– Так, стоп. Замолчи,– все же вмешался барон.– Ваше сиятельство немедленно покиньте пыточную. Тэд, отвязывай его. В сухую камеру. Свежую солому.
– Какого дьявола вы делаете!?
– Ваше сиятельство ни слова.
– Кто!? Кто тебе велел!?
– Граф Кинол!
– Так он и велел…– пленник в настоящий момент пребывал в прострации, его таки довели до той самой пластичности, когда он готов был изливать любые сведения потоком. Даже не замечая того, что происходит в пыточной, доведенный почти до безумия истязуемый продолжал говорить как заведенный,– Это он… К… Х-хр-р-хке.
Барон вдруг отпустил графа, которого только что буквально выталкивал в коридор. Тяжело вздохнув, как человек только что испытавший глубокое разочарование и недовольный собой, он подошел к той самой скамье, где сидел граф и тяжело на нее опустился. Граф Кинол ничего не понимая смотрел то на безвольно повисшее тело с кровавой пеной на губах, то на барона, откинувшегося назад и прижавшегося затылком к холодной и сырой каменной стене.
– Что происходит?
– Граф, скажите, сколько раз вам приходилось допрашивать зачарованных?– Устало поинтересовался барон.
– Ни разу.
– Оно и видно. Нет, ну что ты будешь делать,– резко выпрямился Жерар и вперил взгляд в тело мертвеца, которое палач уже отвязывал.– Нужно было все же выгнать вас несмотря на приказ короля.
– Объяснитесь.
– А я уже все объяснил. Этот разбойник был зачарованным. Как только он был готов рассказать о мастере который его зачаровал, то наступила смерть. Таких пленников нельзя бездумно пытать. Как только появляется подозрение, что тут повинен кто-то из мастеров, то необходимо привлекать лекарей и желательно очень хороших. У нас таковой имеется, мастер Бенедикт. Он конечно не любит участвовать в подобном, но в свете последних событий думаю не отказался бы.
– Но откуда вы узнали, что он зачарованный?
– Доподлинно я это узнал только когда он отдал Богу душу, а так только догадывался.
– Но если вы догадывались…
– Граф, если бы я догадывался раньше, то поверьте, вас и близко не было бы в пыточной. Подозрения у меня появились только тогда, когда он сказал о предателях, а их не могло быть среди людей принца. Было конечно странным, что десяток воинов не смог отбиться от шайки разбойников, но тут я списывал все на то, что им помогли какие-то воины, потому и надеялся, что женщины живы. Просто кто-то ловко прикрылся лихими, вот и все. Но выходит, что все эти покушения на членов королевской семьи, звенья одной цепи. Только одно мне непонятно, причем тут Берард, который ни коим образом не является наследником на трон.
– Думаете удар был нацелен на него?
Смотреть без сострадания на графа было нельзя. Он как-то на глазах посерел, еще больше осунулся, но держался в общем-то не плохо. Вот уже не первый день он фактически жил с мыслью о том, что дочь потеряна безвозвратно, поэтому подтверждение этого не было таким сильным ударом. Просто дальше уже некуда. К тому же, граф был сильным мужчиной.
– В свете последних событий, да еще и с участием темного мастера… Никто не мог знать, что к принцу прибудет гонец, приступ у короля начался внезапно. Даже если злоумышленники узнали об этом в ту же минуту, то предпринять что-либо они уже просто не успевали. Такой удар готовится заранее, готовится тщательно и отменить все в одночасье никак не получится.
– Так что же произошло там, на дороге?
– Поначалу я предполагал, что какой-то барон вышел на большую дорогу, прикрывшись разбойниками. Такое иногда происходит. Но теперь все становится относительно ясным. Вероятно рыцарь отправил вперед дозорных, скорее всего двоих. Обычная в общем-то практика. Когда они исчезли из вида отряда, то скорее всего, повстречали того самого темного мастера, который их зачаровал. Еще раньше он поступил таким образом с атаманом и скорее всего еще с парочкой из его приближенных, чтобы они ни в коем случае не пожадничали. Когда разбойники напали, зачарованные воины ударили своим в спину. Это и решило исход схватки.
– Но он кажется сказал, что колдун приказал убить женщин.
– Вы спросили его про женщин, вот он вам и ответил, а потом добавил, что это распространялось на всех.
– Да, вы правы. И что теперь? Истинного виновника нам не найти?
– У меня был очень неплохой шанс,– провожая взглядом выволакиваемое тело произнес барон,– но я его бездарно упустил.
– Это моя вина, барон.
– Это вопрос безопасности королевского дома, а за нее отвечаю я. Но почему Берард?
– Потому что Гийом полная бездарь. Потому что, если у графов будет альтернатива, то может случиться заговор и на трон взойдет Берард. Он конечно не Георг и не Виктор, но уж точно не Гийом.
– Граф…
– Бросьте барон. Вы прекрасно знаете, что я прав. Я не собираюсь злоумышлять и пускать на ветер дело жизни моего отца и мое, устраивая заговоры, но высказать свое отношение могу.
– Тогда ограничимся этим подвалом.
– Как вам будет угодно.
Однако, звоночек. Это что же получается – если подобные мысли есть у графа Кинола, то подобное может зародиться и в головах у других. А вот этого допустить никак нельзя. Пусть это в конечном итоге приведет к тому же результату, что планировался и королем, но путь к этому, обозначившийся сейчас, весьма нежелателен. Судя по всему графы прекрасно понимают, что если не останется прямого претендента на трон, то они попросту перегрызутся между собой, что непременно приведет к ослаблению Несвижа, на укрепление которого они положили столько сил.
Заговор. Он непременно состоится, в какой форме пока непонятно, но в том что он будет нет никаких сомнений. Действовать нужно очень быстро. Необходимо во что бы то ни стало предотвратить это и желательно без лишней крови, потому как у заговорщиков вовсе нет желания разваливать страну и злоумышлять они будут вовсе не против королевского дома, а конкретно против Гийома. Ох уж божье наказание, и как могло такое произойти, чтобы у такого человека родился такая бездарь.
– Значит, все прошло так как надо?– Устало произнес король, откинувшись на подушки и устремив взгляд в потолок.
Впрочем, потолка не видно, его скрывает балдахин, раскинутый над кроватью. Господи, как бы он хотел сейчас оказаться на походном биваке и устремить взгляд в голубое небо. Пустые мечты. Сейчас ему не увидеть ни то, что чистого неба, он вообще не переносил яркого света, поэтому шторы в спальне были задернуты и в помещении висел полумрак.
– Да, Георг,– подтвердил барон Гатине.– Все проделано так, что ни у кого не возникнет никаких сомнений – докопаться до правды не получилось только из-за того, что у меня под ногами все время крутились ты, принц и граф, которые все испортили собственными руками.
