– Довольно много, малыш, – ответил старик.
– Всё равно это не правда, – заупрямился Гарион.
– Многие хорошие и честные люди сказали бы то же самое, – кивнул сказочник, глядя на звёзды, – добрые люди, которые проживут жизнь, веря только тому, что видят сами; тому, до чего можно дотронуться рукой! Но ведь существует и мир за пределами нашего сознания, мир, живущий по своим собственным законам, и то, что нельзя видеть и ощущать в нашем обычном существовании, вполне возможно там; иногда границы между этими двумя мирами исчезают… Кто же может правдиво сказать, что возможно, а что нет?
– Думаю, я бы предпочёл жить в обыкновенном мире, – покачал головой Гарион, – другой слишком сложен для меня.
– Не всегда у нас есть возможность выбора, Гарион, – ответил сказочник. – Но не слишком удивляйся, если в этом другом мире когда-нибудь придётся именно тебе сделать то, что должно быть сделано, – совершить великое и благородное деяние.
– Мне? – недоверчиво охнул Гарион.
– Случались вещи и более необычные. А теперь иди в постель, малыш. Я ещё немного погляжу на звёзды. Это мои старые друзья.
– Звёзды? – переспросил Гарион, невольно задирая голову. – Только не обижайся на меня, но ты очень странный старик.
– Совершенно верно, – согласился рассказчик. – Самый странный из всех, встреченных тобой.
– Но ты мне всё равно нравишься, – поспешно вставил Гарион, не желая его оскорбить.
– Это для меня поистине утешение, малыш, – объявил старик. – А теперь спать! Твоя тётя Пол будет волноваться.
Позже, ночью, Гариона снова мучили кошмары. Тёмная фигура изуродованного Торака маячила во тьме, чудовища преследовали мальчика на извилистых дорожках в лесу, где возможное и невозможное сливалось и сплеталось, а другой мир протягивал объятия, чтобы окутать его.
Прошло несколько дней, и тётя Пол начала хмуриться, видя, что старик постоянно торчит на кухне; заметив неприязненные взгляды, старик под каким-то предлогом решил отправиться в соседнюю деревню Верхний Гральт.
– Прекрасно, – заметила довольно невежливо тётя Пол. – По крайней мере хоть мои припасы останутся в безопасности, пока ты бродишь где-то.
Старик отвесил издевательский поклон, глаза вновь засветились.
– Вам нужно что-нибудь, мистрис Пол? – спросил он. – Какие-нибудь безделушки? Могу купить для вас всё, что захотите.
Тётя Пол на минуту задумалась – Пряностей у меня почти не осталось. А в Феннел Лейне, к югу от городской таверны, есть лавка толнедрийского торговца пряностями. Думаю, ты без труда отыщешь эту таверну.
– Путешествие будет долгим и одиноким, – сокрушённо вздохнул старик. – Десять лиг, и даже не с кем побеседовать!
– Беседуй с птичками, – сухо предложила тётя Пол.
– Птички прекрасно умеют слушать, – ответил сказочник, – но речь их однообразна и быстро утомляет. Почему бы мне не взять с собой мальчика?
Гарион затаил дыхание.
– У него и так куча дурных привычек, – ехидно заметила тётя, – лучше ему не иметь такого прекрасного учителя!
– Ну что вы, мистрис Пол, – возразил старик, с рассеянным видом стянув пирожок, – это просто несправедливо. Кроме того, перемены пойдут на пользу мальчику, расширят, так сказать, его горизонты.
– Благодарю, его горизонты и так достаточно широки. Сердце Гариона упало.
– Но всё же, – продолжала тётя Пол, – я по крайней мере могу рассчитывать на то, что Гарион хоть не забудет о пряностях и, в отличие от некоторых, чьи мозга затуманены элем, не спутает перец с гвоздикой или корицу с мускатным орехом. Хорошо, берите мальчика, но учтите, я не желаю, чтобы вы таскали его по каким-нибудь грязным притонам.
– Мистрис Пол! – наигранно-оскорблённо воскликнул старик. – Как вы можете думать, что я посещаю подобные места?!
– Слишком хорошо знаю тебя, Старый Волк, – сухо ответила она – Ты обуреваем всеми мыслимыми пороками и недостатками! Если только я услышу, что ты потащил малыша в какое-нибудь логово, добра не жди!
– Тогда придётся сделать всё возможное, чтобы вы ни о чём не проведали.
Тётя Пол презрительно сощурилась.
– Сейчас посмотрю, каких пряностей не хватает.
– А я пока позаимствую у Фолдора лошадь с тележкой, – сказал старик, хватая ещё один пирожок.
И через поразительно короткое время Гарион со стариком уже тряслись по каменистой дороге, ведущей в Верхний Гральт. Стояло ясное летнее утро, на небе плыли пушистые облачка, и синие тени лежали под живой изгородью. Несколько часов спустя, однако, солнце начало припекать, и тряска стала невыносимой.
– Уже приехали? – спросил Гарион в третий раз.
– Нет пока. Десять лиг – расстояние немалое.
– Я как-то ездил туда, – сказал Гарион как можно небрежнее. – Конечно, давно, ещё когда был совсем маленьким, так что не очень-то всё помню.
Старик пожал плечами и рассеянно ответил:
– Это всего навсего деревня, похожая на десятки других.
Гарион, надеясь уговорить его рассказать какую-нибудь историю и скоротать время, начал задавать вопросы:
– Почему у тебя нет имени? Или невежливо спрашивать об этом?
– У меня много имён, – ответил старик, поглаживая седую бороду. – Почти столько же, сколько лет.
– А у меня только одно, – вздохнул Гарион.
– Пока.
– Что?
– Пока у тебя только одно имя, – пояснил старик, – но немного погодя может появиться ещё одно или даже несколько. Иногда имена изнашиваются, совсем как одежда.
– Тётя Пол зовёт тебя Старым Волком, – заметил Гарион.
– Знаю. Мы знакомы друг с другом очень давно.
– А почему она так тебя называет?
– Кто может проникнуть в мысли такой женщины, как твоя тётя?
– А можно обращаться к тебе «господин Волк»? – спросил Гарион.
Имена всегда имели для него большое значение, и тот факт, что у сказочника не было никакого, всегда тревожил мальчика, это придавало старику какую-то незавершённость.
Бродяга серьёзно взглянул на малыша, но тут же расхохотался:
– «Господин Волк», и придумает же! Ну что ж, думаю, это имя подходит мне больше всех остальных!
– Значит, можно?
– Совсем неплохая мысль, Гарион. Мне очень нравится.
– Не расскажете ли какую-нибудь историю, господин Волк?
Время и расстояние чудесным образом сократились, когда «господин Волк» начал сплетать чудесное кружево рассказа о необыкновенных приключениях и мрачном предательстве во времена гражданских войн между арендами.
– Почему аренды такие? – спросил Гарион после одной особенно ужасной легенды.
