Танроз не ошибалась. Многие знаменитые мореходы прошлого века сражались за Турай, не будучи на службе. Некоторые из них до начала великой войны Лиги городов-государств с Симнией мало чем отличались от простых пиратов. Когда разразилась война, Турай, закрыв глаза на прошлое, поставил их на службу флоту. Довольно часто случалось так, что капитаны, раздобывшие хорошие трофеи, вступали в спор с королем о том, кому принадлежит награбленное.
– Все это было давным-давно, Танроз. Впрочем, в твоем рассказе нет ничего невероятного. Что потом случилось с твоим дедушкой?
– Он умер в тюрьме. Вскоре после суда, насколько я помню.
– Почему твоя матушка не упоминала об этом раньше?
Танроз точно не знала, а потому высказала предположение, что мама делала все, чтобы забыть о семейном позоре.
– Но сейчас она боится, что город захватят орки, и решила отыскать золото.
– Когда это произошло? Если, конечно, вообще произошло.
– После сражения у острова Дохлого дракона. Сорок два года назад.
– Где закопаны деньги?
– Неподалеку от гавани.
– А поточнее нельзя?
– Это все, что она смогла мне сказать.
– За сорок лет вокруг порта многое изменилось. Впрочем, я не припомню баек о находке бочонка с четырнадцатью тысячами гуранов. Не исключено, что золото по-прежнему под землей. Если оно было там с самого начала. – Я внимательно посмотрел в глаза Танроз. – Ты сказала, у твоей матушки плохая память. Насколько плохая?
– По правде говоря, не такая уж и плохая для женщины, которой перевалило за восемьдесят. Как по-твоему, это может быть правдой?
– Не исключено, – ответил я, гася окурок фазиса. – Но для начала мне надо с ней поговорить.
Мы условились навестить матушку на следующий день, и Танроз поспешила вниз кухарить. Когда она ушла, в моем кабинете возникла Макри.
– Что ей надо?
– Деловой разговор конфиденциального характера, – ответил я.
– О чем?
– Секрет.
– Но я хочу знать, о чем вы толковали, – насупилась Макри.
– В таком случае тебе не повезло. Частный детектив Фракс никогда и никому не открывает деталей конфиденциальной беседы с клиентом. А теперь – прочь с дороги. Мне срочно надо спуститься и промыть пересохшие внутренности пивком, сидя у ревущего пламени очага.
Я сидел у огня, размышляя о рассказе Танроз. Вполне возможно, что это всего лишь болтовня подвинувшейся умом старухи. Но проверить надо. Во-первых, мне нравилась Танроз, а во-вторых, мне до зарезу нужны были деньги. Чтобы сесть за карточный стол с Гликисием, следовало раздобыть не менее пять сотен. Если я откопаю бочку с четырнадцатью тысячами гуранов, то хотя бы пятьсот в качестве вознаграждения получить должен. А в зависимости от щедрости Танроз – может, и больше.
Мои размышления прервал Гурд. Каби не выздоровела. Но и это не все. Палакс тоже слег с зимней хворью. Парочка трясется в ознобе, оставаясь в комнате для гостей. Несмотря на это, Гурд отказывался сообщить властям о вспышке болезни в своем заведении.
– Они закроют таверну. Едва купив «Секиру мщения», я узнал о первой заповеди владельца: «Не позволяй властям ее закрыть».
Гурд спросил, не смогу ли я отнести болящим тарелки с едой.
– Почему я? – Фракс никогда не теряет бдительности!
– Ты уже перенес эту хворь, – ответил он.
Хотя и считается, что тот, кто раз перенес зимнюю хворь, не может подцепить ее снова, рисковать мне не хотелось. Воспоминания о лихорадке, одышке, острой боли в каждой мышце и каждом суставе остались в памяти, несмотря на то что болел я более пятнадцати лет назад.
– Тогда мне пришлось целую неделю провести без пива. Это был сущий ад.
Из кухни появилось Танроз с миской мясного рагу в руках. Ее сопровождала Эльсиора – девица, осваивающая ремесло поварихи.
– Ни за что не поверю, Фракс, что ты смог прожить целую неделю без пива, – сказала Танроз.
– Это лишний раз говорит о том, как я страдал.
– Я там был, – вмешался Гурд, – и готов засвидетельствовать, что целую неделю он без пива не оставался.
– Нет оставался. Я точно помню.
– Лекарь велел тебе забыть о выпивке, – покачал головой Гурд, – Через два часа мы нашли тебя ползущим к таверне. При этом ты как безумный бормотал, что лекари сговорились тебя прикончить. Чтобы оттащить тебя назад в палатку, понадобилось три человека. Но даже лежа на койке, ты продолжал вопить и вопил до тех пор, пока я не принес тебе кружку. Поскольку к тому времени я был готов собственноручно тебя придушить, я подумал: «Ну и дьявол с ним».
Танроз рассмеялась.
– А я все запомнил совсем не так, – возмутился я.
– Хватит о болезнях, – быстро оглянувшись по сторонам, сказал Гурд. – Не надо, чтобы об этом узнали.
Гурд явно нервничал, и не только из-за того, что в таверне мог быть объявлен карантин. С тех пор как Танроз согласилась выйти за него замуж, он то впадал в эйфорию, то начинал психовать.
Танроз прикоснулась к его руке, и Гурд страшно смутился. Ему казалось, что даже такая невинная ласка неуместна в присутствии старого товарища по оружию. То есть меня. Он сунул мне в руки миску горячего варева, и мне, хочешь не хочешь, пришлось тащить еду на второй этаж. Каби и Палакс – славные ребята, но я их не настолько обожаю, чтобы рисковать снова подцепить хворь. Кроме того, я терпеть не могу выступать в роли официанта. Моя жизнь и без того унизительна. С другой стороны, в Турае существует давняя и весьма уважаемая традиция ухаживать за всеми, кто заболел под крышей вашего дома. Отказ от помощи Каби и Палаксу был бы очень близок к нарушению табу и грозил мне, согласно преданию, серией провалов, что было бы крайне неприятно в свете предстоящей карточной битвы.
Каби и Палакс съежились рядом на узкой кровати гостевой комнаты. Несмотря на зимний холод, они, истекая потом, сбросили с себя одеяла.
– Вот принес вам немного поесть, – сказал я, ставя миску на пол.
– Спасибо, – еле слышно выдохнула Каби.
– Не волнуйся. Все скоро пройдет. Если тебе еще что-нибудь понадобится, Макри принесет.
Я поспешно удалился и в коридоре столкнулся с Макри.
– Смотри, Фракс, куда прешь… Что ты здесь делаешь?
– Принес еду страдальцам.
– А теперь в панике отступаешь?
– И правильно делаю. У меня нет ни малейшего желания снова свалиться с зимней хворью.
– Болезни приходят и уходят. Таково естественное течение жизни.
– Кто это изрек?
– Самантий.
– Этот старый шарлатан?
– Самантий, чтоб ты знал, невежда, – величайший философ Запада! – оскорбленно заявила Макри.
– В таком случае попроси его таскать жратву Каби. Ты сама, как я вижу, не горишь желанием этого делать.
