Тесемка кривоносого, не выдержав напряжения, звучно лопнула, высвобождая на долгожданную свободу доселе скрытый от глаз четвертый подбородок.
– Не погубите, господин офицер! Обознались мы! – прохрипела конная стража.
Испуганные взгляды примерзли к внушительному торсу недавнего пленника, оставшегося в одной спортивной безрукавке. Левое плечо полностью закрывала искусно выполненная татуировка, изображавшая черного паука с волосатыми лапками, цепляющимися за шею и грудь хозяина. На спине насекомого алела древнеславянская свастика.
Усатый хорек бережно отряхивал изъятую куртку, изображая из себя походную химчистку, а остальные патрульные предусмотрительно скрылись за ближайшим кустом. Через мгновение, с поклоном опытного царедворца вернув одежду владельцу, к ним присоединился и остроносый.
Вовка немедленно воспользовался изменением обстановки и задал самый главный вопрос любого попаданца:
– Пожрать есть чего?
Свинорылый стражник, опередив уже открывшего рот товарища, с фальшивой радостью в голосе угодливо ответил:
– Не извольте беспокоиться, ваше благородие. Вмиг организуем.
Кривоносый согласно кивнул головой, с лязгом захлопнув челюсть. Крутившийся рядом воинственный шмель позорно бежал, не выдержав очередной волны похмельного амбре.
Населенный пункт, куда в сопровождении почетного конвоя прибыл Вовка, ничем не отличался от привычных российских деревушек: белые одноэтажные мазанки с крышами, крытыми глиняной черепицей, аккуратная церквушка с золочеными куполами и брусчатые мостовые, по которым с визгом носилась местная ребятня. Неизвестный художник умело стилизовал местный трактир под старину: стены из грубого ноздреватого известняка, полумрак обеденной залы, тщательно ошкуренные дубовые лавки и фигуристые официантки в нарядных сарафанах с белыми кружевными передниками.
Одну из них Вовка немедленно хлопнул по упругому заду и, дождавшись ответного взвизга, задал неизменный вопрос, приличествующий при первом знакомстве:
– Красавица, не подскажешь, как мне добраться до библиотеки имени Ленина?
Судя по безумному ответному взгляду, официантка ему попалась необразованная.
Трактирщик, на первый взгляд показавшийся третьим братом-близнецом доблестной стражи, быстро заставил стол разнообразными блюдами. После мясной похлебки, жаркого из баранины и говядины, тушенной с черносливом, подали десерт. Отрезав кривым засапожным ножом, услужливо поданным кривоносым стражником, приличный ломоть истекающей соком нежнейшей корейки, слегка заморивший червячка Вовка спросил у сосредоточенно чавкающих сотрапезников:
– Что там слышно по последним сводкам информбюро?
Как ни странно, его поняли без проблем. Ответил дальний родственник подельника Винни-Пуха:
– Тутошний барон собирает ополчение. К сайшивилам высадился десант на подмогу. Ходят слухи, что терранцы прислали им в помощь своего верховного мага.
Вовка задумчиво почесал бровь. Внутренний голос подсказывал, что нужно валить отсюда куда глаза глядят, пока не подсуетился местный военкомат. Как тут обстоят дела с призывом, он не знал: может, штраф выписывают, но не исключено, что и галстук пеньковый дарят.
– Скажите, господин офицер, а правда, что ваши Омара завалили? – подобострастно спросил у него кривоносый.
Вовка, чьи мысли были заняты совершенно другим, отвлеченно кивнул:
– На куски порвали! Как Тузик – грелку.
При разборке с обнаглевшими чеченцами он не участвовал, но подробности знал до мельчайших деталей. Нахлынувшие воспоминания затронули какую-то струнку в нежной и ранимой душе братка, и возбужденный Вовка воспроизвел универсальный жест, наиболее подходящий для данной ситуации:
– Фак им от расейской братвы!
И оторопело уставился на собственный средний палец, кончик которого осветился голубоватым сиянием небольшой шаровой молнии. Как он помнил из читанной им книжки, феномен этот назывался фраерболом.
Окрестности Сай-Дора,
первый день месяца харризан
Стража увлеченно и сосредоточенно продолжала жевательный процесс, не отвлекаясь на эксперименты новоявленного мага. Вовка нахмурился и убрал палец. Светлячок переместился на дальнюю стену, превратившись в обычную лампадку. Вновь выставил палец. Фраербол возник опять. Вовка потряс головой, пытаясь привести в чувство разыгравшееся зрение. Вмешался, как обычно, ехидный Зануда:
«Ты поменьше налегай на местное пиво, не то еще что-нибудь померещится».
– Да пошел ты! – вслух огрызнулся браток. Облом напряг не по-детски.
Стражники дружно оторвались от своих тарелок и с испугом посмотрели на Вовку. Вид разозленного офицера с угрожающе выставленным пальцем и непонятная фраза привели их в состояние крайнего смятения.
– Можно обратиться, ваше благородие, – заискивающе начал свинорылый.
– Можно Машку за ляжку, – на автомате ответил погрузившийся в раздумья Вовка.
– Виноват! – по-уставному поправился стражник, с трудом выбравшись из-за стола; еще некоторое время он потратил на безуспешные попытки вытянуться в строевой стойке. – Разрешите?
– Ну подержись.
Ответ также был непривычным. Местный патруль растерялся окончательно.
– Хотели узнать, ваше благородие, в каком вы звании состоите? – наконец выдавил так и не пришедший в себя стражник.
Последний сбор, отмазка от которого обошлась в ящик молдавского коньяка, принес на погоны третью звездочку, но Вовка решил накинуть еще одну.
– Капитан! – жестко отрезал он и добавил: – Слышь, парни, вас как здесь погоняют?
– Ал-Шот, господин капитан! – бодро отрапортовал так и не севший на место стражник. – А моего напарника Шой Та кличут.
– Чебуреки, что ли? – уточнил Вовка.
Пояснений от стражников, обменявшихся недоуменными взглядами, он так и не дождался. Задумчиво покрутив в руке нож, почти ласково произнес:
– Ты, братуха, присаживайся, не в прокуратуре, здесь все свои… – и, выдержав небольшую паузу, деловито продолжил: – Где можно волыну раздобыть?
Без оружия в чужом и враждебном мире он чувствовал себя крайне неуютно.
– У десятника нашего есть резервный фонд. Называете свой личной номер и берете из оружейной все, что вам угодно.
– А с наличкой как?
– С этим похуже, ваше благородие. Договариваться надо, – многозначительно подмигнул стражник. Как ни странно, но смысл вопросов он улавливал верно.
– Лады, разберемся! – почесал могучий загривок Вовка. Другая рука в это время уже шарила по карманам. Справедливости ради стоит заметить, что по своим. Через мгновение на свет появилась горстка мелочи, лишь по крайнему недоразумению именуемая серебром.
