает, самое время попрощаться с ним…
Гил омрачился, и вновь на глаза у него навернулись слезы.
— Где? — задал вопрос Белгор.
— Я покажу, — тихо ответил Гил.
Они вышли с мельницы. Белгор и Эрин несли лавку с мертвым мельником. Гил привел их на небольшое кладбище, расположенное чуть в стороне от села. Здесь, около маленькой часовенки, они остановились. Белгор осторожно отодвинул в сторону надгробную плиту — тут покоилась мать Гила. С еще большей осторожностью Белгор и эльф опустили тело в могилу. Задвинули плиту. Гил коснулся пальцами камня, прощаясь, поднял взгляд на Белгора.
— Пора, — произнес Белгор.
— Так что? — спросил Эрин.
— Идешь с нами. Лук и клинок отдай.
